Истина прямо здесь
Шрифт:
На хвосте у Нее болтался Кролик, и рожа у него была несколько более обалделая, чем обычно. Излишне говорить, что дверь в подвал, где эти горе-сатрапы собрались меня "пытать" (правда, что ли? Вот умора!) оставалась закрытой на внушающий трепет гаражный замок.
На появление новых персонажей присутствующие отреагировали очень по-разному. Сван поморщился. Морган сделал попытку спрятаться в абсолютно голом углу, и ему почти удалось, что интересно. Ализеа повела себя как истовая католичка, узревшая явление святого: упала на колени и таким образом двинулась в сторону, где стояла Кристина: невероятно молодая, нечеловечески красивая, пронзительно мудрая и бесконечно снисходительная... Одета она была как и в прошлый раз довольно легкомысленно и не по возрасту, но я был уже умный, и смотрел в глаза Кристины. А в глазах у нее была Сила и Тайна.
– Это все?
– спросила она, - или я еще чего-то не знаю?
– В смысле?
– Ализеа так удивилась, что мгновенно вывалилась из религиозного транса.
– Прыжок с моста, скандал на вечере у мэра, захват троллейбуса, похищение человека, бомба в церкви Евангелистов-баптистов... Все, или что-нибудь еще?
– Но ты сама говорила... Разорвать круг... Действия должны быть алогичными...
– Ализеа вскочила, словно подброшенная пружиной, - это же твои слова!
– Алогичным - не значит глупым, - Кристина вздохнула и... улыбнулась.- Тебе нужно погасить свет в этом подвале. Что ты сделаешь?
На лице всех присутствующих, включая Кролика, отразилась напряженная работа мысли.
– Начать с самого простого, - сказал он, - щелкнуть выключателем, вывернуть пробки, выкрутить лампочку, перерезать провод...
Кристина одобрила резким кивком.
– Может вот так, - сказала Ализеа, напряглась, словно намеревалась двигать горы и хлопнула в ладоши.
– Алогично, - кивнула Кристина, - но неестественно. Любое действие, совершаемое с определенной целью, является, в определенном смысле условностью. Ты заменяешь одну условность другой, вместо того, чтобы отказаться от условности вообще, и просто работать с материей. Смотри...
Кристина повела плечами, выпрямилась, глубоко вздохнула и медленно, убийственно-плавно закрыла глаза.
Стало темно, как в гробу.
Ализеа сдавленно ахнула.
Свет вспыхнул снова.
– Действие должно быть абсолютно алогичным, и абсолютно же естественным, - повторила Кристина Саронская, - иначе это просто игра в магию, а не сама магия...
Была какая-то особая пикантность в том, чтобы любоваться на все эти запредельные фокусы, лежа на бетонном полу связанным, как рождественский гусь. Но когда Кролик таки освободил мое бренное тело, я не очень расстроился. "Похитители" рассосались под властным взглядом своей "гуру" (не знаю, как поставить это слово в женский род), мы остались втроем и Она опустилась около меня, сев на собственную подогнутую ступню. Я чуть не свел себя с ума, пытаясь поверить в то, что сидящей передо мной стройной, стильной девушке слегка за пятьдесят. Но запись в компьютере, сделанная с ее собственных слов, не лгала.
– Не удивляйся, - сказала она без улыбки, - это как раз нормально. Люди, разорвавшие круг, в определенном смысле, существуют вне времени. Я даже могу вернуть тебя в тот день, когда мои "ученики" повели себя несколько... неадекватно. Видишь ли, я позволила себе не вовремя расслабиться, и несу полную ответственность за все, что произошло с того момента, как я упустила контроль. Так что если хочешь...
– Забавно, - сказал я, - такой незапланированный отпуск за чужой счет. Вы лучше скажите, как Кролик вас нашел?
– Элементарно, - фыркнул он, - там же все было. В смысле, в компьютере. И мы с тобой до всего додумались. Теоретически. Любое действие является условностью. Чтобы отбросить условность и работать напрямую с материей, нужно "разорвать круг", то есть заменить условное действие естественным, но совершенно алогичным.
Слушая его Кристина с удовольствием кивала, ей было страшно приятно, что Кролик такой умный... После общения с этой троицей - ее можно было понять.
– Ты что, хочешь сказать, что просто вышел в чисто поле и заорал: "Кри-и-сти-и-на-а!"?
– фыркнул я.
– Ты мыслишь в верном направлении, - кивнула Кристина и подарила мне такой же взгляд, как давеча Кролику. Блин. Ради этого можно было пройти не только сквозь стену, но сквозь огонь, воду, медные трубы и чертовы зубы, все вместе или по отдельности - без разницы.
Но настоящей необходимости в этом не было - подвал оказался не заперт. Мы вышли в вечерний город, плывущий на волнах неоновой рекламы, и мощный световой поток автомобильных фар, разрезавший проспект Дмитрова пополам, вернул мне чувство реальности пугающе быстро. Я вдруг понял, что Кристина прощается, и у меня нет абсолютно никакой причины, чтобы задержать ее хотя бы на несколько минут. Черт. Это было больно. Вообще-то у меня нет привычки влюбляться, тем более в женщин старше себя. Но ради Кристины я бы, пожалуй, сменил привычку. Впрочем, она уже отдалилась, стремительно, как тогда, у ментовки, и я с ужаснувшей меня самого четкостью понял - не вернется и не обернется. И никогда больше я ее не увижу. Разве только выйду темной ночью в чисто поле и заору во весь голос: "Кри-исти-и-на-а!!!"
– Кролик, а вы действительно прошли сквозь стену?
– спросил я.
– Ну, можно сказать и так. Сквозь дверь. Кристина сказала, что на первый раз можно воспользоваться чем-то привычным...
– И что, любой так может?
– Легко, - подтвердил Кролик.
– Нужно только освободиться из плена сковывающих нас условностей. Раскрепоститься как следует...
– я проследил за направлением его указующего перста и уперся взглядом в вывеску кафе-бара "Якорь": "Когда штормит - гребите к нам. Работаем до пяти утра!".
– Я всегда говорил, что твои методы работы это нечто, - вздохнул я.
– Ну ладно, веди, звезда ты моя путеводная. Только давай войдем как все нормальные люди. Вот выходить будем сквозь стекло.
– Заметано, - кивнул Кролик.