Истинная история царевны-лягушки
Шрифт:
– Ну, хоть картошечки ещё варёной возьми! Худющий же, слёзы наворачиваются…
– Спасибо, но нет.
– Ну, хоть сидра возьми, всё веселее в дороге будет, – и мощная длань милой кухарки втиснула в дорожную суму бутыль.
На этом я поспешил исчезнуть из кухни. Ладно, не самому нести. Всё ж не пешими царевичи по своим владениям передвигаются.
Степан уже ожидал меня в седле своего боевого быка Тишки. Я даже немного залюбовался. Высокий и плечистый Степан на мощном животном навевал мысли о древних героях. Брат совсем не героически ковырял пальцем в ухе. Его рогатый напарник вяло жевал и изредка похлопывал себя по бокам увесистым хвостом,
– Шлёпанцы Суворова! Быстрее, увалень малолетний! Сколько тебя можно ждать? – проявил недовольство старший.
Можно подумать я где-то книжку читал. Как только батяня велел, сразу и отправился. Ну, может, потерял пару минут у Жанны. Но тут уж либо так, либо совсем уж голодным ехать. От неё ещё никто просто так не уходил.
Впрочем, оправдываться я не стал. Смысла нет. Конюх Евлашка подвёл моего ослика Ницше, я взобрался ему на спину и легонько хлопнул по подрагивающему боку.
Степан лягнул бычка пятками, тот издал протяжный гудок и, никуда не спеша, пошёл вперёд. Тоже мне, корабль свалок… Ницше пристроился чуть сзади и слева, якобы соблюдая тактику прикрытия, а на самом деле просто чтобы не попадать в Тишкины лепёшки.
3
Так, пожёвывая и позёвывая, мы добрались до Шереметевской свалки. Дождь к тому времени прекратился. Кое-где из кустов зачирикали пичужки. Жирная ворона на горе тряпья расклёвывала кусок мяса. Облезлая кошка смотрела на неё в оба глаза, мотая обрубком хвоста, но подбираться ближе не решалась.
– Значит так, – прервал молчание Степан. – Сейчас мы подъедем к лагерю шаромыжников. Нам нужен Егор – их старшина. Он, скорее всего либо в кабаке, либо у себя на малине. Ты внутрь не заходишь. Ждёшь снаружи. Ни во что не вмешиваешься. Со своим уставом никуда не лезешь. Понял?
– Да понял… Зачем, спрашивается, я тебе вообще нужен был? Сидел бы сейчас в тепле, книжку читал, – позволил я себе поворчать, но негромко и недолго.
– Отец переживает, что ты такой для дела не годный. Хочет, чтобы приучался к труду и обороне. Но мне такие помощники не нужны, – Степан был как всегда твёрд и суров.
Тем временем мы уже проезжали вдоль рядов палаток шаромыжников – так у нас зовут собирателей разных диковинок, которые выбрасываются на свалку из Верхнего Мира.
Да, совсем забыл разъяснить, почему наши свалки приносят такую гигантскую прибыль. Всё дело в том, что над нашими смиренными земными головами летают воздушные города Бессмертных. Может, конечно, они не столь уж и бессмертны. Кто их разберёт. В наших краях их давно не видели. Сказки всё больше пугают, но на то они и сказки.
По большому счёту, нам их существование даже выгодно. Потому как эти небожители порой выбрасывают на наши свалки весьма любопытные вещи. Их собирают шаромыжники. Что-то продают сразу, что-то разбирают и продают по частям. А мы собираем с них налог за защиту.
Зачем выбрасывают? Да уж не от щедрости. Скорее всего, что-то ломается. Мы ведь не знаем всех возможностей этих вещей. Нам хватает и того, что остаётся.
Около самой большой палатки толпился народ. Мы остановились шагах в пяти от толпы и спешились. Тишка сразу поплёлся к кусту сирени и стал обрывать листья. Ницше сказал «Йа-йа!» и встал рядышком с ним. Никто их теперь не тронет – бычка и его хозяина знают все, а ослик под защитой рогатого.
Степан ещё раз сказал мне «Жди здесь» и пошёл к большой палатке, рассекая толпу. Я хотел было присесть в сторонке, но не нашёл ни единого чистого или сухого места. Просто так стоять не хотелось. Я достал из сумы последний пирог с ягодами и неспешным шагом двинулся по окрестностям.
4
– Ох ты ж мать моя, кибернетика! – вырвалось у меня любимое присловье нашего придворного техника Кулиба.
На вершине горы из останков в основном непонятных вещей блестел серебристый шар около двух метров в диаметре и подмигивал красными лампочками. Похоже, приземлился он совсем недавно. Но шума приземления я не слышал. Да и никто из шаромыжников, по всей видимости, тоже. Иначе здесь бы уже кипела работа.
Я стал осторожно подниматься по скользким после дождя останкам чего-то там когда-то там кому-то там нужного. Уже издали стало понятно, что шар внутри полый. В стенке – круглые оконца, сквозь которые и проблескивали замеченные мной лампочки на панели неизвестных приборов. Кресло перед панелью оказалось пустым.
– И где водитель Колобка? – я почесал в затылке и с высоты мусорной кучи оглядел окрестности.
Внизу, со стороны противоположной той, с которой я поднимался, мне почудилось движение. Какая-то фигурка, похожая на мальчишескую, прошмыгнула в сторону остова огромной, некогда самодвижущейся, телеги. Стараясь не потерять её из виду, я поскользил по гребню мусорных волн.
Огибая очередное препятствие, преследуемый налетел на четверых шаромыжников и, пискнув, опустился на пятую точку.
– Так-так, кто это тут у нас? – попытался сделать дружелюбное лицо самый здоровый из них.
Ни дружелюбного, ни лица у него не получилось. Страшная морда осклабилась, и её обладатель приподнял налетевшую на него мелюзгу одной рукой. Мелюзга ещё раз взвизгнула, сверкнул электрический разряд, и обладатель страшной морды, сохранив звериный оскал, осел на землю.
– Вали этого гада мелкого! – взревел кто-то из оставшихся мужиков и поднял над головой незнакомца, пытающегося выбраться из-под туши здоровяка, стальную трубу.
«Ну и зачем мне это?» – промелькнуло в голове, а рука сама метнулась в суму и достала бутыль сидра.
– Граната!!! – заорал я и метнул снаряд в мужиков. Бутыль разбилась вдребезги о голову пытавшегося придти в себя громилы и окатила остальных обильной пеной.
Здоровые, мрачного вида мужики с воплями исчезли за рядами хлама. Я осторожно спустился вниз, но кроме лежащей туши больше никого не обнаружил. Правда, кто-то шевелился внутри разбитого корпуса старой телеги с надписью ГАЗ-3110 на торце. Я рванул вверх дверцу и увидел внутри чумазую девушку в лохмотьях. Грязное пятно во всю щёку, патлы давно не мытых волос, здоровенная бородавка на носу-пуговке… Почему я сразу понял, что это чучело – девушка? Ни за что не догадаетесь. На голове этого недоразумения возвышался кокошник.
– Здравствуй, красавица, – вежливо поприветствовал её я. – Тут парнишка не пробегал?
Красавица выпучила на меня глазища, из левой ноздри выдулся пузырь, а изо рта раздался надтреснутый квакающий голос:
– Не видала. Спала. Давно здесь.
– Вижу, что давно. Ладно, спи дальше.
Тут я почувствовал густой аромат великолепного сидра, и мне на плечо легла огромная ладонь.
– Зёма, что я тут делаю?
– Не знаю, приятель. Ты тут уже лежал, когда я пришёл, – видимо, электрошок и последующий удар сидра в голову отрицательно сказались на памяти громилы. Но на характере – ни капельки.