Истинная на одну ночь
Шрифт:
– Я никогда не додумался бы до этого, ваше сиятельство! – восхитился я. – Но прошу вас, продолжайте!
Он польщенно улыбнулся.
– Благодарю вас, ваше величество! Так вот – я решил, что во всём Ла-Шарпьене никто не знает столичных модниц лучше, чем графиня Ла-Рош. Она и сама всегда появляется в свете в великолепных нарядах и уж точно замечает их на других женщинах. И я не ошибся! Едва я спросил ее об этом платье, как она тут же назвала мне его владелицу!
– Вот как? – мне стало трудно дышать. – И кто же она, маркиз?
– Клеман Буаселье! – торжественно
– Клеманс! – я повторил ее имя, и мне понравилось, как оно прозвучало.
Одновременно с этим я вспомнил, что мог увидеть свою Клеманс еще накануне вечером – я был приглашен на бал, который давал маркиз Буаселье, но отказался от приглашения. Ах, как я теперь об этом сожалел!
Я услышал шум за дверьми и нахмурился. Кто мог осмелиться потревожить меня в столь ранний час?
– Ваше величество! – услышал я голос начальника стражи. – Прошу прощения, ваше величество!
– Входите, Дандре! Что-то случилось?
Он не пришел бы ко мне в кабинет ночью просто так. И когда он переступил через порог, в этом уже не было ни малейших сомнений. Лицо старого воина было испачкано чем-то темным – кажется, сажей. И на этой саже были видны дорожки, оставленные текшими по лицу каплями пота.
– В городе пожар, ваше величество! Его заметили слишком поздно, и один из особняков в квартале Гвардейцев полностью сгорел. Пожар начался как раз в том доме – должно быть, слуги не досмотрели за печью или свечами в канделябре. Все крепко спали после бессонной ночи – там был большой бал.
– Бал? – переспросил я, и голос мой дрогнул. – Чей это особняк, Ландре?
– Маркиза Буаселье, ваше величество! – ответил тот, и мир вокруг меня потемнел.
– А сам маркиз и его семья?—этот вопрос задал Бернадот, потому что я не смог заставить себя это сделать.
Ландре вздохнул:
– К сожалению, спасти их не удалось. Должно быть, они надышались дыма и умерли, даже не поняв, что случилось. Большинство слуг также погибли. Дворецкий сумел вынести маркиза на улицу, потому что его комната была ближе всего к лестнице, но тот уже был мертв. А его сестру и дочерей и вовсе не удалось вытащить из огня.
Ландре говорил что-то еще, но я уже не слышал его. Я почувствовал на себе обеспокоенный взгляд Бернадота и предостерегающе покачал головой.
Мне не нужна была его поддержка. Никакие его слова не могли изменить того, что произошло. Теперь я уже жалел о том, что просил его найти Клеманс. Если бы я не знал, кто она, то мог хотя бы тешить себя мыслью, что у нее всё хорошо – пусть даже и без меня.
Я отменил все ранее назначенные аудиенции. Я ни с кем не хотел разговаривать. Я лежал на кровати и вспоминал нашу единственную с ней встречу. Встречу, которая сделала меня другим человеком. И стать прежним я не смогу уже никогда.
Глава 19
– Это просто невероятно, Эми! – Джо обняла меня так крепко, что мне стало трудно дышать. – Я – невеста короля! Могла ли ты когда-нибудь это представить?
Она выглядела одновременно радостной и несколько обескураженной. Словно сама еще не могла поверить в то, что амулет указал именно на нее.
– Я вовсе даже не хотела идти на площадь. Считала, что легенды об амулете – это просто сказки. Но матушка настояла, да и Кдэр сказала, что ей страшно идти туда одной. Клэр как раз коснулась амулета первой, а когда тот оказался безучастным к ее прикосновению, лицо ее вытянулось, а глаза наполнились слезами. Я хотела утешить ее и едва не пропустила свою очередь. В вот то, что случилось потом, я помню очень плохо. Амулет вдруг вспыхнул, и по толпе прошел дружный вздох. А люди, что привезли амулет из столицы, восторженно загалдели.
– Ты станешь замечательной королевой, – сказала я.
А сестра рассмеялась:
– Ты издеваешься, Эми? Ну, какая из меня королева? Матушка не случайно решила пока не везти меня в Ла-Шарпьен. Мне уже выписали учителя этикета, который занимался с сестрой его величества, пока та не вышла замуж и не уехала за границу. Он будет заниматься с нами обеими, Эми, потому что когда я стану женой его величества, тебе придется часто бывать во дворце. Все эти придворные дамы и фрейлины уже вызывают у меня дрожь, а твое присутствие будет меня успокаивать. А еще скоро в Деланж приедет модистка – те платья, что мне недавно сшили, как нельзя лучше подходили провинциальной дебютантке, но совершенно не подходят невесте короля. Папенька вынужден будет потратить на всё это немыслимую кучу денег. Но зато у его внуков будет королевская кровь. Красиво звучит, правда?
Джо уже получила первое послание от его величества, и едва она прочитала его, как Дороти забрала у нее письмо, боясь, что та может испортить или потерять его.
– Ты же еще не читала его, Эми! – спохватилась мачеха и достала его из шкатулки, что стояла на ее трельяже.
Я попыталась отказаться (боялась расплакаться, когда прочту написанные его рукой строки), но она настояла и всё-таки вручила мне его.
– Не правда ли, у его величества прекрасный почерк?
О да, строчки были ровными, а буквы ловко цеплялись одна за другую хвостиками-завитками.
Наверно, если бы Ричард написал моей сестре хоть что-то о любви или о том, как он счастлив, что амулет нашел ему его истинную, я не смогла бы сдержать своих чувств. Но письмо было лаконичным, даже сухим.
Он заверял ее в своем почтении и говорил, что будет рад познакомиться с нею, но не раньше, чем амулет завершит свое путешествие по Эстландии. Именно тогда Джо надлежало прибыть в столицу и появиться при дворе.
– Его величество весьма любезен, не так ли? – осведомилась мачеха, когда я дочитала письмо. – И чувствуется, что он очень счастлив, что амулет сработал именно сейчас. Такого не случалось уже столь давно, что он, должно быть, и сам не надеялся на это.