Истинные наслаждения

Флайт Нора

И Лола сказала, что это было прекрасно.

Стол между нами все больше и больше утрачивал какое-то значение.

– Но у меня есть вопрос, - сказала она. Вырвав от меня свои руки, Лола развернула блокнот, указав пальцем на бумагу.
– Я сумасшедшая или ты выделил место для второй гитары?

Теперь настала моя очередь улыбнуться.
– Мы сыграем вместе.

Она отодвинула блокнот так, как будто это была бомба.
– Мы вдвоем?
– Я не понял, почему напряженная морщинка прорезала ее лоб. О чем она думала,

что вдруг стала такой неуверенной?

Нагнувшись вперед, я заправил прядь ей за ухо. То, как она дернулась и выгнулась от моих прикосновений, сделало джинсы слишком тесными для меня. Черт, она возбуждает меня только лишь своим существованием.
– Это проблема?

Она не расслабилась, я чувствовал ее пульс под своей ладонью.
– Это хорошо. Я не знала, что ты умеешь играть на гитаре, вот и все. Это... немного странно, не знать о тебе такого.

Сиденье автобуса прогнулось, когда я откинулся назад всем своим весом.
– Я даже близко не так хорош в этом, как ты, но смогу неплохо сыграть, если ты будешь вести.

– Как долго ты играешь?

Поморщившись от воспоминаний о том, как большая рука ведет по струнам мою детскую ручку, я заколебался. Нет. Я не хотел идти по этому пути.
– Кто знает, - быстро пробормотал я.
– Думаю, с тех пор, как был ребенком.

– Тогда, ты так же, как и я у кого-то научился этому. Это был твой брат? У тебя вообще есть братья или сестры?
– В ее голосе было что-то такое, что привело меня в замешательство.

– Что? Разве это имеет какое-то значение?

Приподняв брови, она пристально посмотрела на меня. Было просто невозможно отвести взгляд.
– Потому что это касается тебя, и мне об этом неизвестно. Расскажи мне о своей семье, о том, как ты учился играть. Просто расскажи мне побольше о себе.

– Ты ведешь себя странно.
– Лола вздрогнула от моего замечания, но она и близко не собиралась отступать. К чему все это? Почему она неожиданно решила копаться в моей жизни.
– Мне не нравится это расследование. Ты спрашиваешь у меня о том, что не имеет значения.

– А что тогда имеет значение?

Схватив свой блокнот, я развернул его по столу, указав на него пальцем. – Вот это! Наше финальное выступление этого турне завтра вечером. Давай начнем репетировать, чтобы завтра мы могли показать всем насколько это серьезно.

– Возможно, сначала ты должен показать мне насколько серьезный настрой у нас!
– Нахмурившись, Лола подскочила на сиденье.
– Ты сказал, что мы встречаемся, что теперь ты мой парень. Я о тебе практически ничего не знаю!

Мы были в шаге от катастрофы. Я видел это в ее взгляде, знал, что она была близка к тому, чтобы разнести автобус, если я не сделаю что-то. Наполнив воздухом свои легкие, я поднялся, чтобы блокировать проход.
– Лола, послушай. То, на что ты пытаешься указать сейчас... возможно, есть причина, по которой я не хочу углубляться во все это. Понятно?

Не сдавая своих позиций, она посмотрела прям мне в глаза, даже не вздрогнув.
–

Значит, есть что-то, что ты скрываешь от меня.

Мороз пробежал по моим венам. Что ей известно? – Все что-то скрывают.
– Взгляд Лолы дрогнул, намекая на сильную вину. До недавнего времени она тоже скрывала от меня некоторые вещи. Я был уверен, что мог перевернуть весь разговор в обратную сторону, если бы она стала давить на меня.

Вместо этого я остановился на том, что обхватил ее руки своими. У нее перехватило дыхание, когда я притянул ее к своей груди, мой голос был едва различим в тишине автобуса.
– Лола, послушай меня. Ты хочешь узнать больше о моем прошлом, но это просто не стоит того. Не было ничего, что представляло бы какую-то важность в том, кем я был до того, как встретил тебя.

Она прильнула ко мне, жесткая, словно сухарь. То, как она сопротивлялась мне, и пока ее сердце билось около моих ребер, все это только побуждало к тому, чтобы попытаться сломить ее. Прежде чем я смог сделать что-нибудь, кроме вдоха сбоку от ее горла, Лола сжала мои пальцы и отвернулась.
– Все, что касается тебя - это важно. Прошлое, настоящее и даже будущее. Разве для тебя я имею не такое же значение?

Дерьмо. Она сделала меня. Я хотел знать все, что касалось Лолы Купер. Осторожно я провел пальцами вверх по ее рукам, рассматривая мурашки, побежавшие по ним. Когда я добрался до плеч, обхватил гладкую кожу, чтобы она оставалась неподвижной.
– Пожалуйста, верь мне. Когда я говорю, что моя прежняя жизнь не имеет никакого значения, я именно это и имею в виду. Я не хочу, чтобы ты спрашивала меня об этом.
– Я не хотел объяснять или ворошить прошлое или... что-нибудь еще.
– Хорошо? Лола?

Ее ресницы скрыли от меня ее голубые глаза.
– Нет. Не хорошо.
– Ее изящная шея откинулась назад, так, что она могла посмотреть на меня со всей серьезностью.
– Ты просил меня не обманывать и не изображать из себя крутую, когда я притворялась таковой. Поэтому я не буду делать этого. Я расстроена, потому что ты не хочешь говорить со мной. Черт, я схожу с ума из-за этого. Но, я не буду заставлять тебя рассказывать мне о твоем прошлом.
– Отстранившись, она подхватила блокнот со стола.
– Идем. Ты хотел репетировать, тогда пошли.

Воздух вокруг меня... похолодел. Наблюдая за тем, какой жесткой была ее спина, как резко были откинуты назад ее плечи, так, что ее рубашка натянулась словно на вешалке, в тот момент я пожалел о своих словах. Но что еще я мог сделать?

В каком надо было жить мире, чтобы мой рассказ Лоле о моей долбанной жизни как-то помог кому-то из нас?

***

Какое-то время мы репетировали в комнате сами. Это было хорошо, потому что я чертовски подзабыл, как это, играть на гитаре, и не хотел, чтобы Кольт и Портер наблюдали за моим неумелым обращением. Мы должны были репетировать в скором времени. И то, что я ощущал давление от мрачного настроения Лолы, совсем мне не помогало.