Истинные поклонники
Шрифт:
– Мне вот только сейчас в голову пришло, – пробормотал я, глядя в поверхность стола. – Я ведь потому и не бросился к ней сразу, а потратил драгоценные минуты, потому что смотрел в окно. Там ведь тоже умершие были…
– Если тебя это утешит, то ей всё равно уже нельзя было помочь, – тихо пояснил следователь. – Она умерла мгновенно. Все они умерли мгновенно. В одну секунду. Без мучений и агонии. Они просто умерли.
– Люди не умирают просто, – жёстко отреагировал я, с содроганием вспоминая Машину неестественную позу и остекленевшие глаза.
– Патологоанатомы
– Странной? – я приподнял одну бровь.
– Обычно, когда человек умирает, это происходит в результате фатальной дисфункции какого-то органа. И это влечёт за собой остановку остальных органов. И эту лавину повреждений и отключений можно проследить, придя к выводу, что именно остановилось первым – сердце, почки или мозг, к примеру.
– А в этом случае? – спросил я тихо, замерев и неотрывно глядя на Олега.
– А в этом случае специалисты однозначно констатируют, что все органы перестали работать разом. Все. Разом! Как будто человека просто взяли и выключили, остановив в тканях все процессы. Обстоятельства смерти, которые оказались в нашем распоряжении, однозначно подтверждают внезапность и одномоментность смертей – люди ели, вели машину, разговаривали с близкими, купались – и вдруг отключились, совершенно не меняя выражение лица… Упали замертво. Теперь я очень хорошо понимаю эту фразу…
Какое-то время мы помолчали. Мне стало страшно от мысли, что неизвестная угроза затаилась где-то совсем рядом и в любую секунду может поразить ещё кого-то.
– Поэтому для нас крайне важно установить общие обстоятельства всех погибших, – Олег устало потёр глаза кулаками и с ненавистью посмотрел на чайник. – Нужно понять, что стало причиной. Возможно, это неизвестная болезнь. Химическая атака. Или еда, косметика, лекарства. Или все они проехали в одном автобусе. Или лечились у одного врача-маньяка. Или покупали овощи в одном и том же ларьке… Или ещё хрен знает что делали… Можно просто голову сломать, если попытаться себе представить, какой невероятно огромный массив информации нам предстоит изучить и проанализировать, чтобы найти этих ублюдков, которые убили твою жену…
Я смотрел в пол и ковырял пальцем щербинку в поверхности стола.
– Я отправил родителей в соседнюю область к родственникам, – тихо сказал Олег, и я поднял на него глаза.
А ведь он и правда казался немного напуганным.
– Почему областные власти не помогают в расследовании? – я никак не мог понять, почему такое сложное дело возложили всего на нескольких жителей нашего небольшого городка.
– А ты думаешь, им там нечем заняться? – глухо пробормотал он, передавая мне несколько папок с делами погибших. Я уловил в его тоне какой-то намёк.
– В смысле? – я принял папки и положил их возле себя на край стола.
– Люди умерли не только у нас, – он прикусил и пожевал усы. – Всего по области больше
Я вытаращил на него глаза и чуть не подавился слюной.
– Да-да, – он передал ещё несколько папок и посмотрел на экран своего мобильника. – В семь девятнадцать по всей области умерли совершенно одинаковым образом шестьсот двадцать четыре человека.
– Но я и подумать не мог… – я был ошарашен таким масштабом бедствия.
– Но ты должен молчать! – Олег зачем-то показал мне кулак. – Иначе я тут же упеку тебя за решётку за разжигание какой-нибудь там розни и объявлю сумасшедшим.
– Что мне делать?
– Изучи эти дела. И попытайся найти в них что-то общее. Что-то такое, что тебе покажется странным. Или частым. Или подозрительным. Найди закономерность.
– Тот самый общий фактор, – закивал я головой с пониманием и раскрыл первую папку.
– Сечёшь, – Олег тоже открыл очередное дело и углубился в его изучение.
Поначалу эта непонятная работа продвигалась у меня очень туго. Мне трудно было переключиться с мыслей о Маше и сосредоточиться на обстоятельствах жизни других жертв массовой гибели. Но постепенно чтение затянуло, я смог заставить себя читать вдумчиво, потому что только так можно было узнать правду.
Мы шуршали бумажками, попеременно вздыхали, два раза пили пустой невкусный чай в пакетиках, запихивали в себя информацию и пытались думать. Шло время, и мне начало казаться, что мы не продвинулись ни на шаг. Все эти женщины и мужчины, умершие в один день и час, они оказались такими разными. У них были совершенно разные профессии, кто-то нажил большую семью, а кто-то был совершенно одинок. Кто-то жил припеваючи, а кто-то еле-еле сводил концы с концами на свою жалкую пенсию.
Пенсию… Пенсию… Пенсию…
Какая-то очень важная мысль показала кончик хвоста и тут же скрылась в чёрных недрах мозга. Чёрт! Думай! Что-то важное и правильное! Ну же!
– Что с тобой? – обеспокоенно спросил Олег, глядя на моё перекошенное напряжённое лицо.
– Заткнись! – закричал я, вскакивая на ноги и плотно закрывая уши ладонями. – Ни слова!
От удивления он даже открыл рот, глядя как я возбуждённо меряю кабинет шагами, носясь из угла в угол. Очень хорошо, что ему хватило терпения и благоразумия не выгнать меня из комнаты и не произнести больше ни единого слова. Это позволило мне сосредоточиться на охоте за нужной мыслью.
Все эти бедные пенсионеры, которые вынуждены доживать жизнь на жалкие крохи, которые им кидает с барского стола наше правительство. Как же их жаль. Пахали всю жизнь, чтобы теперь просто гнить заживо, никому не нужные…
Нет, это не то. Какое-то другое направление. А ведь хорошо, если удаётся воспитать детей и внуков так, чтобы они не оставили тебя в старости, а содержали бы и помогали. Как чудесно не оказаться на свалке жизни, а насладиться последними годами в окружении родных, которые не ненавидят тебя, а носятся с тобой как с самым большим сокровищем, максимально продлевая твою благополучную старость.