Исторические сочинения о России XVI в.
Шрифт:
У них есть много греческих и латинских сочинений отцов церкви в переводе на русский язык: сочинения папы Григория, причисленного к святым, Василия Великого, Хризостома, Дамаскина и других, гомилии которых в наиболее торжественные праздники читаются народу с амвона. Среди чудотворцев они больше всего чтут Николая Мирликийского, икона которого в городе Можайске, говорят, совершила множество чудес. Кроме тех чудотворцев, которых почитает латинская церковь, московиты имеют мучеников, епископов и монахов всякого возраста, которые, как они хвастаются, вознеслись на небеса, тела же их в неприкосновенности оберегают с величайшим благоговением; они убеждены, что с их помощью происходит многое, превышающее силы человеческие. Однако когда в Новгороде, по просьбе Поссевино, архиепископ [450] показал ему гробницу князя Владимира, который впервые приобщил русских к христианской вере [451] , и некоего Никифора, известного, по их словам, чудесами,
450
Архиепископ Александр; с. 1589 г. — митрополит.
451
Ошибка Поссевино. Ему показали мощи не киевского князя Владимира, а князя Владимира Ярославича, умершего в 1052 г.
Святых они почитают тех же, что и мы, но в другие дни ежегодными богослужениями. День святой троицы они празднуют на второй день пятидесятницы, в этот день они украшают храмы ветвями и листьями, священник же произносит 36 длиннейших молитв, в то время как народ слушает их, простершись на земле и припав лбом к полу. День всех святых приходится у них на середину четырехдесятницы. 1 ноября они отмечают день Козьмы и Дамиана, 8 ноября — день Михаила Архангела, 13-го — день святого Филиппа, 16 ноября — святого Матвея Апостола. В мае месяце два дня поминают умерших, этот праздник называется «поминанье душ». На могилах зажигают множество свечей и факелов, затем священник с ладаном и молитвой обходит могилы и разбрасывает кутью (которую готовят из меда, пшеничной муки и воды), часть ее отведывают священник и остальные присутствующие. Родственники умерших на могилы кладут хлеб и различные кушанья, половину которых берет себе священник, а остальную часть раздают слугам и беднякам. Более состоятельные для бедняков и, конечно, для священников, устраивают пир. Все это тем более удивительно, что московиты, следуя за греками, не признают чистилища, где души благочестивых людей пребывают до тех пор, пока не очистятся огнем и, свободные от грехов, не вознесутся на небо. В том же месяце в день Константина и Елены у них бывает очень долгое молебствие, когда освящают весь город. При этом присутствует и князь, который, спустя некоторое время, возвращается домой. Вербное воскресенье они отмечают особой церемонией: митрополит садится на коня, покрытого ковром, которого за повод ведет князь, и если не он, то его сын или самый знатный боярин. Навстречу им идет много народа с повозками, на которых находятся дети, поющие псалмы, а сами повозки украшены ветками деревьев, увешанными всякого рода плодами, которые можно найти в это время года. В таком порядке в сопровождении толпы народа они торжественно продвигаются к церкви, где и совершается богослужение. За эту услугу, когда он ведет митрополита, князь (присутствовал ли он сам или присылал кого-нибудь взамен себя) получает от него около 100 рублей, то есть около 200 скуди. Но довольно об этом. У них много иных праздников, посвященных святым, и они приходятся на другие месяцы и дни и при этом сопровождаются другими церемониями по сравнению с нашими.
В праздничные дни московиты не освобождаются от занятий в телесного труда, они считают, что в эти дни запрещается не труд, а греховные поступки. По крайней мере, по их словам, почитание. праздничных дней пошло от иностранных обычаев и восходит, к иудеям, а ведь их обряды у них запрещены. Прекращение работы подобает богатым и духовным лицам, бедные же, так как они живут одним днем, не могуг прекратить работу. Таким образом, всегда, будь это день Пасхи или. Рождества, они трудятся. Исключение составляет только день Благовещенья, который они очень чтут и считают священным.
Уважение к иконам у них чрезвычайно велико, и им они жертвуют из чувства благочестия или по обету золотые монеты, кресты, свечи и другие небольшие дары. Но особое уважение воздается кресту господа; нашего Христа. Куда ни посмотришь, везде: на перекрестках дорог, над. дверями и крышами храмов — видны многочисленные его изображения. Увидя их издали, склонив голову, они крестятся (а это принято у московитов, колен же в таких случаях они не преклоняют), если же оказываются поблизости от него, из почтения сходят с коней. И более всего характеризует благочестие народа то, что, начиная всякое дело, они: осеняют себя крестом. Мы заметили, когда были в Старице, что строители стен, возводившие крепость, начинали работу не раньше, чем повернувшись к крестам, воздвигнутым на храмах, чтили их должным образом. Войдя в дом, они сначала, по обычаю, крестятся на крест или: икону (а их принято помещать во всех домах на самом почетном месте) и только потом приветствуют остальных. Если же случайно не окажется ни креста, ни иконы, то они не крестятся и не кладут поклона, чтобы не казалось, что этот почёт воздается стенам. Часто случалось, что мы, садясь за стол, по своему обычаю, благославляли трапезу, а приставы подходили к окнам, откуда был виден какой-нибудь крест, или хотя бы достав крест, который они носили с собой (а все московиты, и знатные, и низкого происхождения, по своему обычаю, носят его на шее), воздавали ему должное почитание и молитвы. Если же не было ни одной иконы, они совсем не произносили молитв и говорили, что, как только попадется икона, они очистят себя молитвой. У них нет обычая осенять знаком
Обычая обмениваться поцелуями у них вообще нет. Лики святых они пишут с исключительной скромностью и строгостью, гнушаясь тех икон, которые лишены славянской надписи, и тех, на которых есть непристойное изображение обнаженных частей тела. А ведь это может служить известным упреком нашим живописцам, которые, чтобы показать свое искусство, на картинах до предела обнажают грудь, ноги и прочие части тела, и скорее пишут легкомысленные, чем святые, картины [452] .
452
Во время пребывания в Италии посольства Якова Молвянинова (сентябрь 1582 г.) Поссевино приказал перед приходом русских в Ватикане и Бельведере закрыть статуи Афродиты и Клеопатры простынями и завесить стены с фресками Фра Анжелико коврами. — Pierling P. La Russie et le Saint-Siege, v. II. Paris, 1897, p. 202.
Московиты имеют твердо установленное время постов, когда они воздерживаются от мясного и молочного. Первый их пост, по латинскому обычаю четырехдесятница, которую они начинают после шестидесятницы, тогда они не употребляют мяса. Во время пятидесятницы они не едят даже ни яиц, ни молока, затем от Троицына дня (а он, как уже было сказано празднуется на второй день после пятидесятницы) и до дней св. апостолов Петра и Павла, затем от 1 августа, а этот день считается у них днем св. Петра, до Успеньева дня.
Наконец, пост, начало которого приходится на 13 ноября (то есть, как я уже говорил, день св. Филиппа), длится до рождества. И в течение недели, в среду и пятницу, так же как и в день усекновения главы Иоанна Крестителя и в день воздвижения креста, они не употребляют мясного и молочного. Исключение составляют пасхальная неделя и время между рождеством и богоявлением, в это время они питаются мясом всю неделю. Между прочим, они не признают никаких канунов праздников, не признают и 4-х времен года. Но даже в те самые дни, когда они постятся, они не соблюдают истинного и законного порядка поста. Ведь они не употребляют только мяса и молока, но считают, что в течение дня могут принимать пищи, кто сколько захочет. Однако, когда они готовятся принять причастие (а это они делают каждый по своему усмотрению, так как у московитов по поводу этого нет никакого закона), понедельник, среду и пятницу они проводят безо всякой еды, во вторник и четверг принимают пищу только раз в день, затем, исповедовавшись священнику в грехах, наконец, в субботу вкушают тела Христова.
По всей Московии насчитывается огромное количество монастырей, так что в двух городах, Москве и Новгороде, можно насчитать 144 монашеские общины. Одну из них, расположенную на берегу Днепра, мы посетили. К храму ведут ступени, в помещении при входе помещаются кухня и трапезная, тесно заставленная низкими столами, за которые садятся только с одной стороны. К обширному двору примыкают многочисленные кельи, находящиеся друг от друга на определенном расстоянии, впрочем, закопченные и грязные. В них нет ни кровати, ни стола, ни стульев, только лишь скамья, прикрепленная к стене печи, ею они пользуются и как столом, и как кроватью.
В этих общинах большое количество монахов: в одной 100, в другой 200, в третьей 300. Говорят, в Троицком монастыре в 20 льё от Москвы живет 350 монахов. Однако все они настолько погружены в дремучее невежество, что даже не знают, какого устава придерживаются. На вопрос, что они произносят во время молитвы, они ответили: «Господи Иисусе Христе сыне божий, помилуй нас» (в этих местах не в употреблении мысленная молитва). Эту молитву они произносят определенное число раз, перебирая четки, сделанные на манер нашего розария. Что касается материального образа жизни, то он не отличается от образа жизни наших монахов. Пища у них самая скудная, состоит из соли, хлеба и рыбы, которую они сами и ловят. Равным образом им предписано и безбрачие. Многие из монахов, по обычаю, часто отправляются к соседним народам, чтобы проповедовать им евангелие. Московиты некоторых из них, погибших за религию в Скифии и Татарии, чтут как мучеников.
Епископы выбираются из монахов, и им, как и монахам, совершенно запрещены мясная пища и брак. Выбирает их князь, посвящают два или три епископа. Храмы почитают самым строгим образом до такой степени, что не разрешают входить в них тем, кого, хотя бы во сне, посетили сладострастные видения.
Храмы строятся в форме креста, как бы с двумя крыльями, выдающимися с обеих сторон, что мы наблюдаем в древних храмах. Их обычно называют «ковчегами». В середине храма стена отделяет духовенство от публики. Передняя часть этой стены имеет две двери; из них та, что называется «царской», открывается только во время богослужения, когда выносят хлеб, приготовленный для освящения. В алтарь не разрешается входить никому, кроме духовных лиц; там, вдали от мирских взглядов, совершается святое таинство. Все пространство между дверями покрыто иконами с изображением святых. В храмах нет ни кафедры, ни органа. Однако у них есть мальчики, обученные пению, которые мелодичными голосами поют во время богослужения. Духовные лица все время стоят и, чередуясь друг с другом, читают молитвы. Входя в храм, московиты колен не преклоняют, но опускают голову и плечи и часто крестятся. Святую воду хранят только в храме, однако дают ее как испытанное средство больным для питья.