Истории Дикого поля
Шрифт:
Слуга подал Дарию кафтан, который повелитель захотел надеть по случаю такого события. Надевая его, царь уловил горький запах полыни, который сопровождал его на протяжении всего похода. Перед глазами Дария промелькнула переправа через Истр, его первые дни в степи, пригорок с телами принесенных в жертву персов, лицо старого грека-проводника. Из-за обшлага кафтана выпала сухая веточка степной травы. Отшатнувшись от нее, как от змеи, Дарий долго смотрел на серебристую полоску, а затем с ненавистью стал топтать ненавистную траву, запах которой будет преследовать царя царей до конца его дней.
Святослав Игоревич
Святослав Игоревич (942–972 гг.) –
Полноценным правителем Киевской Руси он стал в 959–961 гг. В 964 г. Святослав осуществил один из своих первых военных походов, пытаясь покорить славянское племя вятичей. Впервые о киевском князе, как о выдающемся полководце, заговорили после 965 года, когда он разбил войско Хазарского каганата и захватил в Нижнем Подонье их крепость Саркел. В последующие три года (966–968 гг.) Святослав покоряет хазарскую столицу, расположенную в устье Волги, – г. Итиль и один из крупнейших городов хазар – Семендер, находившийся на побережье Каспийского моря. Под ударами русичей Хазарский каганат прекращает свое существование.
В 968 г. войско Святослава принимает участие в военном конфликте между Болгарией и Византией на стороне Империи. После разгрома болгар обосновался со своей дружиной на Дунае, в Переяславце, планируя сделать этот город новой столицей Киевской Руси. В 968–969 гг. Святослав срочно возвращается в осажденный печенегами Киев и отбрасывает кочевников в степь. В 970–971 гг., уже в союзе с болгарами, венграми и печенегами нападает на владения Византии во Фракии. В битве под Аркадиополем основные силы Святослава были разгромлены. Русичи укрылись в крепости г. Доростола, и Святослав предложил византийскому императору мир, при условии, что его дружина беспрепятственно покинет пределы Болгарии. На обратном пути в Киев, в районе днепровских порогов, часть дружины русичей попала в засаду, организованную печенежским ханом Курей, и Киевский князь Святослав погиб.
Весна в этом году была ранняя. Казалось, неяркое и еще не проснувшееся после зимней спячки солнце будет долго ласкать своими нежными лучами белоснежные сугробы, оставшиеся после долгой и холодной зимы. Ан нет! Зимобор [14] взял свое быстро. Снег таял на глазах, и вскоре многочисленные малые речки и ручьи понеслись в Данапр [15] , превратив его и без того стремительные воды в один ревущий поток.
В эту пору года переправляться через реку, и тем более – плыть супротив течения, осмелился бы не каждый. Святослав осмелился. Как ни уговаривал его воевода Свенельд идти до Киева «на конех», молодой князь все же настоял на своем и, погрузив на ладьи малую дружину, выступил в родные края по воде. «Пока кони по весенней распутице станут грязь месить, мы на веслах поднатужимся и через пару-тройку дней будем в Киеве», – так думал Святослав, провожая Свенельда во главе конной дружины русичей. А уже поутру, еще раз проверив, надежно ли закреплен груз, достатно ли взято провизии и воды, киевский князь отдал команду «На весла!». Скинув с себя плащ, Святослав остался в одной рубахе и, закатав рукава, взялся за одно из весел на головной ладье. «Ух! Ух!» – понеслись над водной гладью реки возгласы гребцов, задающие нужный ритм всей княжьей флотилии. Забурлила за бортом вода, полетели в разные стороны брызги, окатывая своей прохладой разгоряченные спины дружинников. Попервах ладьи шли наперегонки, потом чинно выстроились друг за дружкой, а ближе к вечеру растянулись так, что некоторых пришлось подгонять окриком. Все-таки сказывалась голодная зима, да и с течением побороться спозаранку и до вечоры, опять же, дело сурьезное. И все одно молодцы – за день на веслах отмахать столько, сколько купеческие караваны два дня идут, – не шутка.
14
Зимобор – одно из древнерусских названий марта.
15
Данапр – древнерусские названия р. Днепр.
Крепко
– Зевало не разевать. Смотреть в оба! – наказал князь. – Прозеваем – и лоб расшибем, и лодьи погубим.
И все одно, серые скалы Хортичьего острова вынырнули из сумерек перед самым носом первой ладьи. Хорошо гребцы ученые – выставили весла напередки и сумели упереться. То, что пару весел в щепы и ребра захрустели, – не беда, бывало и хужей.
16
Кормило (древнерус.) – название корабельного руля.
17
Хортичий остров (древнерус.) – остров Хортица.
Причалив, князь отдал приказ отдыхать, но при этом костров не разжигать и от берега далеко не уходить. Это он так – для пущей надеги, все ж таки по обоим берега Данапра простиралась Пачинакия [18] . Что за людишки эти печенеги, его дружинники хорошо знали: и в союзниках успели с ними походить, и в бою стыкались не один раз. Именно эти поганцы о прошлом годе специально поджидали дружину у Хортичьего острова. Знали нечестивые, что с богатой добычей возвращаются русичи из дальнего похода. Одних только откупных от Византии было получено 15 кентинариев золотом [19] , не говоря уже о трофеях, добытых в богатых городах Болгарского царства. Прознают поганые, что дружина сызнова на Киев путь держит, – не отвяжутся, пока не получат своих подарков. А подарков они потребуют – будь здоров! Ладьи враз наполовину полегчают.
18
Пачинакия – земли союза кочевых (тюркских) племен в конце IX–X вв., располагавшиеся в среднем и нижнем течении Днепра.
19
Кентинарий – крупная денежная единица, имевшая хождение в Византийской империи. Один кентинарий равнялся 36 кг золота. Т. о. 15 кентинариев составляли 540 кг золотом.
Именно из-за трофеев Святослав и выбрал водный путь. Знал, что опасно, но как по-другому? Не везти же все это верхами! Это ж сколько лошадей для этого дела понадобится!.. Да и печенеги народ конный – разденут, разуют, да еще и в рабство продадут. Князь рассчитывал, что выступившая «по суху» конная дружина Свенельда отвлечет на себя внимание печенегов, а он в это время вместе с малым количеством русичей незаметно минует грозные пороги Данапра, а там уже по чистой водице не догонят.
Дождавшись, покуда лагерь угомонился, Святослав, прихватив с собой переметную сумку, направился вглубь острова. Несмотря на темноту, князь уверенно шел по еле заметной тропинке, хорошо зная, что все дороги на Хортичьем острове ведут к одной поляне, где растет Дерево. Дерево русичей, посаженное еще до сотворения мира, когда не было ни земли, ни воды, а один только море-окиян.
Добравшись до опушки рощи, Святослав остановился: негоже, чтобы Перун увидел его запыхавшегося и второпях. Переведя дух, киевский князь степенно вышел на поляну, посреди которой рос огромный дуб. К зиме дерево растеряло всю свою листву и ночью, на фоне темного и стылого неба, выглядело огромным великаном, вросшим по пояс в землю и подпирающим огромный небосвод своими могучими руками. Их у «великана» было не счесть – каждая его ветвь имела множество отростков, а те еще и еще. Ночная птица, потревоженная шагами Святослава, взлетела с одной из веток дуба, медленно сделала круг в небе и снова опустилась на крону дерева. «Хороший знак», – сразу приободрился князь и подошел к стволу священного дуба почти вплотную.
Внизу кора дерева потемнела от копоти костров и крови животных, которых русичи приносили в жертву Перуну уже десятки лет. Немного выше из необъятного ствола дуба торчали клыки диких вепрей, убитых в честь главного божества язычников. Поклонившись своему покровителю, Святослав достал из сумки живого петуха и резким движением меча перерезал птице горло, направив струю крови, которая ударила из раны, на ствол дуба. Затем он поднес еще трепыхавшуюся в руках птицу к своим губам и сделал несколько жадных глотков.