Истории Выживших (сборник)
Шрифт:
– Что там? – шикнул я, отпуская Весельчака.
– Змея! – Он замер, будто раздумывая – идти вперед или попятиться назад. – Из воды выскользнула и через трубу… Здоровенная…
Неожиданно громыхнуло так, будто взрыв произошел над нами. Стены оврага закачались, сверху посыпались комья земли и труха. Скорей всего, черновики ударили по первой машине, запирая колонну, и в той сдетонировал боезапас. Теперь подожгут замыкающую и запрут колонну на дороге. Был бы я командиром – в жизни бы на эту дорогу не сунулся. Снова громыхнуло, в этот раз ближе. Нас снова осыпало землей и камнями, осклизлая труба ходуном заходила под ногами. Весельчак снова замахал руками и побежал вперед, проявляя для своей комплекции небывалые чудеса сноровки. Я поспешил за ним, стараясь не соскользнуть с подлой трубы. Мельком я успел заметить, как зашевелились корни на стенах оврага. Час от часу не легче – нельзя стрелять возле Леса, он этого не любит.
Впереди, в стене оврага, метрах в четырех над полом, зияла большая дыра, из которой вытекал поток грязной воды. Она вела в подвал здания и с поверхности была не видна. К стене прислонялась решетчатая секция забора, упавшая сверху. Край секции находился почти возле дыры, это был единственный безопасный путь в развалины.
Весельчак заскочил на нее, с разбегу перемахнув едва не половину пролета, и вдруг получил увесистый шлепок справа, такой, что из глаз искры полетели. Я видел, как толстый корень изогнулся и впечатался в напарника, едва не свалив его вниз. Решетка накренилась, заскользила в сторону, оставляя на стене глубокие борозды и осыпая Весельчака комьями мокрой земли.
– Черт! – выругался он, чувствуя, что опора вылетает из под ног.
Единственное, за что он смог ухватиться, был корень, уже опускающийся для второго удара. Корень заскрипел, изгибаясь, но скинуть Весельчака не смог. Решетка скользнула, попадая в поток воды, и давление развернуло ее, обрушивая в мою сторону. Я кинулся вперед, едва успевая выскочить из-под четырехметровой стальной секции, которая могла прихлопнуть меня, как муху. Получилось не менее зрелищно, чем прыжок Весельчака. Я подпрыгнул, цепляясь за корень, и едва не свалился обратно – поверхность оказалась такой же осклизлой и поросшей плесенью, как и труба.
Весельчак первым забрался в дыру, тут же падая на пол и откатываясь в сторону. Я поступил точно так же. Неизвестно, что ждало нас в подвале заброшенного здания. Менее чем в сотне метров от нас, снаружи, шел бой, в провал оврага то и дело падали ветки кустарника, скошенные пулями.
Мы нацепили маски противогазов – черт его знает, что могло скопиться в помещениях развалин. Воздух в подвале был насыщен затхлой сыростью, несмотря на большую дыру в стене и вторую, в противоположной стене, из которой вытекал поток воды. По стенам скользили крохотные ручейки, с потолка то и дело срывались капли. В дальнем углу я заметил слабое свечение, исходящее от наростов на бетонных опорах, похожих на древесные грибы паразиты – зарождающиеся аномалии «Кристаллы». По стенам вились толстые разводы стеблей, жирные листья поворачивались следом за нами. Появилось гадкое ощущение, что растения провожают нас взглядом. Причем взглядом кровожадным.
Пробираться пришлось в полумраке, фонари включать не рискнули. Иногда перед взглядом прорисовывались дымные, радужные узоры, черт его знает – так реагировали на полумрак напряженные глаза, или в воздухе повисла какая-то пылеобразная гадость. Я еще раз мысленно проклял веселых ребят, решивших устроить пострелюшки возле развалин в тот день и час, когда туда наведались мы. Хотя иначе и быть не могло. До недавнего времени остатки бывшей военной части служили форпостом Армии Возрождения. Некогда здесь была крупная армейская часть, пока Лес почти не поглотил ее, оставив нетронутыми процентов двадцать территории – несколько зданий и большой внутренний двор.
Возрожденцы неплохо устроились на этих остатках: с одной стороны прикрывала сплошная стена леса, с другой – заново возведенные укрепления. Маленькая такая база, позволяющая контролировать довольно большой район. Но, видимо, Лесу такое соседство было не угодно – за одну ночь базу отрезало от внешнего мира. За эти несколько дней изоляции наружу не вырвалось ни одного радиосигнала, ни одного сообщения. Никто и не знал о произошедшем, кроме нас, бродяг из городка, расположенного десятью километрами южнее. У Акелы был маленький бартер с вояками, и, когда они не явились в назначенный час, он забеспокоился и отправил гонцов. Гонцы вернулись с новостью – на месте развалин лес и пробраться внутрь не представляется возможным.
Спустя четыре дня в эфир прорвалось единственное сообщение. Радиостанция, припрятанная у Акелы в заведении, оказалась очень вовремя включена. Сообщение гласило, что часть №… уничтожена полностью. Сил держаться дольше нет. Для прорыва они используют спецсредство…
На следующий день бродяги нашли израненного солдата. Его немедленно доставили в городок. Спасти солдата не удалось, но перед смертью он успел что-то рассказать нашему бессменному феодалу Акеле. А тот, в свою очередь, нанял нас. Заплатить нам ему придется больше, чем своим постоянным работникам, но и опыт у нас в таких делах богаче. Он нанимал нас частенько и ни разу не прогадал. «Акела не промахивается», – любил говаривать он. Хотя у медальки есть и обратная сторона – если мы не вернемся, то его банда не пострадает, Акела и жалеть не станет. Учитывая войнушку наверху, я все больше склоняюсь ко второму варианту, здесь может оказаться много полезного – оружие, патроны, лекарства. За этим и явились черновики и возрожденцы.
Я провел взглядом по остаткам ржавой лестницы, обломанной на высоте трех метров над полом, – так сразу и не заберешься. Наша цель в параллельном здании, в пятидесяти метрах дальше, через внутренний двор.
Я посмотрел в черный пролом, из которого вытекала вода. Располагался он в нужном направлении.
– Попробуем? – Я посветил в темноту фонарем и не увидел ничего, кроме шершавых бетонных стен и обрывков кабелей на креплениях.
– А есть другой путь? – Весельчак кивнул на сломанную лестницу: – Слоны не карабкаются.
Мы зашли в темный зев тоннеля, и снова мне показалось, что за нами кто-то следит. Я обернулся, резко вскидывая автомат, – пусто. Никого и ничего, лишь ветер, дующий из трубы, гонял мелкий мусор.
– Ты чего? – буркнул Весельчак.
Он уже успел упасть на одно колено и вскинуть оружие – такая у хороших напарников складывается привычка – действовать совместно, а потом задавать вопросы.
– Не знаю, – ответил я. – Чувство такое, будто за нами следят всю дорогу от засады. Ты как, не ощущаешь?
– Есть маленько. – Напарник поморщился: – Место тут такое – муторное. Не нравится мне здесь. Чую, неспроста Лес на вояк обрушился, занимались они здесь чем-то… не тем.
Весельчак был немного суеверен. Не в том смысле, что верил в ведьм, духов и плохие приметы, а в том, что подозревал военных и ученых в проведении бесчеловечных экспериментов, приводящих к неожиданным последствиям. Впрочем, нынешний мир доказывал, что его подозрения не беспочвенны.
– Отходим! – Я дал знак Весельчаку, начиная потихоньку пятиться назад.