Истории Выживших (сборник)
Шрифт:
– Цапля, помоги ему. Обработай рану. – Кривошип протянул Цапле дерматиновою коробку, на потертом боку которой еще виднелся крест. – Только не очень там. Экономно, в общем.
– Живокост дай! – начал канючить Беня. – У тебя есть, я видел!
– Щас! – обозлился Кривошип. – Откуда у меня?!
Пока они переговаривались, мы осматривали помещение, в котором оказались. У моей ноги начиналась трещина. Расширяясь, она уходила под противоположную стену. У этой же стены стоял стеллаж длиной во всю комнату. Часть его отломилась и провалилась в трещину, часть покосилась, сползя к полу. На стеллаже лежали бочкообразные контейнеры, на полу среди пустых коробок от патронов и упаковок от лекарств валялось несколько таких же. Крышки на всех «бочонках» были раскрыты. Только на парочке, лежащей на стеллаже, плотно закрыты. На крышках красовался знак – латинская «V», перечеркнутая миниатюрным зигзагом-молнией. На несколько секунд я задержал взгляд на значке, он показался мне смутно знакомым. Из того прошлого, которое я забыл… Такой же значок был на план-схеме, на стене у двери. Угол карты закоптился, видимо, ее пытались сжечь впопыхах, но огонь погас, и большинство нарисованного уцелело. Схема изобиловала чертежами и примечаниями, а над ними – снова перечеркнутая «V».
Я отогнал эти мысли и прошагал среди мусора. Определенно, здесь не осталось ничего ценного. Поворошив ногой пустые коробки, я обнаружил наполовину раздавленную упаковку анальгина. Подняв ее, обнаружил две целые таблетки и еще недалеко заприметил стреляную гильзу от патрона к пистолету.
– Это и все? – спросил я, поворачиваясь к Кривошипу.
– Что? – Бородач отвернулся от стонущего Бени и огляделся. – Что за черт?
Его удивление не уступало моему. В помеченном помещении не было ровным счетом ничего ценного – пустые контейнеры, пустые ящики от боеприпасов и трещина в полу, ведущая в черную пустоту. Кривошип рассвирепел, еще не веря глазам, принялся шарить по полу, подскакивал к ящикам, открывая их и хлопая крышками – убеждаясь, что все они пусты. Из его губ, вместе с брызгами слюны, вырывались обрывки фраз:
– Пацанов положили!.. Всех! За что! Нету…
Прокля..!
Беня вскрикнул – Цапля случайно сковырнул запекшуюся корку, снова потекла кровь.
– Кривошип! – запричитал раненый черновик. – Дай живокост… я же сдохну… Д…
Он поперхнулся, на губах выступила пена. Стало понятно – Беня не жилец. В рану попала грязь не только с зубов крысы, но и дрянь, в которой он измазался по уши. Теперь яд распространился по крови. Если Кривошип и хотел его вылечить, то действовать надо было сразу.
Кривошип не обратил внимания на племянника. Разозлившись еще больше, он отшвырнул пару пустых ящиков и со всего маху врезал ногой в стойку стеллажа. Полки содрогнулись и накренились. Два контейнера, еще покоившиеся на стеллаже, покатились к провалу в полу. С гулким стуком и скрежетом они провалились в трещину и исчезли в черноте. Через пару секунд донесся тяжелый плеск.
Кривошип растерянно замер, моргнул пару раз, соображая, что он сделал и могло ли в контейнерах быть что-нибудь ценное. Я переглянулся с Весельчаком – более подходящего времени не будет. Надо действовать, пока Кривошип пялится в черный провал, а Цапля склонился над выведенным из строя Беней.
Я ударил Кривошипа кулаком в затылок. Удар подлый, но на войне как на войне, иногда некогда выбирать средства и задумываться над честностью. Бородач покачнулся, и я тут же добавил удар в ухо, не позволяя ему повернуться ко мне лицом. На груди у него висел «ВАЛ», ухватистый и удобный для разворота в ограниченных пространствах. Одна очередь, и от нас с напарником останутся только воспоминания. Однако Кривошип падать отказывался. Здоровый гад, но и мы не мелкие. Еще пара ударов не принесла ожидаемого эффекта, я бил, словно сквозь воду. Рыкнув, Кривошип повернулся ко мне, глаза пылали неудержимой злобой. Я едва успел перехватить «ВАЛ», не дал развернуть оружие в свою сторону. Кривошип был сильным, но не настолько, чтобы преодолеть мое сопротивление. Почему же я не смог пробить его? И вдруг меня осенило! Двойка мне как бродяге. Артефакт, который Беня видел у Кривошипа, был не живокост, а оникс. Вот откуда это ощущение тягучести в ударах. Ладно, попробуем по-другому!
Я боднул бородатого лбом в нос. На силу удара я уже не рассчитывал, но сумел слегка ошеломить Кривошипа. Достаточно, чтобы он на секунду утратил хватку. Ствол «ВАЛа» уперся ему в плечо, я вдавил нащупанный ранее спуск. Пуля прошла навылет – неактивированный оникс не может остановить пулю, выпущенную в упор. Кривошип вскрикнул и отшатнулся. Как раз достаточно, чтобы развернуть винтовку и добить его выстрелами в грудь.
Весельчак подскочил к Цапле. Тот не успел подняться и оказался придавлен коленом к стене. Навешанное на черновика оружие сыграло плохую службу – длинные стволы не позволяли развернуться и использовать хоть что-то. Зато Цаплина глупость была на руку Весельчаку – ремни автоматов висели у черновика на шее. Весельчак захватил один из них, перехлестнул и использовал как удавку. Цапля только хрипел, безвольно шаря руками по стене.
Кривошип заваливался назад, в черную трещину за его спиной. Ремень, зацепившийся за его плечо, дернул винтовку из моих рук, пальцы заскользили по мокрому от крови металлу. Вдобавок вес бородатого грозил утащить меня за ним в дыру.
– Весельчак! – гаркнул я. Терять ценную винтовку совсем не хотелось.
Напарник гортанно выдохнул, дергая ремень изо всех сил. В шее Цапли что-то хрустнуло, и черновик обмяк. Весельчак подскочил ко мне, но ремень уже соскользнул с плеча Кривошипа, и его тело обрушилось в темный провал.
– Черт! – ругнулся я. – Оникс упустил!
В помещении стало темней – один из фонарей улетел вместе с Кривошипом. Весельчак подобрал второй рядом с телом Цапли. Посветил на Беню и стал подбирать наши пожитки. Я присоединился к нему, споро распихивая по карманам то, что Цапля отобрал раньше. Беня молчал, зло сверкая глазами. По его подбородку стекала струйка грязной слюны.
Я закинул «ВАЛ» за спину, подобрал автомат и еще раз глянул на Беню. Может, избавить его от мучений, раз уже не жилец? И вдруг заметил, что ладонь черновика прячется под полой куртки. Будто он сжимает что-то во внутреннем кармане. Прицел автомата уставился на него. Но Беня только сощурился и вдруг выдавил четко и с издевкой в голосе:
– Хана вам всем! – и достал руку из-под куртки.
В ладони он сжимал артефакт Мочалка. Сдавил что есть силы – губчатые края выступили между пальцами, натянувшись до предела. Мочалка была «сытая» – заряженная до предела. Даже в тусклом свете был хорошо различим пыльно-серый цвет и рыжие бугорки спор, готовых вырваться наружу.
Черновик не успел разжать кулак, а мы уже выпрыгивали в распахнутую дверь. Навалившись вместе, тут же захлопнули ее и заблокировали запорный механизм. Несколько секунд из-за нее доносились крики Бени, обезумевшего от боли, но мы не прислушивались, шагая обратно к пролому в стене.
Тут не было спор – видимо, сумки еще не созрели или Цапля умудрился не повредить их, но путь был свободен и чист.
Мы бодро шагали в сторону городка, стараясь поскорее убраться от развалин. Скоро туда наведаются возрожденцы или черновики, проверить, что случилось с отрядом. А может, и те, и другие, причем одновременно, и снова завяжется бой. В предыдущей схватке полегли отряды обеих сторон, потому за нами и пошло всего три человека.
– Ну, и что мы скажем Акеле? – спросил Весельчак.