Истории Выживших (сборник)
Шрифт:
Пробравшись без происшествий по кромке темного Леса, бродяга обогнул озеро, взобрался на холм и, с облегчением вздохнув, преодолел ворота поселения.
«Фух… теперь можно и расслабиться! Наконец-то дома!»
Однако не тут-то было. Не успел Хомут добраться до своей комнаты, как в дверь постучали. Глухо выматерившись, сталкер открыл незваным гостям.
На пороге стояли четверо: Филин, седой старичок в потертом плаще и пара мордоворотов. Хочешь не хочешь, а такую компанию пришлось впустить.
– Он у тебя? – с ходу спросил барыга, кивнув своим охранникам, чтобы те закрыли дверь.
Хомута это действие немного насторожило, но делать было нечего.
– Да, – кивнул бродяга. – Артефакт я нашел, но…
– Вот и отлично! – просиял Филин. – Я знал, что на тебя можно положиться. Работу ты выполнил. Передай мне «Звезду», а я отдам тебе вознаграждение. Ну…
Немного пораскинув в уме возможные расклады, сталкер пожал плечами и вытащил контейнер из рюкзака.
– Проверь, – скомандовал Филин тщедушному старичку.
Седовласый дедок извлек из кармана некое устройство и, даже не попросив Хомута открыть контейнер, провел им над пеналом несколько раз.
– Излучение совпадает, – кивнул старичок.
Филин стал улыбаться еще шире.
– Ты действительно мастер своего дела, Хомут, – проговорил барыга. – А теперь осторожно передай ему артефакт, – Филин указал кивком на старичка.
Седовласый протянул к сталкеру более объемный и толстый контейнер. Нехотя Хомут переложил в него светящийся шарик.
– Вот и славно, – кивнул барыга. – Ну… отдыхай, Хомут. Ты хорошо поработал. А у нас еще дела, мне срочно нужно в Троевск. Но это уже не твоя забота, справимся без проводника.
– Э-э, – протянул сталкер. – Филин, ты ничего не забыл? Деньги где?
– Деньги? – переспросил барыга. – Мне помнится, я давал тебе аванс. Но я понимаю, что его мало для оплаты твоих услуг. И потому я дарю тебе свой протекторат и защиту. Можешь и дальше работать в поселении, никто тебе мешать не будет. Согласись, это немало. Или ты недоволен?
Мордовороты сделали по направлению к сталкеру несколько шагов. Хомут остался стоять на месте, но настроение его упало ниже некуда.
– Так мы в расчете? – ухмыляясь, спросил Филин.
– В расчете, – угрюмо выдавил Хомут.
– Ну и хорошо. Уходим! – Последнее было обращено к своей компании, а потому все незваные гости вскоре убрались из комнаты, оставив бродягу наедине с неутешительными мыслями.
Хотя чего тут неутешительного? Хомут улыбнулся, как только входная дверь затворилась. Притянув к себе свинцовый пенал, он открыл второе отделение и извлек блестящую сферу. Филин будет крайне удивлен, когда обнаружит, что вместо артефакта он стал обладателем люминесцентного гриба. Ха! Может, тогда эта жирная скотина и поймет, как нехорошо обманывать честных сталкеров. А может, и не поймет… ведь дорога до Троицка, в еще один лагерь выживших, идет мимо озера с четвероногой рыбой, а также рощи, где ожидают всех и каждого друзья-бандиты. К сожалению, Хомут забыл предупредить об этом Филина. Ведь тот так спешил! Но если барыга избежит всех трудностей и поймет, что Хомут надул его, то жди беды. Но проблемы надо решать по мере их поступления, а сейчас впору думать, кому можно слить ценную цацку. Но сначала душ! А затем сон! Крепкий, здоровый сон!
Насвистывая знакомый мотивчик, Хомут принялся распаковывать вещи. Оружие в сейф, одежда в стирку, тело в душевую!
Высоко над землей, а может, и глубоко под ней, вне пространства и времени шел уже долгий разговор. Одно говорило с другим, но было общим. Голос звучал, и слышали его все, но ВСЕ были одним целым. Общий разум. Общие чувства. Одна цель.
– Мы помогли ему, – слышалось отовсюду. – Объект у человека.
– Первая стадия завершена, – тот же голос говорил сам себе, но слышал другой. – Активация скоро.
– Ждем, – шелестело вокруг. – Осталось недолго.
Александр Козин
Карта мертвеца
Засаду мы заметили неожиданно. Я бы сказал – фатально неожиданно, но на этот раз удача нам улыбнулась: засада не заметила нас. Как заправские сурки, я и Весельчак «зарылись» в землю. Метрах в тридцати от нас, среди самодельных траншей и насыпей из строительного мусора, поросших кустарником, притаились бойцы. Я насчитал семь человек, наверняка их раза в три больше. Отличное место выбрали – поворот единственной дороги у них как на ладони и находится ниже точки засады. Проходящая поворот колонна не сможет дать достойный отпор – первых срежут, ударив во фланг, а потом добьют остаток. Могу на что угодно поспорить – на той стороне дороги, за поворотом, расположилась еще одна засада, и бить будут сразу с двух сторон. Хотя я бы поднялся чуть выше по склону – через пятьдесят метров начиналась линия внешней обороны бывшей армейской части. Еще не захваченная растениями, она послужила бы лучшей защитой, чем кучи мусора и кустарники.
Я мысленно похвалил себя и напарника за нелюбовь ходить проторенными тропами. Мы пренебрегли «безопасной» дорогой и вышли к развалинам с другой стороны. А лучше бы и в другой день пришли. Меня совсем не грела мысль оказаться в развалинах одновременно с группой с Черного рынка или с теми, на кого они устроили засаду.
До меня донеслось приглушенное шиканье Весельчака. Пока я размышлял, напарник прополз по траве в глубокую ложбину и ждал меня у края глубокого оврага. Я поспешил за ним. Отчаянные мы все-таки ребята: черновики – с одной стороны, те, кого они ждут, – с другой, Лес, почти поглотивший развалины, – со всех остальных сторон, и мы между ними. Все это ради отметки на карте умершего солдата, что вручил нам Акела, пообещав недурной куш. Опасно, но кто не рискует, тот не пьет по вечерам в заведении у Акелы. Тем более у него нюх на прибыль, его картам можно верить – Акела еще никогда не промахивался.
Мы спустились на дно оврага, когда послышался шум двигателей. Машины три-четыре, не меньше, в наше время столько техники на ходу одновременно – настоящая редкость: последняя заправка закрылась семь лет назад. Значит, Армия Возрождения едет, больше некому. Я прислушался – тяжелый лязг траков бронемашины подтвердил догадки. Час от часу не легче – я представил, какую войнушку устроят эти две компании.
Мы пошли дальше, и звуки внешнего мира скрылись. По дну оврага текла вода, довольно быстро и шумно. Настоящий поток черной, грязной жидкости вырывался из противоположной стены и исчезал в подножии склона слева. По поверхности воды проскальзывали маслянистые пятна и остатки ветхого мусора. Почти по всей длине овраг пересекала толстая труба, поднимающаяся над уровнем воды на высоту ладони, ее то и дело захлестывали грязные волны.
Весельчак первым ступил на трубу, для сохранения равновесия раскинув в стороны руки. Я пошел за ним. Труба была предательски скользкой, покрытой чавкающей слизью и наростами серо-зеленого мха. Весельчак вдруг отшатнулся назад, издав сдавленный рык и замахав руками, стараясь восстановить равновесие. Громадный, а от надетого жилета и рюкзака казавшийся еще больше, он очень походил на медведя-шатуна, взгромоздившегося на цирковой шар. Его правая нога вдруг соскользнула с трубы, и мне пришлось ухватить его за петлю на жилете, помогая устоять. Пару секунд мы шатались вместе, изображая борющихся пьяниц, потом Весельчак нашел опору.