Историография истории древнего востока
Шрифт:
Особым событием стало издание в 1932 г. «Библиографии Китая» П. Е. Скачкова. Собрание сведений практически обо всем, что было написано в России о Китае за период 1730-1930 гг., в том числе в малоизвестных провинциальных изданиях, очень облегчило труд китаеведов и сохранило многие имена, позже преданные забвению. Несколько десятилетий спустя П. Е. Скачков повторил свой подвиг, выпустив в 1960 г. новую «Библиографию Китая», в которую вошли не только данные, включенные в предыдущий том, но и публикации, появившиеся позже, до 1957 г. включительно. Работа П. Е. Скачкова, ценная сама по себе, подтолкнула и других специалистов составить сходные труды по отдельным отраслям, например философии (Петров А. А. «Философия Китая в русском буржуазном китаеведении» — «Библиография Востока», 1935, № 7), буддизму, тайпинскому движению и китайским книжным сериям «Сы-бу цун-кань» (публикации К. К. Флуга в «Библиографии
В рассматриваемый период определенное внимание уделялось и таким отраслям знаний, как археология, философия, этнография, причем в соответствующих публикациях находили некоторое отражение и проблемы древней истории Китая. Назовем, в качестве примеров, работы Ю. В. Бунакова (1908-1942) «Гадательные кости из Хэнани» (1935), «Термины родства в китайском языке» (1935), «Аньянские памятники и американское китаеведение» («Библиография Востока», 1936, вып. 10); А. А. Петрова «Ван Би» (1936), А. С. Полякова «Китайские рукописи, найденные в 1933 г. в Таджикистане» («Согдийский сборник», 1934) и ряд других. Достижения этого времени нашли суммарное выражение в большом томе «Китай. История, экономика, культура, героическая борьба за национальную независимость» (1940), в котором ведущие специалисты представили разные грани китайского быта и культуры в прошлом и настоящем.
Том был подписан к печати 22 ноября 1940 г., а ровно через семь месяцев немецкие армии двинулись на восток. Война оказала разрушительное воздействие на китаеведение, и не только в прямом смысле физической гибели многих ученых на фронтах и в блокаде (Ю. В. Бунаков, А. В. Гребенщиков, Г. С. Кара-Мурза, К. И. Разумовский, К. К. Флуг и многие другие), но и в результате иных отрицательных для науки процессов: ухода людей в армию, дипломатию и пропаганду, эвакуации и т. д. Как для всего народа, так и для советской китаистики это было, несомненно, самое тяжелое и трагическое время.
В итоге войны в мире возникла новая ситуация, оказавшая прямое влияние на судьбу синологии в СССР. Китай оказался среди четырех главных государств-победителей; советские войска заняли его северо-восточные провинции; гражданская война закончилась победой КПК над Гоминьданом и образованием КНР — СССР стал первым государством, признавшим ее и установившим с ней дипломатические отношения; 14 февраля 1950 г. в Москве между СССР и КНР был подписан Договор о дружбе, союзе и взаимной помощи; начался непродолжительный период (1950— 1960) «братской дружбы» двух стран. Его не без оснований можно назвать «золотым веком» советско-китайских отношений и советского китаеведения.
Благоприятные условия, созданные описанными событиями, к которым необходимо добавить и смерть Сталина в 1953 г., позволили в довольно короткий срок восстановить потери, вызванные войной и террором, а затем и существенно расширить учебную и организационную базу советского китаеведения. Впрочем, некоторое движение началось несколько раньше. Уже в 1944 г., как отмечалось выше, возник восточный факультет ЛГУ, а также восточный факультет Ташкентского университета. Последний, по понятным причинам, особое внимание уделял Синьцзяну и Центральной Азии — если иметь в виду только его синологическую направленность («Вестник ТашГУ», «Научные труды ТашГУ. Востоковедение»), В 1950 г. началась современная история Института востоковедения АН СССР и его Ленинградского отделения (ныне — СПбФ ИВ РАН), которое в научном плане ведет вполне самостоятельную и плодотворную работу, имея в своем составе историков К. В. Васильева (19321987; «Планы Сражающихся царств», 1968), Ю. Л. Кроля; «Сыма Цянь — историк», 1970), Е. И. Кычанова; «Исследования по фонетике тангутско-го языка», 1963 — в соавторстве с М. В. Софроновым; «Очерк истории тангутского государства», 1968; «Люди и боги Страны снегов», 1975 — в соавторстве с Л. С. Савицким; «Основы средневекового китайского права VII—XIII вв.», 1986); и А. С. Мартынова; «Статус Тибета в XVII—XVIII веках...». 1978; «Доктрина императорской власти и ее место в официальной идеологии императорского Китая» — «Всемирная история и Восток», 1989), литературоведа Л. Н. Меньшикова; «Бяньвэнь о Вэймоцзе. Бяньвэнь, “Десять благих знамений”», 1963; «Бяньвэнь о воздаянии за милости», ч. I, 1972; «Бяньвэнь по Лотосовой сутре», 1984; «Буддийские притчи в китайской литературе», 1986); В. С. Спирина; «Описание китайских рукописей дуньхуанского фонда ИНА», 1963 — коллективный труд; «Построение древнекитайских текстов», 1976) и других известных специалистов.
Что касается ИВАН СССР, то он стал координатором востоковедческих исследований в рамках СССР. С ним были тесно связаны Институты востоковедения, создававшиеся в республиках; в Узбекистане (1950), Грузии (1960), Таджикистане (1970), и прочие близкие тематически учреждения, например Институт истории, археологии и этнографии АН КазССР (1974; Отдел востоковедения) или Институт общественных наук Бурятского филиала СО АН СССР (1966). После распада СССР ИВ РАН естественным образом перестал выполнять эту функцию.
Собрав почти всех заметных отечественных востоковедов, ИВАН превратился в ведущее ориенталистическое учреждение страны, продолжая выполнять эту роль и сегодня. Однако конкретно в области китаеведения положение несколько сложнее. После создания в 1966 г. Института Дальнего Востока АН СССР (образованного, кстати сказать, в значительной степени за счет сотрудников ИВАНа), призванного обслуживать потребности ЦК, МИД и других органов власти, он превратился в крупный центр советской синологии, особенно в области исследования современности.
Однако если иметь в виду научное творчество в сферах, выходящих за современность, политологию и пропаганду, то наибольшее число исследовательских работ по Китаю осуществляется в стенах ИВ РАН несколькими десятками сотрудников Отдела Китая, а также специалистами, работающими в отделах литературы, языка Древнего Востока и т. д. Назовем лишь некоторые имена: А. А. Бокщанин («Китай и страны Южных морей...», 1968; «Материалы по экономической истории Китая...», 1980 — в соавторстве с Лин Кюнъи); Л. С. Васильев («Аграрные отношения и община в Древнем Китае», 1961; «Культы, религии, традиции в Китае», 1970; «Проблемы генезиса китайского государства», 1983; «Проблемы генезиса китайской мысли», 1989); Р. В. Вяткин (1910-1995; «Музеи и достопримечательности Китая», 1962; «Сыма Цянь. “Исторические записки”», пер. и комм., т. 1-7, 1972-1996, т. 1-2 в соавторстве с В. С. Таски-ным); Е. В. Завадская («Слово о живописи из Сада с горчичное зерно», 1969; «Эстетические проблемы живописи старого Китая», 1975; «Культура Востока в современном западном мире», 1977; «Японское искусство книги», 1986); А. И. Кобзев («Учение Ван Янмина и классическая китайская философия», 1983; «Учение о символах и числах в китайской классической философии», 1994); С. Кучера («Китайская археология», 1977; «Археология зарубежной Азии», 1986 — коллективный труд); И. С. Ли-севич (1932-2000; «Древняя китайская поэзия и народная песня», 1969; «Литературная мысль Китая», 1979; «Бамбуковые страницы», 1994); Н. П. Свистунова («Аграрная политика минского правительства...», 1966; «Установления о соли и чае», 1975); А. А. Серкина («Опыт дешифровки древнего китайского письма», 1973; «Символы рабства в Древнем Китае», 1982); Т. В. Степугина («Китай в V—III вв. до н. э., «Китай в III—I вв. до н. э.» и «Китай в I в. до н. э. — II в. н. э.» — «Всемирная история», т. 2, 1956; «Лекции 8, 19, 27, 28, 6» — «История Древнего мира», т. 1-3, 1982); В. С. Таскин (1917-?; комментированные переводы: «Материалы по истории сюнну», вып. 1-2, 1968, 1973; Е Лун-ли. «История государства ки-даней». 1979; «Го юй», 1987; «Материалы по истории кочевых народов в Китае III—V вв.», 1989); Л. 3. Эйдлин (1909-1985 ; «О китайской литературе наших дней», 1955; «Китайская литература», 1962 — в соавторстве с В. Ф. Сорокиным; «Тао Юань-мин и его стихотворения», 1967); Э. М. Яншина («Каталог гор и морей», 1977).
Среди уже ранее упоминавшихся ученых сотрудниками ИВАН в послевоенные годы были академики Н. И. Конрад и В. М. Алексеев, а также Л. И. Думай, В. С. Колоколов, А. Г. Крымов, И. М. Ошанин, П. Е. Скачков, В. М. Штейн.
Среди сотрудников ИДВ тоже есть специалисты, занимающиеся классическим Китаем: П. М. Кожин («Проблемы изучения традиций КНР» — «Информационный бюллетень ИДВ», 1982, № 32; «Археологические исследования в КНР...» — там же, № 33); Л. С. Переломов («Империя Цинь...», 1962; «Книга правителя области Шан», 1968; «Конфуцианство и легизм в политической жизни Китая», 1981; «Конфуций...», 1993); В. Ф. Сорокин («Китайская литература», 1962 — вместе с Л. 3. Эйдли-ным; «Творческий путь Мао Дуня», 1962; «Китайская классическая драма», 1979); М. В. Софронов («Исследования по фонетике тангутского языка», 1963 — вместе с Е. А. Кычановым; «Грамматика тангутского языка», т. 1-2, 1968; «Китайский язык и китайское общество», 1979); М. Л. Титаренко («Древнекитайский философ Мо Ди...», 1985; «Россия и Восточная Азия», 1994).
Изучение археологического прошлого Китая положено в основу деятельности сектора истории и археологии стран зарубежного Востока Института истории, филологии и философии СО АН СССР (ныне Институт археологии и этнографии СО РАН). Работающие в нем специалисты, как правило, являются не только китаеведами, но и полевыми археологами, что позволило им добиться хороших результатов и превратило ИАЭ СО РАН в ведущее учреждение России в данной области. Среди его сотрудников: В. В. Евсюков («Мифы о мироздании», 1986; «Мифология китайского неолита», 1988); Т. И. Кашина («Керамика культуры Яншао», 1977);