История Андрея Бабицкого
Шрифт:
В самом начале истории Рушайло не комментировал ситуацию, за него это делали подчиненные. 28 января в МВД России официально подтвердили факт задержания на территории Чечни Бабицкого. Начальник управления информации МВД Олег Аксенов сообщил, что «Бабицкий был задержан 23 января на блокпосту «Старая Сунжа» при выходе из Грозного. По его словам, корреспондент был задержан из-за отсутствия у него аккредитации при пресс-центре объединенной группировки федеральных сил на Северном Кавказе. Кроме того, у правоохранительных органов имелась информация о том, что до выхода из Грозного Бабицкий находился в расположении отряда чеченских боевиков. Сейчас корреспондент Радио «Свобода» находится в одном из районных отделов милиции на освобожденной территории Чечни», — сказал Аксенов в интервью телеканалу РТР. По его мнению, никаких нарушений процессуальных норм при задержании Бабицкого допущено не было. Он напомнил, что правоохранительные органы имеют право задержать человека на 10 суток, после чего принимается решение о мере пресечения или освобождении задержанного.
31 января уже сам Рушайло заявил, что решение о дальнейшей судьбе Бабицкого «будет принято Генеральной прокуратурой РФ».
4 февраля Рушайло назвал обмен Бабицкого на двух российских военнопленных «разумным и трезвым подходом» с точки зрения сохранения жизни военнослужащих. Рушайло пояснил, что «г-н Бабицкий дал письменное согласие, что «хочет быть вместе с незаконными бандформированиями». Таким образом, по мнению министра, ничего экстраординарного в вопросе, связанном с решением судьбы корреспондента РС, нет.
8 февраля Рушайло заявил, что Бабицкий «жив и здоров». Как сказал глава МВД России журналистам в Ханкале, передача Бабицкого чеченской стороне в обмен на содержавшихся в плену российских военнослужащих осуществлялась «при участии сотрудников органов внутренних дел и с санкции прокуратуры».
10 февраля Олег Аксенов сообщил телеканалу РТР: «Местонахождение журналиста Радио «Свобода» Андрея Бабицкого — это село Алхазурово» — (примерно в 20–25 км южнее Грозного). По его словам, именно там была сделана видеозапись 6 февраля с участием Бабицкого, которая затем демонстрировалась по телевидению. Аксенов напомнил, что решение об освобождении журналиста принимало командование объединенной группировки войск на Северном Кавказе с санкции и. о. прокурора Чеченской Республики. При этом начальник управления опроверг сообщения о том, что Бабицкого избивали до обмена на российских солдат и что кто-то видел его 2 февраля в Гудермесе со следами побоев. Аксенов предположил, что в ближайшее время боевики могут переправить журналиста на сопредельную с Россией территорию одного из соседних государств.
В тот же день Рушайло заявил, что обмен Бабицкого на содержавшихся в плену российских военнослужащих не противоречит закону. «Где сказано, что то, что мы сделали, незаконно?» — сказал Рушайло в интервью, которое опубликовано в газете «Коммерсантъ»
Отвечая на вопрос о Бабицком, глава МВД Владимир Рушайло подчеркнул, что против него возбуждены два уголовных дела. Одно, которое расследует Генеральная прокуратура, — участие в незаконных вооруженных формированиях, второе — подделка документа. Это дело расследует Следственный комитет при МВД РФ.
11 февраля Рушайло, выступая незакрытом заседании Государственной Думы, заявил, что «при задержании корреспондента Радио «Свобода» Андрея Бабицкого в Чечне у него были изъяты фотографии, на которых запечатлены кадры пыток и казней российских солдат. На одной из фотографий был заснят только что убитый российский солдат с выколотыми глазами и струящейся кровью». Об этом по окончании закрытых слушаний сообщила журналистам первый вице-спикер Думы Любовь Слиска. По ее словам, глава МВД утверждал, что есть все основания полагать — эти фотографии были сделаны самим Бабицким. На следующий день стало известно, что фотографии были сделаны внештатным корреспондентом агентства «Ассошиэйтед Пресс» Юрием Багровым.
13 февраля Рушайло заявил, что решение об обмене Бабицкого было принято одним из его подчиненных — руководителем органов внутренних дел на месте. Рушайло сказал также, что подобные ситуации, связанные с обменом российских граждан на военнослужащих, оказавшихся в руках боевиков, повторялись и ранее, и ничего сверхординарного в этом нет. Другое дело, пояснил он, что в данном случае в центре внимания оказался журналист РС. Странно, но никто из руководителей Генеральной прокуратуры так и не прокомментировал это заявление, поскольку ранее Рушайло ссылался на решение Генеральной прокуратуры, теперь говорит о решении, принятом «руководителем органов внутренних дел на месте».
13 февраля в программе «Зеркало» (РТР) Рушайло отвечал на вопросы Николая Сванидзе. Формальным поводом для интервью было участие Рушайло в слушаниях в Государственной Думе:
— По Бабицкому были вопросы?
— Да уже после окончания наших докладов один из вопросов был о судьбе Андрея Бабицкого, о его местонахождении и целый ряд других вопросов, которые касаются непосредственно его.
— И что вы ответили депутатам Государственной Думы — здесь меня интересует, конечно, не прямой пересказ, — а по сути. На этой неделе вы заявили, что Вам известно, во всяком случае, из МВД пришла информация, что Вам известно о местонахождении Андрея Бабицкого — это село Алхазурово в двух десятках километров от Грозного…
— Ну по селу Алхазурово это была информация от неизвестного по имени Алексей, который привез в Москву вторую пленку, которую он отдал в одно из средств массовой информации. Что касается непосредственно информации, которой мы располагаем, да, он действительно находится в одном из районов Чечни, который контролируется незаконными вооруженными формированиями.
— Скажите, пожалуйста, — вернемся все-таки к истории Андрея Бабицкого, — кем он был задержан, почему он был задержан и как события разворачивались после этого?
— Бабицкий был задержан 18 января войсковым нарядом, был доставлен в органы внутренних дел…
— Не людьми Гантамирова?
— Нет, нет, нет. Люди Гантамирова не имеют к этой ситуации никакого отношения… При нем были обнаружены видеокассеты, магнитные кассеты и при нем были обнаружены документы Чеченской Республики Ичкерия — аккредитация подписанная Мовлади Удуговым, копия этого документа имеется здесь (передает Сванидзе папку), а также на аккредитации имеются подписи и печати полевых командиров: Шамиля Басаева, бригадного генерала Богураева, командира президентской гвардии Чечни Тамхароева — тут более десятка подписей, — что позволяло Бабицкому свободно перемещаться по позициям незаконных вооруженных формирований. Помимо этого, у него были пометки, из которых можно сделать вывод, то он делал пометки о дислокации частей и соединений федеральных сил, хотя он это отрицает. Кроме того, мы сейчас установили, что им была передана пленка в Москву, которая была проявлена, с нее были изготовлены фотографии и вот часть этих фотографий я могу вам продемонстрировать (передает фотографии). Обычная цветная фотопленка. На этой фотопленке фотография Бабицкого рядом с чеченцами, вот, пожалуйста, вы можете в этом убедиться…
— Да, он одет как чеченец, рядом с ним люди, которые, судя по лицам, вполне могут быть чеченцами, но они вовсе не обязательно могут быть бандитами…
— Сейчас дойдем и до этого… Я хотел бы обратить ваше внимание именно на то, как одет Бабицкий… именно так одеваются чеченцы — шапочка, вот эти носки… я понимаю, что это косвенный, эмоциональный признак, это не криминал, безусловно… Далее на этой же пленке имеются фотографии полевых командиров — пожалуйста, это Руслан Гелаев, известная личность, это Доку Умаров… Оба эти полевых командира известны тем, что они являются, помимо того, что ведут активные боевые действия против федеральных сил, они являются также организаторами многих похищений людей и захвата заложников.
— А какие основания полагать у вас, вы уверены, что это именно та пленка, которую делал Бабицкий?
— Мы уверены в этом, поскольку у нас есть соответствующие документы, нами изъяты квитанции, на которых просто стоит фамилия жены Бабицкого… у нас есть люди, которые могут это подтвердить. Поэтому этот факт уже установлен и он как-то не требует дополнительных разъяснений… Далее я хотел бы обратить ваше внимание на следующие факты… На этой же пленке сфотографированы трупы наших военнослужащих. Причем я бы хотел обратить ваше внимание — следы, свежие следы крови на лице, локализация крови в области половых органов… Следующая фотография — также свежая кровь на лице нашего военнослужащего и просто выколоты глаза. Это позволяет нам говорить, что Бабицкий присутствовал в тот момент, когда наших военнослужащих убивали…Вот еще другая фотография.
— Ну, может быть, в момент убийства он не присутствовал, а просто фотографировал после этого вскоре…
— Да, я хотел обратить внимание, что в течение получаса кровь сворачивается и изменяет цвет. Она становится темно-коричневой. Поскольку здесь кровь алая, то о временном факторе мы можем делать какие-то предварительные заключения. Он снимал фотографии документов наших военнослужащих, захваченных террористами. Более того, я хотел бы обратить ваше внимание на репортажи Бабицкого. Вот в одном из своих репортажей Бабицкий заявил дословно — чеченцы перерезают горло солдатам не потому, что они садисты, просто таким образом они пытаются сделать войну более выпуклой, более зримой, яркой, достучаться до общественного мнения… Интересное заявление, согласитесь…
— Да, заявление интересное… Оно известное заявление Бабицкого… Но, Владимир Борисович, тут вопрос-то не в этом…
— Вы знаете, я хотел обратить внимание, что законом о терроризме запрещается пропаганда терроризма. Подобные заявления можно расценивать именно как пропаганду терроризма.
— Да. Вопрос не в этом, честно говоря… Сейчас почему-то борьба словесная, очень эмоциональная борьба вокруг Бабицкого, она идет по оси, хороший Бабицкий или плохой. Здесь то, что вы показываете, это вполне убедительно. Я готов с вами согласиться, что Бабицкий был вместе с боевика ми, объективно он работал как пропагандист на сторону боевиков, им на руку… Меня личность Бабицкого, я вам честно скажу Владимир Борисович, не интересует… абсолютно. И симпатии к нему я не испытываю… У меня вопрос совершенно другой. А какое право имели те, кто принимал это решение, а насколько мне известно, его принимали сотрудники, сейчас вы скажете, может быть, на каком уровне, сотрудники вашего ведомства… обменять российского гражданина Бабицкого на других российских граждан? Не важно, журналист ли он, Бабицкий он, абсолютно не важно… гражданин.
— Я хотел бы дать объяснения вот по какому поводу. Да, действительно, решение о выдаче Бабицкого представителям незаконных вооруженных формирований принималось руководителями органов внутренних дел на месте. На тот момент, когда принималось это решение, была изменена мера пресечения…
— На секунду вернемся к мере пресечения. Меру пресечения изменяет прокуратура, да?
— Прокуратура.
— Почему она была изменена? После того, что вы показали, вообще не логично изменять меру пресечения.
— Сейчас объясню. Эта пленка и копии этих фотографий нами были уже получены после того, как Бабицкий уже ушел к террористам. Это дополнительные данные, которые мы получили. Уголовное дело не прекращено в отношении него, оно продолжает расследоваться, и при получении дополнительных данных могут приниматься и иные какие-то решения.
— Вот пленку, которую вы показали, ее сдавала жена Бабицкого?
— Да, ее сдавала жена Бабицкого.
— Хорошо. Давайте поменяемся функциями, я рассматриваю то, что вы говорите. На пятерых поменяли?
— Да.
— Действительно на пятерых поменяли? Вы знаете, что сведения самые разноречивые, самые разные фамилии назывались.
— Нет. Фамилии у нас все известны. Это действительно пять человек, которых мы получили в течение нескольких дней. Сейчас они проходят реабилитацию и лечение, поэтому здесь никаких сомнений не может быть.
— Хорошо. Хорошо в том смысле, что ладно. То, что он изъявил желание уйти обратно к боевикам, вот эта бумага, которую он написал… Какие основания полагать, что он ее написал не под давлением? Что ему не дали в зубы пару раз, или что ему не сказали, что, парень, мы сейчас отведем тебя, положим, а завтра найдем и скажем, что это боевики тебя убили. Какие основания полагать, что на него не было оказано серьезное давление.
— Ну, вы знаете, если бы ставилась какая-то цель его уничтожить, то вообще не надо было бы его задерживать и вообще вся бы эта история не имела бы продолжения. На войне как на войне. Случайный выстрел, пойди определись, с какой стороны прилетела пуля. Не было ни у кого такой цели. Во-вторых, на момент задержания никто не знал, что это журналист Бабицкий. Поэтому, скажем так, дознание и следствие шло так, как положено в соответствии с законом. Есть масса людей, которые с ним общались, поэтому вся информация, которая идет об истязаниях, о нанесении телесных повреждении, не что иное как вымысел.
— Кстати, было утверждение, что на стоп-кадре можно прочесть, что у него зубы выбиты.
— Вы знаете, была масса всяких умозаключений. И вот вторая пленка, вы видели, он держит левую руку возле правой щеки. И чего только не говорили, что ему пальцы отрезали, что у него что-то с лицом, все что угодно. Ну трудно объяснить, почему человек с платком держит руку. Я тоже могу сейчас руку сделать так — это ничего не означает, поэтому это чистые домыслы. Человек добровольно изъявил желание уйти к боевикам, и он ушел. Те согласились его принять.
— Кто принимал это решение?
— Один из руководителей органов внутренних дел.
— То есть ваш подчиненный?
— Мой подчиненный.
— Ваша оценка его действий…
— Я оцениваю его действия нормально.
— Такие вещи практикуются?
— До этого у нас было несколько подобных ситуаций, когда мы аналогичным образом решали вопрос об освобождении и военнослужащих, и гражданского населения. То есть эта ситуация не эксклюзивная. Она единственное, на мой взгляд, приняла такую огласку, потому что это журналист.
— А может ли любой человек, в местах ли боевых действий или в городе Москве, сказать, что, вы знаете, у меня романтическое настроение, я хочу спасти рискуя своей жизнью, каких-то российских военнослужащих, которые находятся в плену, — отдайте меня бандитам. Ваши действия?
— Хочу быть героем. Да?
— Хочу быть героем.
— Ну я хотел бы обратить внимание, что боевикам не нужны герои. В данном конкретном случае им нужен был Бабицкий. О чем они письменно нас уведомили. Более того, у нас есть масса оперативных данных, о которых мы не говорим, что они были заинтересованы, чтобы его возвратить.
— Зачем?
— Ну вы знаете, у нас объяснение одно, в течение длительного времени он был вместе с ними, они его расценивали как своего товарища.
— Но сейчас он не выходит в эфир. Какой от него прок?
— Мы не знаем, насколько их планы идут далеко. Видимо, он им полезен.
— То есть вы хотите сказать, что обмен Бабицкого в данном случае исключителен, эксклюзивен, что им был нужен Бабицкий и ваши подчиненные пошли на то, чтобы
— Юридически здесь обмена не было, поскольку у нас юридически нет войны. У нас проводится контртеррористическая операция. У нас нет военнопленных, у нас есть незаконно удерживаемые лица, но это все игра в термины, вы понимаете, да? Для нас важна жизнь наших военнослужащих, которые выполняли свой долг, которые защищали Родину, защищали нас с вами. И мы как руководители федеральных силовых структур обязаны сделать все для того, чтобы вытащить наших незаконно удерживаемых военнослужащих, да и гражданских лиц, если таковые ситуации встречаются. Я считаю, что ситуация решена правильно и то, что сделано, оправданно.
— Вы считает, что юридически в данном случае слово обмен не корректно?
— Я считаю, что да. Слово обмен здесь не совсем подходит.
— У вас действительно есть информация, что он жив в настоящий момент?
— Да.
— Это точно?
— Да.
— Но нет информации или есть о том, что будет дальше с ним?
— Ну как прогноз, его могут переправить боевики в какую-то одну из близлежащих стран. Это та информация, которой мы располагаем. Ну а дальше, я думаю, он сам проявится. Но в связи с расследованием уголовного дела у нас к нему могут возникнуть вопросы.
— Насколько адекватен, по-вашему, вызов Бабицкого повесткой на допрос в данной ситуации?
— Ну вы знаете, это дело следователя, ведущего следствие. На момент, когда ему разрешили уйти, была одна ситуация, сейчас ситуация изменилась. Вы видите, появились эти фотоснимки, появились сведения, что он переправил эти фотоснимки в Москву. То есть появляется новая законодательная база. У следователя возникают к нему новые вопросы.
(…)
16 февраля начальник Главного управления уголовного розыска МВД РФ Вячеслав Трубников сообщил, что в розыск Бабицкий пока не объявлен. По словам Трубникова, в розыск корреспондент РС может быть объявлен, «если будет постановление следствия». Однако «пока этого постановления не поступало».
17 февраля Рушайло сказал: «Мы дали соответствующее указание по уточнению места нахождения Бабицкого, пока добавить ничего существенного не могу. Информация, которая была последней, о билете из Стамбула через Варшаву в Минск, — это пока единственно реальная информация. Пока его местонахождение неизвестно, есть информация о том, что он на юге Чеченской Республики».
18 февраля Рушайло заявил, что «в настоящее время МВД «проводит мероприятия по уточнению местонахождения журналиста Андрея Бабицкого». По словам Рушайло, журналист может находиться на юге Чеченской Республики. Глава МВД также располагает информацией о том, что Бабицкий может прибыть в Минск через Стамбул и Варшаву.
Газета «Московский комсомолец», 29 марта:
В «деле Бабицкого» — все фальшивое, кроме Рушайло. Сенсационные подробности дела Бабицкого.
Дело Бабицкого постепенно начало забываться, заслоненное иными, более свежими делами. Жаль. Мы до сих пор не узнали и десятой части правды. Впрочем, кое-кому такая «забывчивость» очень даже на пользу. И в первую очередь — министру внутренних дел Владимиру Рушайло.
Все то время, пока Бабицкий находился то в лагере, то в плену, Рушайло не переставал рассказывать нам «правду» о журналисте «Свободы». Говорил, как всегда, убедительно и сурово.
4 февраля он назвал «обмен» журналиста «разумным и трезвым подходом». Сегодня мы знаем, что военнослужащих, на которых якобы был обменян Бабицкий, освободили задолго до самого «обмена».
8 февраля Рушайло поведал, что «обмен» совершался «с санкции прокуратуры». Однако прокуратура никакой санкции не давала и дать не могла: в уголовно-процессуальном праве такого понятия, как «обмен», не существует.
10 февраля Рушайло заявил, что при задержании у Бабицкого нашли «схему обхода блокпостов федеральных войск». Ничего подобного у журналиста не было.
11 февраля, выступая в Госдуме, Рушайло сообщил, что у Бабицкого изъят еще и подписанный полевыми командирами пропуск, дававший право свободно передвигаться по бандитским тылам. А также фотографии, запечатлевшие пытки и казни российских солдат. На одной, например, был заснят боец с выколотыми глазами и струящейся кровью. Рушайло сказал, что фотографии сделаны Бабицким.
Опять ложь. Изъятый у корреспондента «Свободы» чеченский «пропуск-вездеход» в действительности был выдан еще в прошлую войну. Такими пропусками может похвастаться практически любой журналист, побывавший в 95 году у чеченцев: Удугов выписывал их направо-налево.
С жуткими снимками — и того интереснее. Оказывается, делал их не Бабицкий, а корреспондент «Ассошиэйтед Пресс» Юрий Багров. И изображены на них не пытки и мучения, а тела убитых в бою солдат. Эти трупы были продемонстрированы чеченцами группе журналистов (минимум восьми репортерам) еще в декабре прошлого года. И у Бабицкого снимки никто не изымал — сотрудники МВД попросили их у его жены «буквально на пару часов».
(Понимаю реакцию читателей: как можно снимать тела наших ребят словно какую-то достопримечательность?! Спокойно взирать на погибших солдат, СВОИХ солдат?! Согласен, мне и самому не слишком это нравится, однако это все равно не дает Рушайло права врать. И не только врать.)
Я не буду перечислять все дальнейшие «заявления» министра внутренних дел — жалко газетного места. Гораздо сильнее меня интересует другое:
ПОЧЕМУ Рушайло так много врал? Да и ладно бы просто врал — врать ведь тоже можно по-разному. Одно дело сказать жене, что задержался на службе. И совсем другое — лгать перед депутатами Госдумы. Лгать перед десятками телекамер. Лгать перед и. о. Президента.
Не потому ли, что МВД слишком «заигралось» с Бабицким и от его судьбы зависела теперь судьба Рушайло?
Вообще, будь я Путиным, мне бы все это очень не понравилось. Вместо того чтобы заниматься экономикой и политикой, глава государства вынужден был исправлять грехи своего министра. Фактически выполнять несвойственные президенту функции. Не кто иной, как Путин, например, распорядился освободить журналиста Бабицкого. Тогда как Рушайло сделал все, чтобы Бабицкий сидел — в «виртуальном» ли плену, в тюремной ли камере — не суть важно.
Будь я Путиным, мне не понравилось бы, что мой министр обманывает меня и водит за нос, словно ребенка. Весь мир — от ОБСЕ до Олбрайт — кипит, возмущается, а Рушайло докладывает: все в порядке, законность соблюдается.
Не в порядке. Сегодня уже нет никаких сомнений, что Бабицкого ни на кого не обменивали. Журналисты «Новой газеты» установили это доподлинно. Другие журналисты — чешские — нашли село, в котором «боевики» держали Бабицкого. Это деревня Автуры, на юге Чечни. Бабицкий «жил» там в доме младшего брата Адама Дениева, лидера пророссийской партии «Адамалла», а еду готовила ему сестра Дениева. Ничего себе — боевики…
Такое чувство, что в «деле Бабицкого» — все фальшивое (кроме Рушайло, который до такой степени настоящий, что даже страшно становится). Обмен, боевики, пленки. Даже паспорт. Ведь именно с паспортом на имя Али Иса-оглы Мусаева журналист был задержан 25 февраля в Махачкале. И именно паспорт стал той спасительной соломинкой, за которую не преминул ухватиться Рушайло: раньше-то было непонятно, в чем конкретно виноват Бабицкий, кроме того, что его репортажи отличались от «генеральной линии партии». Теперь — преступление налицо: заведомо подложный документ.
Правда, есть тут одно маленькое, но очень показательное «но»: экспертиза, проведенная по горячим следам, установила, что паспорт (и бланк, и печати) был подлинным. Не обнаружено и характерных следов потрепанности — иными словами, изготовили его незадолго до ареста Бабицкого. Не правда ли, поразительное для чеченских боевиков мастерство?
Эта загадка, впрочем, вполне разрешима…
…Перед вами — секретный документ МВД. Письмо из Паспортно-визового управления в Управление паспортно-визовой службы ГУВД Московской области от 16 февраля сего года. МВД просит у нижестоящей структуры выделить бланк «паспорта гражданина СССР». «В связи со служебной необходимостью».
По нашей информации, 16 же февраля — в тот же день — чистый паспорт был передан в МВД. И в тот же день — 16-го, по словам Бабицкого, «чеченские тюремщики» забрали у него его собственный общегражданский паспорт.
Совпадения эти не случайны. По нашим данным, паспорт на имя Мусаева, с которым задержали Бабицкого, и паспорт, переданный из областного ГУВД в МВД России, — это один и тот же документ. Его номер — 1-ЛБ 681699.
(Теперь-то вам понятно, почему экспертиза не установила признаков подделки? Нетрудно ответить и на другой вопрос: неужто МВД не могло извлечь паспорт из своих «запасников». Судя по всему — не могло. Паспорта старого, советского образца уже не выдаются, на смену им пришли новые, российские. Вполне допускаю, что, когда сверху в Паспортно-визовое управление поступила команда — «срочно найти чистый бланк советского паспорта», — чиновники, не вникая в суть проблемы, взяли его там, где оставался еще старый запас.)
Если все вышесказанное — правда, а сомневаться в информированности наших источников оснований нет, — получается совершенно убийственная вещь. Сначала МВД подсовывает журналисту изготовленный МВД же подложный паспорт. Затем — арестовывает его и обвиняет в использовании фальшивки. На сленге оперативников это называется «подставой».
«Подстава» — явление в органах широко распространенное. Подброшенные патроны, наркотики давно уже стали делом привычным. Именно так арестовывают, например, большинство преступных авторитетов. Однако в нашем случае ситуация несколько иная — речь идет не о каком-то урке, а о журналисте, к судьбе которого приковано внимание всей общественности. Проблемами которого занимается лично и. о. Президента.
Сам Бабицкий рассказывает, что этот паспорт он получил из рук «тюремщиков» перед тем, как его попытались переправить в Баку. (Было это в 20-х числах февраля.) Он утверждает, что вклеенная туда фотография была переснята с его старой, из настоящего паспорта. Переправа, однако, сорвалась. Тогда «боевики» передали его какому-то дагестанскому проводнику, но он сумел убедить кавказца, что доберется сам. Почему он не выбросил паспорт?
«Все было как во сне. Я думал только об одном — как вырваться на волю, — признается Бабицкий. — Я был уверен, что мои «пленители» связаны с российскими силовыми структурами, — недаром один из них позвонил по телефону и нас беспрепятственно пропустили через КПП на дороге, даже не досматривая, — и не доверял никому. Обращаться в официальные органы я боялся».
Интересная деталь: после того как в махачкалинском кафе милиционеры опознали и задержали Бабицкого, министр внутренних дел Дагестана чуть ли не объявил им благодарность. Телевизионщики даже сняли сюжет о спасении журналиста, но сюжет этот был снят из местного эфира прямо перед выходом. А Бабицкий переместился из пресс-службы республиканского МВД, где провел первую после освобождения ночь, в камеру изолятора временного содержания.
Что же произошло? Рискну предположить, что изначально «поддельный» паспорт предназначался действительно для того, чтобы вывезти Бабицкого за пределы России. (Потому, собственно, операция по его изготовлению и была организована столь халатно, хотя чего проще было подкинуть паспорт, числящийся в розыске.) Когда же милиция задержала журналиста, в МВД, очевидно, решили использовать «подложный документ» по полной программе. Доложить наверх: поглядите, из-за кого такой сыр-бор! Мало того, что этот репортеришка связан с чеченскими боевиками, он еще и пользуется фальшивыми документами.
Ничего другого не оставалось: слишком громко вопили правозащитники и журналисты, а в подкинутые Бабицкому патроны или наркотики никто бы не поверил. Обвинение же — неважно какое — во что бы то ни стало следовало предъявлять!
Цель оправдывает средства. Правда, у каждого свои цели и свои средства. Если министр внутренних дел — человек, по долгу службы обязанный бороться с преступностью и защищать закон, — ТАК понимает свою работу, нужен ли нам такой министр? Министр, который не гнушается ложью? Министр, который вместо борьбы с преступностью борется с инакомыслием и готов ради этого пойти на все?
По-моему, ответ очевиден…
Прошу считать эту публикацию официальным обращением в Генпрокуратуру России и основанием для проведения проверки.
Газета «Московский комсомолец», 6 апреля:
Когда вы будете читать этот материал, в Страсбурге, на Парламентской ассамблее Совета Европы, вновь будут склонять Россию во всех падежах. Обсуждать: что с нами делать — исключать из приличного общества или погодить.
Неделю назад «МК» опубликовал убийственный, как нам казалось, материал: «фальшивый» паспорт, с которым был задержан журналист Бабицкий, писали мы, подсунуло ему МВД. Мы даже привели факсимиле секретного милицейского письма — именно по этому документу ГУВД Московской области передало в МВД бланк советского паспорта, с которым девятью днями позже МВД же и схватило журналиста.
Нам казалось, что факт этот должен вызвать реакцию официальных властей. Что Госдума или Совет Федерации обратятся к МВД с требованием дать разъяснения.
Нам казалось, что МВД и лично министр Рушайло — человек, организовавший провокацию против Бабицкого, начнут в ответ опровергать приведенные нами факты. Что нас вновь обвинят в шизофрении и ненависти ко всему живому.
Ни того ни другого не произошло. Полная тишина. Все делают вид, будто ничего не происходит. Все увлечены другим — Советом Европы, забывая при этом, что именно «дело Бабицкого» окончательно взорвало международное терпение.
Я знаю, что в высоких кабинетах министр Рушайло заявляет: никакого отношения к Бабицкому МВД не имеет, никаких паспортов ему не подбрасывало. Это, дескать, «провокация», организованная ФСБ через «агентов-журналистов».
«На чью мельницу льете воду? — возмущаются в МВД. — Этак и впрямь Россию исключат из Совета Европы».
Нападение — лучший способ защиты. Да и что, собственно, может сказать Рушайло в свое оправдание? Кто задерживал Бабицкого? Подчиненные Рушайло! Кто организовывал «фальшивый обмен» на военнопленных, которых, как выясняется, освободили задолго до этого? Подчиненные Рушайло! Кто оформлял «поддельный» паспорт Бабицкого? Подчиненные Рушайло!
Министр прекрасно понимал, чем все это закончится. Он понимал, что шила в мешке не утаить. Что проследить судьбу «фальшивого» паспорта не составит особого труда. Он видел, какой сыр-бор разгорается вокруг журналиста, и отдавал себе отчет, в какую авантюру втравливает собственную страну. Но все равно продолжал идти заданным курсом.
Если и следует кого благодарить за сегодняшнюю свару в Совете Европы, так это министра Рушайло. Впрочем, министр — человек скромный. Благодарностей ему не надо…
Не люблю повторяться, но делать нечего. Я в очередной раз обращаюсь к министру внутренних дел (пока еще) Владимиру Рушайло. Г-н Рушайло, пожалуйста, ответьте на все приведенные нами обвинения. Еще лучше — подайте на меня в суд.
В противном случае ваше молчание будет расценено нами как согласие со всеми обвинениями. Или — если угодно — как чистосердечное признание в содеянном.
Признание, как известно, смягчает тяжесть наказания…