История болезни (сборник)
Шрифт:
– Не знаю. Но я все равно пойду. Аленку похоронят… – он глубоко и прерывисто вздохнул, но ни одной слезинки не выкатилось из глаз, – все сядут поминать, тогда можно смыться.
– Может, не надо?.. – захныкал Сашка, – может, все образуется?..
– Образовалось уже, – Колька цыкнул, и капелька слюны повисла у него на губе. Он стер ее ладонью, – Аленка-то совсем не при чем была. А если они до мамки с папкой доберутся?
– Это все ты со своим черепом!.. – Сашка, видимо, представил себе развитие событий и заревел в голос, не стесняясь больше казаться маленьким и слабым, – я ж не виноват!.. Я только пистоль взял поиграть!.. Что им, жалко?.. Он все равно ржавый и не стреляет…
– …Коль, иди, помоги мне! – раздалось из дома.
– Сейчас!..
Сашка кивнул, размазывая по щекам слезы. Ступая грузно, как большой человек, Колька поднялся на крыльцо (оно даже чуть скрипнуло, такими неестественно тяжелыми казались его шаги). Виляя хвостом, подошел Рекс. Словно пытаясь утешить, он лизнул Сашку в лицо, но тот отвел дышащую жаром и воняющую тухлятиной собачью морду.
– Уйди, Рекс. Тебе хорошо… – он вдруг представил деревянный ящик с крестом и заревел еще громче.
– Кто это там плачет? – спросила мать, когда Колька появился на кухне.
– Сашка. Тоже Аленку жалеет…
– У них самих-то, слышал, что вчера творилось? Весь дом разнесло. Видать, и Аленку нашу прибрала та же бесовщина. Не иначе, конец света скоро, – она прижала к себе сына, ища в нем опору и спасение.
Постепенно лес стал редеть; почва сделалась более влажной; появилась трава – сначала редкими пучками, похожими на кочки, потом они стали образовывать целые зеленые островки и, наконец, с правой стороны открылась подернутая ряской заводь, очень похожая на болото. Тропинка бежала совсем близко от берега, и в некоторых местах на ней даже стояли лужи, начавшие зарастать остролистой травой. Отдельные деревья, оказавшиеся в воде, наклонились так низко, что Виктору приходилось пригибаться и отводить рукой ветки. Сапоги противно чавкали, взметая грязные брызги. …Ать, два!.. Ать, два!.. Он споткнулся и упал на колено; уперся в ногу руками, перевел дыхание. Хорошо бы сейчас поесть, выпить пива и уснуть прямо здесь, поднявшись на склон неглубокой балки – там посуше. Несколько таких балок выходило практически к самому берегу, и напоминали они старые заброшенные окопы. А, может, это и были окопы, оставшиеся с прошлой войны.
Подхватив Виктора, Андрей поставил его на ноги.
– Ты что, совсем обессилил?
– Не волнуйся, дойду. Только посидим, отдохнем немного.
Они сошли с тропы и поднявшись на бугорок, уселись под деревом. От земли тянуло сыростью и прохладой, но это не имело никакого значения. Не успевшие за два прошедших месяца сродниться с сапогами ноги гудели и не хотели идти дальше.
Совсем рядом проснулась кукушка, отсчитывая, то ли годы, то ли минуты, оставшиеся им в этой жизни. А над заводью роились комары. Их черный клубок перетекал с одного места на другое, но были они какие-то мирные, занятые своими внутренними делами и не обращали внимания на сидящую поблизости пищу. В завораживающих своим покоем просветах темной гладкой воды сновали такие огромные водомерки, что их удлиненные тельца хорошо просматривались с берега.
Удивительный покой вновь возвращал к мысли, что все-таки жизнь прекрасна, и уходить из нее, желательно, как можно позже. Виктор с удовольствием поговорил бы о Лене, о ее искрящихся глазах и нежных руках, но, зная Андрея, молчал и лишь улыбался своим воспоминаниям. Он видел, как Андрей сидит ссутулившись и внимательно смотрит на часы.
– Двадцать минут, – наконец объявил он, – давай подождем здесь; здесь так спокойно и красиво – как там , наверное…
Виктор повернул голову и огляделся. …Действительно, красиво… Скорее бы прошли эти минуты, чтоб, либо остаться здесь, либо окончательно перебраться туда… Он остановил взгляд на комарином рое. …Счастливые… Мысли утряслись, оставив на поверхности простой, но неизбежный вывод …чему
В идиллический покой ворвался нарастающий свист, становившийся все тоньше, подбираясь, наверное, к границе ультразвука. Оба резко вскинули головы, но в сером небе ничего не изменилось. Хотя… Вот она!.. Блестящий, похожий на коробочку от сигары предмет поднялся над лесом и через семь секунд, как положено по баллистическому расчету, распался на десяток отдельных частей, устремившихся в разные стороны. Оставшаяся «недокуренная сигара» клюнула носом и повернула к земле. Вслед за этим раздался взрыв, докатившийся до них гулким эхом. Вода в заводи вздрогнула, всколыхнувшись мелкой рябью; заметались не привыкшие к «штормам» водомерки; комары поднялись к вершине небольшого деревца, да невидимая птица сорвалась с места, хлопая крыльями.
– Вот и все, – Андрей засмеялся и от избытка эмоций принялся кататься и колотить по земле, словно пытаясь достучаться до кого-то.
Виктор прикрыл глаза. Безумного восторга почему-то не возникало. Все произошло так, как и должно было произойти. Они не могли умереть так по-дурацки – он ведь предчувствовал это, только боялся озвучить, чтоб не спугнуть судьбу.
– Теперь можно спокойно двигаться дальше, – чумазый, перепачканный травяными пятнами Андрей, наконец, прекратил свои буйства и поднял голову, – все идет по плану. Даже пуск мы видели гораздо лучше, чем с позиции. Там что? Ушла с направляющих и скрылась – осталась только обгоревшая установка, а тут… все, как на ладони, – он встал, тщетно пытаясь отряхнуться, – слушай, на кого мы похожи?.. От нас люди шарахаться будут.
– Этих людей еще найти надо, – заметил Виктор.
– Теперь, точно, найдем. Теперь-то куда они денутся? Не сегодня, так завтра. Пошли?
Виктор нехотя поднялся, подумав, что если полежать еще полчаса, то он вообще никуда не захочет идти, а расслабляться нельзя. Самое страшное таится в нас самих, в наших слабостях и желаниях, а не в каких-то летающих по небу железяках.
– Stehen auf und los… Los! – скомандовал Андрей.
Виктор улыбнулся, потому что это означало – жизнь вернулась в нормальную колею. Даже солдаты больше не донимали его. Наверное, когда дни и ночи соединяются в единую бессонную вечность, действительность смешивается со снами и фантазиями усталого сознания, являя некую ирреальность. Вычленить из нее рациональное зерно уже просто невозможно…
Заводь, окончательно превратившаяся в болото, постепенно начала зарастать обычной луговой травой, тянувшейся к свету сквозь клочья высохшей ряски и сухие перья осоки. А еще через полкилометра появились ярко зеленые сосенки – совсем маленькие, не больше метра, но такие пушистые и пахучие… Между ними вспыхивали белые звездочки неизвестных цветов на паутинках стебельков. Несмотря на суровое небо, это был уже совсем другой радостный пейзаж.
Если б не голод, усталость, желание спать и натертые ноги, идти было б, можно сказать, приятно, ведь все угрозы миновали – оставалось лишь не спеша добраться до какой-нибудь деревни. Однако тропика снова старалась увести их в лес. Андрей с сожалением посмотрел на дальний горизонт, с которым так не хотелось расставаться.
– Кажется, чем шире обзор, тем быстрее все должно закончиться, – заметил он, – почему так?
– Наверное, подсознательно мы ищем человеческое жилье на равнине, а не в лесу.
– Возможно. Ну что, заглубляемся?
Не зная не только дороги, но даже нужного направления, Виктору было все равно. С таким же успехом они могли продолжать двигаться и по старой дороге – чем эта тропа лучше? Тем, что по ней прошли некие существа, напоминавшие людей?..
Мысль о «неких существах» понравилась ему гораздо больше, чем наивная гипотеза, относительно призраков. Конечно, как он сразу не догадался?! Это инопланетяне, маскирующиеся под землян и поэтому принявшие облик солдат. Кого еще они могли увидеть на полигоне? Правда, перевоплощение прошло у них не совсем удачно. А если это действительно так…