История Будущего. Миры Роберта Хайнлайна. Том 23
Шрифт:
— Сгиня! — вскричал он.
Их бурные приветствия вряд ли были уместны в присутствии начальника округа, но генерал, очевидно, не имел ничего против. Когда они успокоились, Мак-Киннон задал вопрос, который все время мучил его:
— Но послушай, Сгиня, что все это значит? — Он помолчал, внимательно глядя на него, потом обвиняюще ткнул в него пальцем. — Я понял! Ты служишь в разведке!
Сгиня весело ухмыльнулся.
— Ты думал, — заметил он, — что армия Соединенных Штатов оставит без надзора такое опасное место?
Генерал откашлялся.
— Что
— Что? Я? У меня нет никаких планов… — Он с минуту подумал, затем повернулся к своему другу. — Знаешь, Сгиня, пожалуй, я все же лягу в больницу для психотерапии. Вы здесь…
— Не думаю, что в этом есть необходимость, — мягко прервал его генерал.
— Нет? Почему, сэр?
— Вы уже здоровы. Возможно, вы не знаете об этом, но вас интервьюировали четыре психотехника. Их доклады сходятся. Я уполномочен сообщить вам, что ваш статус свободного гражданина восстановлен — если вы согласны принять его.
На этом беседа закончилась Когда капитан Сгиня-Рэндэлл сопровождал своего друга в госпиталь, Дэйв забрасывал его вопросами.
— Сгиня, ты, должно быть, выбрался оттуда раньше меня?
— На день-два.
— Значит, все мои труды оказались напрасными!
— Я бы так не сказал, — возразил Рэндэлл. — Ведь я мог и не выбраться. Собственно говоря, здесь все знали еще до моего появления. Я там был не один… — И, чтобы сменить тему разговора, он спросил: — Теперь, когда ты вернулся, что ты станешь делать?
— Я? Пока рано говорить… Но уж наверняка я не стану заниматься классической литературой. Если бы я не был таким неспособным к математике, я мог бы попытать счастья в космосе.
— Ну, об этом поговорим сегодня вечером, — продолжил Рэндэлл, взглянув на часы. — Мне нужно бежать, но я зайду попозже, и мы вместе пойдем в столовую обедать.
А в следующую секунду его уже не было — он сгинул без следа, оправдывая свою «уголовную» кличку Сгиня… Мак-Киннон по инерции успел произнести:
— Послушай! А почему бы и мне не поступить в раз… — Но, поскольку Рэндэлла рядом уже не было, ему пришлось спросить об этом самого себя.
НЕУДАЧНИК
… в целях сохранения и развития средств межпланетного общения, а также для обеспечения занятости молодежи нашей планеты…
— Стройся! — рыкающий голос старшего сержанта космической пехоты разорвал туман серенького, слякотного утра в Нью-Джерси. — Когда называют ваше имя, отвечайте «здесь», выходите вперед с вещами и поднимайтесь на борт. Кому не ясно? Ну, начали: Аткинс!
— Здесь!
— Остин!
— Здесь!
— Эйрис!
Один за другим пехотинцы выходили из строя, вскидывали на плечи вещмешки — не более ста тридцати фунтов личного имущества на человека — и карабкались по трапу. Они были молоды: ни одного старше двадцати двух, и порой поклажа превышала вес новобранца.
— Каплан!
— Здесь!
— Кейт!
— Здесь!
— Либби!
— Здесь! — долговязый и тощий белобрысый паренек вывалился из строя, поспешно вытер нос и схватился за свои шмотки. Крякнув, взвалил набитый холщовый мешок на плечо и, ухватив свободной рукой чемодан, затрусил, как дворняжка, к трапу. Новобранец преодолел всего лишь несколько нижних ступенек, когда чемодан двинул его по коленкам. Пошатнувшись, он натолкнулся на крепкую невысокую фигуру в зеленовато-голубом мундире космического флота. Сильные пальцы вцепились в плечо паренька и не дали ему упасть.
— Не падай, сынок, не надо. Ты не так старайся, и все будет в порядке, — могучая рука поправила холщовый мешок новобранца.
— Ой, простите, — смутился юнец, насчитав четыре полоски под метеором на серебряном галуне. — Капитан, я не…
— Соберись, сынок, и дуй на борт.
— Есть, сэр!
На борту парня встретил полумрак. Когда глаза Либби начали что-то различать, он увидел корабельного старшину, который большим пальцем через плечо показал в сторону одного из люков.
— Тебе сюда. Найди там свой рундучок и жди.
Либби поспешил выполнить указание. В широком, сплюснутом отсеке он обнаружил скопище людей и вещей. Слабый свет неоновых ламп вдоль переборки и гудение вентиляторов создавали мягкий фон человеческим голосам. Либби перебрался через груду чьих-то вещей и нашел свой рундучок под номером «семь-десять». Он сорвал пломбу с замочка, набрал шифр и открыл крышку. Рундук находился во втором ярусе и был совсем небольшим. Либби стал прикидывать, как ему затолкать в него свои пожитки. Но тут динамик заглушил болтовню и потребовал всеобщего внимания.
— Слушай мою команду! Первое отделение — по местам. Старт через двенадцать минут. Задраить люки. За две минуты до старта выключить вентиляторы. Закрепить на палубе все тяжелые предметы и лечь, когда зажжется красная сигнальная лампа. Лежать до объявления отбоя. Старшинам проверить исполнение команды.
Тут же заглянул старшина, осмотрелся и принялся руководить размещением багажа. Тяжелые вещи были принайтовлены к палубе. Крышки рундуков закрыты. К назначенному времени каждый пехотинец нашел себе местечко на палубе, а старшина даже пристроил под голову подушку. Лампы загорелись красным светом, и динамик гаркнул:
— Всем внимание! Старт корабля! Приготовиться к вертикальному ускорению.
Старшина спешно прилег на два вещмешка, не забывая пронзительным взглядом озирать со своего лежака отсек. Вентиляторы зашелестели, останавливаясь. На две минуты наступила тишина. Либби почувствовал, как всполошилась его сердечная мышца. Две минуты тянулись бесконечно. Но вот палуба задрожала, и грохот — такой бывает при сбросе пара из котла высокого давления — ударил по барабанным перепонкам. Тело вдруг налилось свинцом, тяжесть, навалившись на грудь, сдавила сердце. Спустя некоторое время сигнальные лампы вспыхнули белым и динамик промычал: