История Древнего мира. От истоков Цивилизации до падения Рима

Бауэр Сьюзен Уайс

Он нанял две группы моряков, чтобы они помогли ему обучить египетских матросов. Это были греческие мореплаватели из ионических городов с Эгейского моря,⁵ а также, по свидетельству Геродота, финикийские мореходы – вероятно, из одного из финикийских городов (Тира или Сидона, а может быть, из построенного финикийцами города Карфаген на северо-африканском берегу, основанного Элиссой, внучатой племянницей Иезавель, и быстро растущего). Иностранные специалисты помогли ему построить флот, который в основном состоял из примитивных трирем – весельных боевых кораблей, построенных так, чтобы они могли таранить вражеские корабли. Они стояли на якоре вдоль берега Красного моря.⁶ Геродот настаивает даже, что одна команда финикийских матросов, которой Нехо II поручил изучить Красное море, продолжила плавание далее на юг. К удивлению многих, тремя годами позднее они оказались у Геркулесовых Столбов, в проливе, ведущем в Средиземное море из

Атлантики. Египтяне прощли через Средиземное море и вернулись к дельте Нила. Таким образом, они обошли вокруг Африки.⁷ Все это было огромным прорывом в традиционной ненависти египтян к морю – но Нехо II, смотревший вперед, видел, что торговля способна усилить империю куда лучше, чем война.

Пока в Египте осуществлялись эти эпохальные проекты, Иудея была отрезана от всего мира. Иоаким рассчитывал на помощь Египта; теперь он остался один. «Он был разочарован в своих надеждах, – замечает Иосиф, – потому что Египет на этот раз не посмел сражаться».⁸

Но Иоакиму, тяжело придавленному выплатами Вавилону, оставалось ждать еще четыре года, пока Навуходоносор реорганизовал свою армию, а затем занимался другими делами (согласно Вавилонским хроникам – воевал с кочевниками в северных пустынях Аравии).⁹ Что происходило в городе в это время, мы не знаем. Но возможно, некоторые иерусалимские чиновники согласились с мнением Иеремии о нецелесообразности сопротивления Вавилону; Иоаким умер в 597 году, в относительно молодом возрасте (тридцать шесть лет), и Навуходоносор немедленно направился к городу.

В Иерусалиме тем временем взошел на трон Иехония, совсем юный сын Иоакима. Как только Навуходоносор достиг Иерусалимских стен – всего через несколько недель после смерти Иоакима, – царь, его мать, его двор, знать и все официальные лица капитулировали. Вероятно, им была предложена неприкосновенность в обмен на покорность. Хотя они были уведены в плен, обращались с ними хорошо; хроники Вавилона сообщают, что Иехония провел следующие сорок лет, живя в Вавилоне на царском обеспечении, предоставляемом ему за счет Вавилонской казны.¹⁰

Армия Иерусалима была также отправлена в Вавилон, но не распущена; казна и храм Соломона подверглись опустошению, но сами строения не разрушили и не сожгли. Навуходоносор даже не увел с собой всю царскую семью. Он назвал Матфанию, дядю Иоахима и брата умершего царя, новым именем Седекия и посадил его на трон; Иосиф мягко именует это «союзом»,¹¹ но на деле Седекия был не более чем вавилонским наместником. Тем не менее Иерусалим отделался сравнительно легко.

Навуходоносор был озабочен отнюдь не контролем над третьесортной силой у себя на западе, а совсем другими вещами. Он имел свои представления о том, как великий царь должен поддерживать и укреплять свое положение, и делал это так, как делали все месопотамские цари в течение двух тысяч лет: развернул масштабное строительство. Его надписи сообщают о реставрации и постройке храма за храмом в самом Вавилоне. Вавилон был домом бога Мардука, и преданность Навуходоносора Мардуку также символизировала вавилонский триумф. «О, Мардук, – гласит одна из надписей Навуходоносора в память об удачной кампании по подавлению мятежа на западе, – можно мне навсегда остаться законным правителем от тебя; можно мне служить тебе, пока я не удовлетворюсь результатом… можно, чтобы мои отпрыски правили вечно».¹²

Его благочестие в виде преданности Мардуку осталось почти в каждой древней записи его проектов: «Он чрезвычайно ревностно украшал храм Бела и остальные святые места», – пишет Берос.¹³ Он построил церемониальную дорогу для праздника Мардука, тропу семидесяти футов шириной от центрального храмового комплекса до церемониальных ворот Иштар на северной стороне города, чтобы бог мог двигаться по ней во время празднования Нового года. Стены по обеим сторонам были покрыты голубой глазурью и украшены резными львами [191] .¹⁴ Остатки ворот Иштар и дороги, которая вела к ним, стали одними из самых известных образов древнего Вавилона, хотя и дошли до нас от самого конца существования этой цивилизации.

191

Дорога процессий Мардука и Врата Иштар были украшены глазурованными плитками с исполненными в технике майолики изображениями не только львов, но также быков и драконов Мардука. (Прим. ред.)

Навуходоносор построил себе также как минимум три дворца, украшенные глазурью, золотом и серебром. В одном из этих дворцов он разбил сад.

Остатки этого сада не удается полностью идентифицировать (судя по всему, ими является громадное строение со сводчатыми потолками, обнаруженное в главном царском комплексе на берегах Евфрата), но их слава отражается в рассказах различных авторов более позднего времени. Наиболее известное описание сада дает Диодор Сицилийский в третьей книге своей «Исторической библиотеки»:

«То был царь старых времен, который ради своей дамы создал сад, как вы узнаете. Эта повелительница, которую он так нежно любил, родилась в Персии, и, по природе той страны, очень любила с высоких холмов оглядывать местность вокруг. Поэтому она упросила своего господина разбить ей сад с увитой растениями беседкой, искусно созданной опытными мастерами.

Вход в сад находился у основания холма, он располагался терраса за террасой, поднимающимися на удивительную высоту, так что оттуда можно было видеть далеко и широко. Под землей были созданы своды, которые держали вес этого сада; один свод был устроен над другим, и чем выше располагалось строение, тем выше был свод… На самых высоких сводах были поставлены стены этого сада, толщиной в двадцать два фута… В пол были встроены цистерны воды. И в этом саду находились все сорта деревьев, приятных для глаза, и свежие, зеленые лужайки. Более того, там был трубопровод, через который при помощи устройства вода подавалась для полива почвы».¹⁵

«Рожденная в Персии дама», скорее всего, являлась вообще не персиянкой, а мидянкой – судя по всему, это Амитис, дочь Киаксара, известного мидийского царя.

Слава этих садов, обычно называемых «висячими» благодаря сделанному Диодором описанию их ступенчатой многоуровневой конструкции (зиккурат), преодолела не только время, но и пространство. Почти каждый древний историк, который описывает Вавилон, упоминает их, и из этих описаний мы можем составить картину этих самых знаменитых садов древности – Эдема военачальника. «Он создал высокие каменные террасы, которые производили видимость гор, засаженных всевозможными деревьями, – описывает Берос. – Он сконструировал и сделал то, что назвали Висячими садами, для своей жены, которая любила горы, так как выросла в Мидии». [192] ¹⁶

192

Великие пирамиды комплекса в Гизе (см. главу 11) и Висячие сады Вавилона – первые два из семи чудес света, список которых был дан (среди прочего) архитектором Иоганном Бернгардом Фишером фон Эрлахом в его работе 1721 года «Эскиз одного архитектурного сооружения». Фишер следовал указаниям северо-африканского библиотекаря Каллимаха, который примерно в 260 году до н. э. составил список великих чудес мира – мы не знаем, что было в нем, так как список пропал, когда сгорела Александрийская библиотека (см. главу 78). Так как сады ко времени фон Эрлаха давно уже исчезли, он явно работал по описаниям Бероса и Диодора. (Прим. авт.)

Это были гражданские сооружения. Но Навуходоносор имел в своих планах и более серьезные объекты. Он начал возводить двойные стены Вавилона, усиливая их, пока внутренняя не достигла толщины в двадцать один фут, а внешняя стена не ощетинилась смотровыми башнями через каждые шестьдесят футов. Частично выкопанный ров уже защищал одну сторону города; Навуходоносор прокопал оставшуюся часть вокруг стен, и теперь Вавилон был окружен сорокафутовым кольцом воды.¹⁷ А затем он возвел в восточной части города еще одну стену – позднее греческий солдат Ксенофонт назвал ее «Мидийской Стеной». Она протянулась от Евфрата до Тигра, напоминая о стене, давным-давно построенной шумерским царем Шу-Сином, чтобы отражать набеги амореев. [193] Но эта стена предназначалась для другой цели: «Он ставил стены, – пишет Берос, – чтобы те, кто вознамерится осадить город, не смогли бы развернуть течение реки».¹⁸ Недавнее разрушение Ниневеи привило царю осторожное отношение к воде.

193

См. главу 18. (Прим. авт.)

При Навуходоносоре город Вавилон необычайно вырос; Аристотель замечает: «говорят, что когда Вавилон был взят, значительная часть города узнала об этом лишь через три дня», – из-за размера города.¹⁹ Несмотря на все это строительство, можно предположить, что Навуходоносор не был столь силен, как казался. В 595 году ему пришлось подавлять восстание в собственной столице; у него ушло два месяца на то, чтобы победить мятежников – это говорит о вовлечении в события армии (вероятно, уставшей от бесконечных сражений).²⁰