История Хэйкэ

Ёсикава Эйдзи

– Чем я?.. Очень проницательно с вашей стороны, господин! – засмеялся Бамбоку.

– По крайней мере, более добросердечен, чем вы, Нос. Я не понимаю, почему Кихидзи позволил этому мошеннику купить девочку, но, по крайней мере, он проявил милосердие, отпустив ее.

– И вы думаете, что я бы этого не сделал, да?

Токитада засмеялся, но не ответил. «Асука, Асука. Красивое имя и красивая девочка, – подумал он про себя. – Неудивительно, что Змий положил на нее глаз… Диву даешься, как такие цветки вырастают из грязи в трущобах».

Глава 38.

Мечты мужские и женские

На

следующее утро Токитада встал рано. Карета и внушительный эскорт воинов и конюхов ждали его у дверей, когда он появился в своих придворных регалиях. Вскоре карета подъехала к воротам поместья Рокухара. Токитада отправил послание, оповещая о своем прибытии и спрашивая, готова ли хозяйка.

Возле дома стоял элегантный дамский экипаж; с его занавесок свисали пурпурные кисточки; на красочном лакированном корпусе и на крыше не было ни пылинки; ослепительно блестела золотая и серебряная отделка с нитевидно выгравированными неземными птицами и бабочками. Однако еще более ослепительными, чем сам экипаж, были две фигуры, которые приблизились к портику по открытой галерее в окружении порхающей стайки служанок.

– Боюсь, я заставила тебя ждать, Токитада, – сказала Токико, которую сопровождала ее семилетняя дочь.

– О, Токико, я едва узнал тебя в роскошном наряде!

– Не так уж часто я наношу визиты… Кроме того, сейчас весна.

– Ты действительно выглядишь великолепно! Я уверен, никто не может возразить против того, что ты одета с большим вкусом. Могу ли я предположить, что подействовал мой совет?

– Ну перестань же меня дразнить. На нас смотрят слуги и едва удерживаются от смеха.

– Пусть смеются. Не понимаю, почему вы, женщины, боитесь смеха. Серьезные дамы вроде госпожи Арико – это для меня слишком. Мы не можем допустить, чтобы вы на нее походили… Не так ли, Токуко? – сказал Токитада и потрепал блестящие волосы своей племянницы. – Принцесса, поедем покатаемся с тобой в моей карете, и я буду рассказывать тебе разные истории.

Когда Токитада нагнулся, чтобы взять племянницу на руки, ребенок спрятался за подол матери. Стоявшие рядом служанки громко засмеялись. Токико подняла дочь и села в свой экипаж.

Карета Токитады последовала за экипажем Токико и катилась по обрамленной деревьями улице в Рокухаре в сопровождении свиты. Токико редко выезжала из Рокухары, а когда она это делала, ее всегда сопровождал тщательно подобранный эскорт воинов. Уже на протяжении многих лет Токико занималась девятью своими детьми. Супруг ее находился в расцвете лет, а самой хозяйке Рокухары было сорок с небольшим. И, имея такого веселого волокиту-мужа, Токико начала понимать, что она не должна слишком быстро стареть. Год назад история Киёмори с Токивой преподала ей горький урок и причинила много сердечной боли. В то время она часто молилась, чтобы муж не добился больших успехов с той женщиной и чтобы не произошло еще одной такой же истории…

Под покачивание экипажа Токико охватили горькие мысли: сорок лет – ее уверенность в своем физическом очаровании идет на убыль. Для мужчины же это был прекрасный возраст для свершений, для достижения великих целей. Пришло время, когда она должна справляться с неподатливым взрослым ребенком…

Экипаж Токико, подпрыгнув, остановился, и она увидела, что карета Токитады подъехала и встала рядом.

– Токико,

подними занавески и посмотри вокруг.

– Где мы сейчас?

– Западная часть Восьмой улицы – на противоположной стороне реки от Рокухары. Вон там – селения Симабара, Мибу. Там – реки Камия и Омура… Дальше к югу можно увидеть реку Ёдо. Великолепный вид, не правда ли?

– Зачем ты привез нас в это место, которое нам совсем не по пути? Разве мы не едем в противоположном направлении от дворца?

– Нет, оно нам не совсем не по пути… Посмотри, Токико, только посмотри сама – вон там работают тысячи людей!

– Что они делают?

– Они строят новые дороги. Видишь тех людей, которые копают, носят землю? Слышишь слабые звуки в отдалении? Это работают каменщики, плотники и прочие мастера. Через шесть месяцев ты не узнаешь это место.

– И что же они здесь строят?

– Особняки и дворцы. Очень скоро здесь вырастет городок – фактически город в городе, великий центр дома Хэйкэ!

– А Рокухара чем не подходит?

– Рокухара стала слишком тесна. Я уверен, Киёмори думает о будущем, и даже нельзя сказать, что может сделать человек с его талантами. Несомненно, он рожден для того, чтобы быть великим, а ты – его жена. Не забывай о своем положении, Токико.

– Токитада, ты действительно считаешь, что это сделает меня счастливой?

– Ты – женщина, и надо полагать, что у тебя есть все основания поздравить себя с тем, что имеешь такого мужа.

– Чепуха, Токитада, Рокухара меня вполне устраивает. Все это будет означать намного больше беспокойства. Мне хотелось бы, чтобы ты отговорил его от задуманного плана.

К удивлению Токитады, Токико нервно опустила занавески своего экипажа. Он привез ее сюда, будучи уверенным, что это доставит ей удовольствие, и Токитада начал задумываться, не привнес ли он еще одну тему в семейные разногласия.

Токитада глубоко вздохнул: «Эти женщины, не могу их понять. Более цепкие, чем мужчины, более упорные, и тем не менее им, по-видимому, не нравятся дела государственного масштаба».

Вдоль канала по Восьмой улице оба экипажа вскоре приблизились к дворцу, где проживал экс-император.

Младшая сестра Токико Сигэко только в прошлом году родила отрешенному от престола Го-Сиракаве третьего сына, принца Норибито, и несколько раз просила хозяйку Рокухары приехать и посмотреть на младенца. Однако этикет не позволял Токико выполнить пожелания сестры до тех пор, пока сам прежний император не послал ей приглашение.

«Как скучно!» – вздохнул Токитада, пока ждал. Он приехал с сестрой только в качестве официального сопровождающего лица и не был допущен во внутренние апартаменты, из которых до него доносились голоса и смех. Капризные крики внезапно вызвали у Токитады осознание того, что он сам – дядя маленького принца. Это была поразительная мысль. Никто не мог бы никогда предвидеть такого… Что бы сказал, если бы был жив, его отец, обедневший вельможа? Мысли Токитады вернулись к собственному детству. Их семья была настолько бедна, что он ходил на петушиные бои, пытаясь заработать хоть какие-то гроши… Его мысли перенеслись в будущее: власть, слава, великолепие, превосходящие дом Фудзивара! Смех сестер вновь прервал его мечтания. Как же различны были такие понятия, как счастье и радость, у него и у них.