История христианской Церкви. Том II. Доникейское христианство (100 — 325 г. по P. ?.)
Шрифт:
«Диалог о свободе воли» [1550] посвящен теме происхождения материи и сильно напоминает труд на эту же тему , отрывок из которого приводит Евсевий и который он приписывает Максиму, автору конца II века [1551] .
Другие труды Мефодия, упомянутые Иеронимом, — «Против Порфирия» (10000 строк), комментарии на Книгу Бытия и Песнь Песней, De Pythonissa(об аэндорской волшебнице, против мнения Оригена о том, что Саул попал под власть сатаны, когда обратился к ее магическому искусству). Ему приписываются также гомилия в честь вербного воскресенья и гомилия о кресте. Но среди патриотических церковных авторов было несколько Мефодиев.
1550
, De libero arbitrio.На свободе воли решительно настаивали Иустин Мученик, Ориген и все греческие отцы церкви.
1551
Praep. Evang.VII. 22; см. также . .V. 27; Routh, Rel. S. II. 87. Мелер и Сэлмон полагают, что Мефодий переписал Максима, просто приукрасив его труд риторическими приемами.
§194.
(II.) Евсевий: H. .VIII. 13; IX. 6 (и перевод Руфина, IX. 6). Иероним: De Vir. ill.77, и в других трудах. Сократ: Я. .II. 10. Созомен: Я. .III. 5. Епифаний: Ancoratus,с. 33. Феодорит: Я. .I. 3. Филосторгий: Я. .II. 14,15. Златоуст: Нот. in Lucian(в Opera ed. Montfaucon,T. II. 524 sq.; Migne, «Patr. Gr.» I. 520 sqq.). Ruinart: Acta Mart.,p. 503 sq.
(III.) Acta Sanct.Jan. VII. 357 sq. Baron. Ann.ad ann. 311. Краткие упоминания: Tillemont, Cave, Fabricius, Neander, Gieseler, Hefele (Conciliengesch.,vol. I). Harnack: Luc. der M"art,в Herzog 2VIII. (1881), pp. 767–772. J. T. Stokes, в Smith & Wace, III., 748, 749.
I.Лукиан был выдающимся пресвитером Антиохии, стал мучеником во время гонений Диоклетиана, возобновленных Максимином. О нем известно очень мало. Он был перевезен из Антиохии в Никомедию, где жил тогда император, сделал благородное заявление о своей вере перед судьями и умер от пыток в темнице (311). В Антиохии его вспоминали 7 января. Его благочестие имело строго аскетический характер.
Память о нем омрачена подозрениями, что вера его не была здравой. Евсевий дважды упоминает о нем и его славном мученичестве, но молчит о его богословских взглядах. Александр Александрийский в энциклике 321 г. связывает Лукиана с Павлом Самосатским и объявляет ответственным за арианскую ересь; он утверждает также, что Лукиан был отлучен от церкви в период епископата Домна, Тимея и Кирилла, откуда следует, что перед смертью он перестал быть раскольником. Его и его последователей обвиняли в том, что они отрицали вечностьЛогоса и человеческую душуХриста (Логос занял место разумной души). Арий и ариане говорят о нем как о своем учителе. С другой стороны, Псевдо–Афанасий называет его великим и святым мучеником, а Златоуст проповедовал, восхваляя его, 1 января 387 г. Бароний отстаивает его ортодоксию, другие католические авторы отрицают ее [1552] . Некоторые различают двух Лукианов, одного ортодокса, другого еретика; но эта гипотеза ни на чем не основана.
1552
См. Baron. Annal,ad ann. 311; De Broglie, V'eglise et l'empire,I. 375; Newman, Arians of the Fourth Century,414.
Эти противоречивые отзывы легко примирить между собой, предположив, что Лукиан был ученым–критиком, придерживался своеобразных взглядов на Троицу и христологию, которые не соответствовали более поздней никейской ортодоксии, но смыл с себя вину благодаря героической исповеди и мученичеству [1553] .
II.Символ веры, который носит имя Лукиана и был найден после его смерти, весьма ортодоксален; он, вместе с тремя похожими символами, рассматривался на Антиохийском синоде 341 г. с намерением заменить ими Никейский символ веры [1554] . Он напоминает символ веры Григория Чудотворца, ортодоксален в плане учения о Троице и признает Иисуса Христа «Сыном Божьим, единственным единородным Богом [1555] , через Которого было сотворено все, Который был рожден Отцом до всех веков, Богом от Бога, Целым от Целого, Единым от Единого, Совершенным от Совершенного, Царем царей, Господом господствующих, живым Словом, Мудростью, Жизнью, Истинным Светом, Путем, Истиной, Воскресением, Пастырем, Дверью, неизменным и неизменяемым, постоянным Подобием Бога Отца, обладающим единой сущностью, волей, силой и славой с Отцом, первородным всего творения [1556] , Который в начале был с Богом, Божественным Логосом, согласно сказанному в евангелии: "В начале было Слово" (Ин. 1:1), "все чрез Него начало быть" (Ин. 1:3) и "все Им стоит" (Кол. 1:17); Который в последние дни пришел свыше, и был рожден от Девы, согласно Писанию, и стал человеком, Посредником между Богом и человеком», и т. д. [1557]
1553
Гефеле (Hefele, Conciliengesch.,vol. I, p. 258 sq., 2 nded.) полагает, что Лукиан сначала симпатизировал своему соотечественнику Павлу Самосатскому в его гуманитарной христологии, поэтому на какое–то время был отлучен, но потом признал эти взгляды ересью, был восстановлен в церкви и прославился благодаря улучшению текста Септуагинты и мученичеству.
1554
Этот синод признан правомерным и ортодоксальным, его двадцать пять канонов приняты церковью, хотя он подтвердил предыдущее низложение Афанасия за нарушение канона. См. подробности в Hefele, I.c.I. 502–530.
1555
. См. прочтение Ин. 1:18 в Ватиканском и Синайском кодексах, (без артикля), вместо . Выражение широко использовалось в никейскую эпоху не только ортодоксальными, но и арианскими авторами для указания на Того, Который одновременно (Бог) и (единородный). См. Hort, Two Dissertations,Cambr. 1876. В обычном делении символа веры Лукиана связано с предшествующим и отделено от , что требует прочтения «Его Сын единородный, Бог», и т. д.
1556
(не , сотворенный первым) , из Кол. 1:17.
1557
См. полный символ веры у Афанасия, Ер. de Synodis Arimini et Seleucidae celebratis,§23 (Operaed. Montf. I. ii. 735); Mansi, Cone.II. 1339–1342; Schaff, Creeds of Christendom,II. 25–28; Hahn, Eibl, der Symb.,ed. II, p. 184–187.
III.Лукиан известен также тем, что сделал критический пересмотр текста Септуагинты и греческого Нового Завета. Иероним упоминает, что копии этого труда были в его время известны как «exemplana Lucianea»,но в других местах он довольно пренебрежительно отзывается о текстах Лукиана и Есихия, епископа Египта (который трудился на том же поприще). При отсутствии определенной информации невозможно судить о ценности его критических исследований. Мы не знаем, был ли он знаком с еврейским языком, следовательно, не знаем, был ли его пересмотр Септуагинты основан на сверке с оригиналом [1558] .
1558
О его трудах, связанных с Септуагинтой, см. у Симеона Метафраста и в Свиде, он цитируется в Routh, IV. 3 sq.: Field, издание HexaplaОригена; Nestle, в «Zeitschr. d. D. Morgenl. Gesellsch.», 1878, 465–508; a также см. проспект П. де Лагарда к предполагаемому изданию Септуагинты.
Что касается Нового Завета, то, скорее всего, Лукиан внес существенный вклад в создание сирийского восстановленного текста (если можно так его назвать), который использовался Златоустом и более поздними греческими отцами церкви и лежит в основе textus receptus [1559] .
§195. Антиохийская школа
Kihn (католик): Die Bedeutung der antioch. Schule.Weissenburg 1856.
1559
См. Hort, Introd. and Append,к Westcott and Hort, Greek Test.(Lond. and N. York 1881), p. 138, где о Лукиане сказано: «Из известных нам имен он скорее, чем кто–либо другой, связан с ранним сирийским пересмотренным текстом; и это предположение получает некоторое подтверждение из слов Иеронима…» Praetermitto eos codices quos a Luciano et Hesychio nuncupatos adserit perversa contentio,и т. д. Доктор Скривнер (Scrivener), который отвергает этот сирийский текст как ignis fatuus,лишь вскользь упоминает Лукиана в своем Introduction to the Criticism of the N. Test.,3 rded., Cambr. 1883, pp. 515, 517.
C. Hornung: Schola Antioch.Neostad. ad S. 1864.
Jos. Hergenr"other (кардинал): Die Antioch. Schule.W"urzb. 1866.
Diestel: Gesch. desA. Test, in der christl. Kirche.Jena 1869 (pp. 126–141).
W. M"oller в Herzog 2,1. 454–457.
Лукиан славится как основатель антиохийской школы богословия, которая достигла максимального развития в IV веке. Он разделяет эту честь со своим другом Дорофеем, также пресвитером Антиохии, о котором Евсевий отзывается с большим уважением как об исследователе Библии, знакомом с еврейским языком [1560] . Однако настоящими основателями этой школы являлись Диодор, епископ Тарса (около 379 — 394 г. по P. X.) и Феодор, епископ Мопсвестийский (393 — 428), оба ранее бывшие пресвитерами в Антиохии.
1560
Евсевий, . .VII. 32, (в начале) говорит о как о знакомом ему лично. Он называет его «ученым человеком , который удостоился чести стать пресвитером Антиохии» во времена епископа Кирилла, «человеком с тонким вкусом священной литературы, весьма преданном изучению еврейского языка, так что он с легкостью читал еврейское Писание». Также он называет Дорофея «очень свободомыслящим человеком, знакомым с подготовительными исследованиями, проводимыми среди греков, но в остальных отношениях евнухом от природы, каковым он был от рождения».
Антиохийская школа представляла собой не регулярное учебное заведение с непрерывной преемственностью учителей, как катехетическая школа Александрии, но богословскую тенденцию, точнее, особый метод герменевтики и экзегетики, центром использования которого была Антиохия. Характерными особенностями данного метода являются внимание к критическому пересмотру текста, старание придерживаться простого, естественного значения в соответствии с языковыми особенностями и положением автора и учет человеческого фактора. Иначе говоря, его экзегетика носит грамматический и исторический характер в отличие от аллегорического метода александрийской школы. Однако в том, что касается критики текста, Лукиан шел по стопам Оригена. Антиохийцы не упускали также из вида духовное значение и божественную составляющую Писания. Грамматическо–историческое толкование, без сомнения, представляет собой единственную безопасную и здравую основу для понимания Писаний, как и любой другой книги; это была полноценная замена необузданного метода аллегорий, часто подменяющего толкование идеями, угодными толкователю. Но и такой метод, в разных руках, может привести к разным результатам, в соответствии с духом толкователя. Ариане и несториане претендовали на родство с Лукианом и его школой, однако из той же школы произошел и лучший комментатор среди отцов церкви Иоанн Златоуст, славивший Лукиана и Диодора, друг и соученик Феодора Мопсвестийского. Феодорит относится к этой же школе.
После осуждения Нестория антиохийское богословие продолжало культивироваться в Низибии и Эдессе среди несториан.
Кардинал Ньюмен, будучи еще англиканином (в своей книге Arians of the Fourth Century,p. 414), объявил сирийскую школу библейской критики ответственной за возникновение арианской ереси и вообще утверждал, что «мистическое толкование и ортодоксия либо вместе выстоят, либо вместе падут». Но кардинал Гергенротер, благочестивый католик и лучший ученый, проводит справедливое разграничение между использованием и злоупотреблением и делает следующее честное и проницательное замечание об отношениях между Антиохийской и Александрийской школами, а также критическим и мистическим методом толкования, — замечание, с которым историк–протестант полностью может согласиться (Handbuch der allgem. Kirchengeschichte.Freiburg i. В. 2 nded. 1879, vol. I, p. 281.).