История Икс
Шрифт:
— Сзади!
Кто я, чтобы раздавать приказы?
Но Марк повинуется. Разворачивает меня. Кружит, как балерину в танце. Я словно игрушка, его излюбленная вещь. Он опять раздвигает мне ноги. Да, да! Мы так близки к экстазу. Утыкаюсь лицом в подушку. Знаю, что будет дальше. Восхищена тем, что будет дальше.
Но на этот раз все несколько иначе. Марк делает восемь или девять резких, властных толчков, невероятно глубоких, а затем отступает. Подхватывает меня под живот и поднимает, перенося через всю комнату.
К окну. К этому огромному, широко распахнутому
Он вновь овладевает мною. Трахает меня у окна. Прохладный воздух приятно холодит груди. Аромат сосен и гор заполняет легкие. Вижу ледяные верхушки доломитов. На клитор ложатся нежные пальцы. Лоно заполнено горячим желанием Марка. На моих ресницах слезы. Оргазм совсем близко, я чувствую это. Он как подъезжающие всадники. Гром!
27
— Ну и как в Южном Тироле? Здорово?
— Очень красиво, ослепительно! Доломиты — нечто невероятное. Ле Корбюзье говорит, что их будто спроектировали. И это так.
— Ле Крузет? Парень, что делает блюдца? Какая разница, что он думает про доломиты?
Подозреваю, что Джесс шутит.
— Не Ле Крузет, а Ле Корбюзье. Швейцарский архитектор.
— А…
— Джесс, они потрясающие. Зеленые-зеленые луга с дикими цветами, теплые прелестные озера на высоте в четыре тысячи футов. Розовато-серые верхушки, будто соборы — целый парад готических соборов.
— Правда?
— Да.
— Хм, горы. Кому это интересно? Слишком преувеличено.
Я улыбаюсь, а Джесс хохочет на экране ноутбука. Мы общаемся по скайпу. Она сидит в своей квартире в Неаполе, за ее спиной — ироничный календарь Муссолини. Я же нахожусь в просторной комнате на втором этаже арендованного палаццо на Гранд-канале. В Венеции. Утром мы приехали сюда из домашнего поместья Марка в Тироле. Припарковались в Местре и проплыли на яхте через лагуну.
Венеция!
— Значит, ты побывала в его знаменитом шлоссе, спала там и ела kartoffelsalat и все такое?
— Ja. Es schmeckt gut [80] .
— И твои… раны… зажили?
— Я в полном порядке. Спасибо, что переживаешь за меня.
— Ну, Икс, я всего лишь волнуюсь за твою задницу. Наверное, ей еще так достается.
Джесс слегка раздражена, что я не делюсь с ней всеми подробностями мистерий. Она хочет знать малейшую деталь, чем непристойнее, тем лучше. Но конечно же, я не могу многого рассказать.
— Поверь, я в порядке. У нас все в порядке.
Подруга закатывает глаза и усмехается.
80
Да, очень вкусно (нем.).
— Ну и каков этот шлосс? — спрашивает она.
— Большой и… величественный. А еще я встретилась с матерью и сестрой Марка.
— Правда? С
— Вообще-то, на деле они оказались совсем другими, не как я ожидала. Сестра очень милая девушка, настоящая англичанка, слегка сдержанна в манерах, но очень смешная. Мама больше похоже на тевтонку.
— Да?
— Блондинка, представительница нордической расы. Будто норманнская королева. Алиенора Аквитанская. Аквитания ведь в Нормандии?
— Наверное. Икс, но я думала, что мама у него из Неаполя. Аристократка-неаполитанка и все такое…
— Ну да… и я про это. Совсем другого ожидала. Есть вокруг нее аура некой печали.
Оглядываюсь через плечо. Слышу, как по каналу плывет венецианский вапоретто [81] . Чуть ли не различаю голоса туристов, направляющихся в Риальто. А может, на площадь Святого Марка.
Я отчаянно желаю вырваться на улицу, увидеть все красоты города, ведь я никогда здесь раньше не бывала. Но мы приехали как раз к четвертой мистерии, состоится она вечером.
81
Вапоретто — маршрутный теплоход.
Венеция!
Вновь поворачиваюсь к ноутбуку и Джесс — счастливой, улыбающейся, симпатичной британке со вздернутым носиком. Моя лучшая подруга. Как же я по ней соскучилась! Я уже три недели не была в Неаполе. Три недели минуло с тех пор, как Марк отвез меня в Калабрию, а потом в Тироль.
Меня по-прежнему трясет при воспоминании о пережитых эмоциях. Марк Роскаррик крепко засел в моей душе, теперь я не смогу так просто избавиться от него.
При одном воспоминании о нем я возбуждаюсь. Смотрю на Джессику. Та читает сообщение на телефоне. Улыбается.
— Как там на Санта-Лючии? — спрашиваю я.
Подруга поднимает на меня глаза и пожимает плечами:
— Нормально.
— Преподаешь?
Она слегка морщится, но выглядит довольной. На губах играет улыбка. Хмм… Здесь зарыт какой-то секрет. У Джесс определенно есть что мне рассказать. Но у нее еще остались свои вопросы.
— Ну так что, Икс… я собиралась спросить… про это.
— Прости?
— Ну, сама знаешь, про… — Ее голос спускается на октаву ниже. — Про случай в Плати. Ты уже справилась с этим? — Джесс приближает лицо к камере. — Ты сможешь все это вынести?
Я рассказала ей всю историю в письме и отправила еще две недели назад. Рассказала обо всем, что узнала: как Марк хладнокровно убил человека. Может, и не стоило этого делать, но она же моя лучшая подруга, а мне нужно было с кем-нибудь поделиться. Слишком сложно держать все в себе. Я хотела снять камень с души.
Джесс была потрясена и удивлена. Ни следа ее типичного сарказма или циничных шуточек. И это еще больше подчеркнуло серьезность вопроса.
Но она также выразила свою обеспокоенность за меня, что делает и сейчас.