История инакомыслия в СССР
Шрифт:
В 80-е годы к прежним формам «бытового» национализма (отказ отвечать по-русски, объявления на дверях ресторанов и кафе на русском языке «нет свободных мест» и т.п.) добавилась и такая как выстрелы из охотничьего ружья по портрету Брежнева. В июне 1982 г. за это были осуждены на лагерные сроки три «номенклатурных» эстонца - руководящие работники мясокомбината в городе Выха. [31]
Отмечу, что церковь в Эстонии не откликнулась сколько-нибудь заметно на оживление национально-демократического движения. Большинство эстонцев принадлежит к лютеранской церкви (250 тысяч прихожан). Эта церковь испытывала суровые гонения после войны как «немецкая». Сейчас она входит во Всемирный совет церквей и поддерживает тесные связи со своими единоверцами в Финляндии. Лютеранская церковь, в отличие от баптистской, пятидесятнической (см. главы «Евангельские христиане-баптисты» и «Пятидесятники») и некоторых других протестантских церквей, не имеет незарегистрированных общин, независимое
Единственный известный случай открытого выступления лютеранского священника против вмешательства государства в дела церкви - проповеди Вэлло Саллума и его статья «Церковь и нация» (1981 г.). В. Саллум утверждал, что цели христианства и коммунизма совпадают: это счастье и свобода людей. Однако эстонские коммунисты узурпировали проповедование этих идеалов и борьбу за их осуществление, незаконно лишив церковь возможности делать то же самое свойственными ей методами, и таким образом лишили верующих возможности участвовать во всенародном деле, рассматривают их как граждан «второго сорта». Проповедь Саллума была пресечена помещением его в психиатрическую больницу. Он был освобожден оттуда через несколько месяцев, после того как признал, что идеи его были плодом больного сознания. [32]
Примечания
1. Находится ли эстонский народ и его культура под чужеземным игом? Письмо 15-ти эстонских интеллигентов (перевод с эстонского). «Форум», № 3, 1983, Мюнхен, Сучаснiсть, с.с. 128-145.
2. Там же, с. 131.
3. Там же, с. 132; «Вестник статистики», М., Изд-во «Статистика», 1980, № 11, c. 64.
4. Там же, с.с. 133-134.
5. По свидетельству научного сотрудника Института экономики АН СССР Бориса Михалевского.
6. Письмо 15-ти эстонских интеллигентов, с. 134.
7. Там же.
8. Там же, с. 139.
9. «Хроника текущих событий» (ХТС), Нью-Йорк, Издательство «Хроника», вып. 33, с.с. 38, 47-48.
10. ХТС, вып. 36, с.с. 9-11; ХТС, вып. 38, с.с. 25-30; «Судебный процесс по делу эстонского демократического движения», октябрь 1975 г., Нью-Йорк, Издательство «Хроника», 1976.
11. ХТС, вып. 57, с. 63; ХТС-60, с. 64; ХТС-62, с. 78.
12. ХТС-60, с. 64; ХТС-62, с. 78; ХТС-63, с. 250.
13. «Вести из СССР: Права человека», под ред. К. Любарского. Мюнхен-Брюссель, 1983, вып. 5 вып. 7 № 5; вып. 11 № 8.
14. ХТС-57, с. 62; «Вести из СССР», 1983, вып. 1 № 3; вып. 7 № 5, вып. 13/14 № 3.
15. ХТС-52, с. 144.
16. ХТС-55, с. 58.
17. «Вести из СССР», 1980, вып. 19 № 32, вып. 20 № 1.
18. «Письмо 15-ти эстонских интеллигентов», с. 143.
19. «Вести из СССР», 1980, вып. 20 № 1.
20. Там же.
21. «Вести из СССР», 1982, вып. 19 № 4.
22. «Вести из СССР», 1981, вып. 10 № 8.
23. ХТС-54, с.с. 135-136; Полный текст с подписями - Архив Самиздата. Радио «Свобода», № 3755, вып. 39/79.
24. ХТС-56, с. 79; Полный текст: Архив Самиздата. Радио «Свобода», вып. 6/80, 17 января 1980 г.
25. ХТС-56, с.с. 77-79; ХТС-57, с. 62.
26. ХТС-64.
27. Архив Самиздата № 4570, вып. 6/82, 10 октября 1981 г.
28. ХТС-61, с.с. 43-45.
29. ХТС-62, с.с. 7-8.
30. «Вести из СССР», 1981, вып. 27 № 34; 1982, вып. 3 № 1; вып. 8 № 6; вып. 14/15 № 14; Архив самиздата, № 4503, вып. 47/81, 7 декабря 1981 г.
31. «Вести из СССР», 1982, вып. 23/24 № 4.
32. «Вести из СССР», 1981, вып. 12 № 10.
ИНАКОМЫСЛИЕ В ЛАТВИИ
В Латвии, так же как в Эстонии и в Литве, сразу после вступления советских войск в 1940 году была проведена массовая депортация политически активных граждан. Книга о том времени, распространявшаяся в самиздате в 80-е годы, названа «Страшный год». По возвращении советской армии в 1944 году репрессии возобновились, а с 1947 года усилились в связи с коллективизацией. Тогда, согласно официальной формулировке, партия перешла «от политики ограничения кулачества к его ликвидации как класса». [1] Как происходила коллективизация в Латвии, можно судить по сдержанному признанию авторов официальной «Истории Латвийской ССР», изданной в 1958 году. Авторы этого коллективного труда пишут, что «не было попыток использовать уже существовавшие формы сельскохозяйственной кооперации… как исходную базу», что эта кооперация, охватывавшая 75% крестьянских хозяйств Латвии, была ликвидирована, а «коллективизация основной массы крестьянства была проведена весной 1949 года форсированными темпами, доходившими в ряде случаев до нарушения принципа добровольности». [2] «Ряд этих случаев» был настолько массовым, что вызвал вооруженное сопротивление латвийских крестьян и массовые репрессии против них: «советская власть вынуждена была изолировать часть кулаков и другие враждебные элементы». [3] Латыши народ небольшой,
В начале 60-х годов в Латвии существовали по крайней мере две подпольных организации. Одна была раскрыта в 1961 году, другая - в 1962-ом. Название этой последней - «Балтийская федерация» - указывает на замысел объединения усилий с литовцами и эстонцами ради возвращения государственной самостоятельности этих народов. Однако все арестованные члены «Федерации» - латыши. [4]
В течение 60-х-70-х годов в Латвии время от времени происходили аресты по политическим мотивам и другие события, но сведения о них столь разрознены и кратки, что трудно составить общую картину независимой общественной жизни в Латвии тех лет.
Скудость сообщений свидетельствует о том, что жизнь эта была ограничена эпизодическими выступлениями маленьких групп и одиночек, которые, тем не менее, выражали довольно широко распространенные среди латышей настроения, не претворявшиеся, однако, в какую-либо практическую деятельность. Так, в 11-м выпуске «Хроники текущих событий» (декабрь 1969 года) сообщалось, что 18 ноября, День поминовения усопших, в Латвии - «почти официальная дата». В 1969 г. (как, видимо, и прежде) в этот день на латышском кладбище в Риге состоялся митинг, произносились речи (точное их содержание «Хронике» не известно). У могилы первого президента Латвии Яниса Чаксте был поднят национальный флаг независимой Латвии - красно-бело-красный. Близлежащие могилы были украшены белыми и красными цветами, ряды которых чередовались как на национальном флаге; были зажжены так же расположенные белые и красные свечи. Милиция задержала на кладбище 10 человек, но через 8 дней их отпустили. [5] Рыбаки колхоза в Энгуре 21 августа 1968 года, в день советского вторжения в Чехословакию, вышли в море, повязав на рукава траурные повязки - так одна маленькая нация выразила свое сочувствие другой. [6] И, конечно же, в Латвии, как повсюду в Прибалтике, нередки надписи на стенах и внутри, и снаружи казенных зданий: «Русские, вон из Латвии!», «Русские, убирайтесь домой!». В середине 70-х годов я бывала в Латвии из года в год и видела такие надписи много раз - их делают по-русски, чтобы они были понятны оккупантам. Еще один способ демонстрации стремления к независимости - вывешивание национального флага, особенно в День поминовения 18 ноября. За это даже школьники расплачиваются лагерным сроком, [7] и все-таки почти каждый год где-нибудь поднимается красно-бело-красное полотнище.
Время от времени становилось известно и о подпольных организациях или о скрыто действовавших неоформленных дружеских группах. Так, трое молодых рабочих - Гунар Берзиньш, Лайманис Маркантс и Валерий Акк - в ночь на 7 ноября 1969 г. разбросали в трех районах около 8 тысяч листовок с критикой внутренней и внешней политики СССР, о советском вторжении в Чехословакию, о советско-китайских отношениях, о национальном вопросе. Следствие разыскало около 3 тысяч листовок и их распространителей. Берзиньш был приговорен к трем годам лагеря, его товарищи получили полуторагодичные сроки. [8] На Запад попало несколько обращений на латышском языке, датированных 1975 годом и подписанных: «Движение за независимость Латвии», [9] «Комитет демократической молодежи Латвии» и «Янис Бриедис (псевдоним?) - глава Комитета», [10] «Латвийская христианско-демократическая ассоциация» [11] и совместные декларации этих трех объединений. [12] Часть антирусских надписей и листовок, видимо, результат деятельности этих организаций. Во всяком случае, в начале 1976 года в Латвии распространялись листовки «Демократического союза латвийской молодежи» (видимо, это то же самое, что «Комитет демократической молодежи Латвии»?). Листовки на латышском языке содержали призыв бороться за демократические права, гарантированные советской конституцией. Текст был составлен буквами, вырезанными из газет и наклеенными на лист бумаги, и скопирован на множительном аппарате «Эра». Весной 1976 года появились так же изготовленные листовки с подписью того же Комитета на русском и латышском языках с призывом к русским уйти из Латвии. Весной и летом 1976 года распространялись листовки без подписи, отпечатанные на машинке - с требованием освободить советских политзаключенных, и еще один тип машинописных листовок: с осуждением Хельсинкских соглашений за то, что они «служат юридическому оформлению территориальных приобретений СССР во второй мировой войне». В мае-июне 1976 года в школах Латвии появились листовки, написанные от руки печатными буквами: «Свободу Латвии» (после этого в школах проводили письменные работы с требованием писать их печатными буквами). Летом 1976 года на длинной стене, закрывавшей вид на Рижскую центральную тюрьму со стороны железной дороги, крупными буквами было написано: «Освободить советских политзаключенных!». [13]