История инквизиции
Шрифт:
В это царствование и в правление пяти великих инквизиторов, перечисленных нами выше, шестнадцатью трибуналами Сант-Оффицио, учрежденными в одной лишь Испании, было осуждено тринадцать тысяч двести сорок восемь человек, из них было сожжено на костре тысяча восемьсот сорок живыми и шестьсот восемьдесят два изображения отсутствующих.
Не забудем прибавить к этому один миллион мавров, потерянный для Испании.
Таким образом, каждый из «католических» королей покидал трон, оставляя свой народ немного убавившимся в числе, немного обедневшим и несколько глубже закосневшим в невежестве, суеверии и уничижении.
Воцарение
Это царствование длилось сорок пять лет, за это время сменилось четыре великих инквизитора: с девятнадцатого до двадцать второго.
Имена этих инквизиторов следующие:
Дон Андрей Пачеко, архиепископ и статс-секретарь, при котором инквизиция отличалась особою дерзостью своего поведения по отношению к представителям духовенства и агентам королевского правительства; дон Антонио де Цапата и Мендоза, кардинал; дон Антонио де Сатомайор, доминиканский монах, духовник короля; дон Диего де Арас и Рейнозо.
Мы упомянем здесь лишь несколько фактов: восстание в Толедо, быстро подавленное, и процесс тридцати монахинь, одержимых бесом.
Арестовали духовника этих монахинь, и «ученые» объявили, что виновен во всем дьявол.
У дьявола легкая рука — его вмешательство чудодейственным образом спасло от скандала, слишком опасного по своим последствиям.
Книги тоже подверглись преследованию: народ испанский по-прежнему мог читать только те сочинения, которые подходили к фанатизму монахов или распространяли идеи, поддерживавшие всемогущество инквизиции.
Дошло до того, что были запрещены даже сочинения иезуитов; это уже был не более как домашний спор, вызванный соревнованием на почве однородной деятельности.
Чтобы оживить впечатление, производимое ауто-да-фе, к которым мало-помалу начали привыкать, так что это зрелище становилось скучным, великий инквизитор Сатомайор придумал новое наказание.
Десять еретиков, обвиненных в принадлежности к иудейству, должны были публично выслушать приговор, причем одна рука их была пригвождена к деревянному кресту.
Благодаря этой новой неожиданной постановке, спектакль имел огромный успех, и народ в Валладолиде долго говорил об этом представлении.
В городе Лиме в Перу также было устроено торжественное ауто-да-фе, на котором было сожжено живыми одиннадцать человек, конечно, это было нищенским представлением по сравнению с роскошными торжествами инквизиции в Испании.
Тем не менее в это время Сант-Оффицио испытал крупный удар.
Трибуналом было начато дело против Иеронима де Виллануева, королевского статс-секретаря в Арагонии, пользовавшегося безграничным доверием министра Оливареца, впавшего тогда в немилость. Виллануева пожаловался папе, потребовавшему все делопроизводство для пересмотра. Папа кассировал дело и нашел такое количество всевозможных неправильностей и злоупотреблений в процессе, что сделал очень строгий выговор великому инквизитору.
Действительно, в инквизиции приняли за правило подделывать и подменивать подлинные акты в процессе соответственно своим интересам и своим вкусам, если эти документы в подлинном виде могли бы стеснить обвинение или способствовать оправданию подсудимого.
Кроме того, нельзя обойти молчанием причисление к лику святых Пьера де Арбуэс, инквизитора в Сарагоссе, смерть которого рассказана нами в одной из предшествующих глав.
Эта церемония, на которую и король, и Сант-Оффицио ассигновали огромные суммы, была совершена 17 апреля 1664 года при папе Александре VIII. Испанским инквизиторам казалось, что они покрыли себя неувядаемой славой, поместив в число угодников божьих монаха-испанца да еще из своей собственной организации.
Филипп IV умер в конце 1665 года.
В его царствование в руки инквизиции попало восемнадцать тысяч жертв, распределяющихся следующим образом:
Две тысячи восемьсот пятьдесят сожжено на костре живыми.
Сожжено тысяча четыреста двадцать восемь изображений отсутствующих.
Четырнадцать тысяч восемьдесят приговорены к заключению в тюрьме, на каторгу и другим позорящим наказаниям с конфискацией имущества.
Царствование Карла II закончилось в 1701 году и длилось тридцать шесть лет; тридцать шесть лет стыда и унижений, окончательно подорвавших значение Испании в Европе. За это время число жертв инквизиции мало-помалу сократилось приблизительно на треть, конечно, не в следствии какого-нибудь изменения в направлении мыслей инквизиторов и не благодаря смягчению их жестокости, а просто вследствие полного исчезновения новых христиан, обращенных мавров или евреев, погибавших тысячами в течение многих веков в тюрьмах Сант-Оффицио, на кострах или на каторге.
Явилась серьезная угроза, что жертв будет слишком мало!
Весь остальной испанский народ, — то, что называлось старыми христианами, — окончательно выродился, превратился в инертную массу, без умственной и моральной жизни, и благодаря именно своей безжизненности ускользал от инквизиции, не давая повода к преследованиям.
Да и можно ли преследовать труп?
Во время несовершеннолетия Карла II, регентша Мария Анна Австрийская назначила двадцать третьего великого инквизитора, дона Паскаля Арагонского, преемником которого был двадцать четвертый — Иоанн Еверард де Ритардо, германский иезуит, духовник регентши.
Он покинул должность через три года, при нем было осуждено семьсот шестьдесят восемь человек, из них сто сорок четыре сожжено живыми, а изображений отсутствующих сожжено сорок восемь.
Ауто-да-фе. Гравюра А. Де Морейна. 1840 г.
Правление двадцать пятого великого инквизитора, дона Диего Сармиенто де Вилладарес, не ознаменовалось ничем выдающимся, если не считать большого ауто-да-фе, устроенного в Мадриде в 1680 году, в честь бракосочетания Карла II с Марией Луизой Бурбонской, племянницей Людовика XIV.
На этом ауто-да-фе фигурировало сто восемнадцать человек, из коих почти все погибли в пламени.
Все это торжество было поставлено на широкую ногу; это доказывает, что если и начинал ощущаться недостаток в жертвах, то рвение монахов отнюдь не ослабевало.
Любой представитель католической церкви, вдохновленный и порабощенный незыблемыми принципами своей веры, убежденный, что он действует согласно с велениями бога, никогда ничему на научится и ничего не позабудет.
Сармиенто исполнял свои обязанности в течение двадцати шести лет и за это время сжег на костре живыми тысячу двести сорок восемь человек; кроме того, было сожжено четыреста шестнадцать изображений отсутствующих.