История Ирана с древнейших времен до конца XVIII века
Шрифт:
Одним из последствий этого вмешательства в дела Мавераннахра и явилось роковое для государства Синджара столкновение с появившимся в пределах Средней Азии новым кочевым народом — каракитаями, иначе киданями. Вытесненные из Северного Китая, которым они владели с начала X до начала XII в., эти кочевники, не то тунгусского, не то монгольского происхождения, около 1128 г. отняли у Караханидов области Восточного Туркестана (ныне Синьцзян) и Семиречья и образовали там крупное государство. По просьбе караханидского самаркандского хана, Синджар двинул на помощь ему большое войско. В решающей битве в Катваиской степи вблизи Самарканда войска Синджара и Караханидов потерпели сокрушительное поражение, потеряв 30 тыс. воинов. Синджар спасся бегством. Мавераннахр для Сельджукидов был потерян. Поражение
Этим поражением не замедлили воспользоваться вассальные правители в собственных владениях Синджара. В 1141 г., вскоре после Катванской битвы, наследственный владетель Хорезма (области, которая первоначально была только крупным леном — икта' Сельджукской империи), хорезмшах Атсыз, напал на Мерв и Нишапур и объявил себя независимым. С большим трудом Синджару удалось принудить Атсыза формально признать снова верховную власть сельджукского султана. Однако фактически Хорезм для Сельджукидов был потерян.
§ 15. Восстание балхских огузов
Централистская политика Мелик-шаха и его преемников, стремившихся опереться на иранскую чиновную и духовную знать, вызвала разрыв прежних тесных связей между Сельджукидской династией и кочевыми племенами огузов.
К 50-м годам значительные массы огузских кочевых племен (арабоязычные источники называли их гуззами) оказались сконцентрированными на восточной границе Хорасана, по преимуществу в районах, прилегающих к верхнему течению Аму-Дарьи, где они находились в подчинении балхского наместника, правившего от имени Синджара.
Настойчивые попытки чиновного аппарата балхского наместника распространить на этих огузов налоговую систему, практиковавшуюся в оседлых районах, вызывали неоднократные конфликты и вооруженный отпор со стороны огузов. Балхских огузов заставили ежегодно поставлять 24 000 баранов для стола султана. Вымогательства чиновников привели к общему восстанию огузских племен, кочевья которых находились в области Балха (1153 г.).
Султанское войско было разгромлено огузами, и сам Синджар был захвачен в плен. Огузы подвергли страшному разграблению Хорасан. Особенно пострадали города Мёрв и Нишапур, где было перебито множество жителей, а здания сожжены. Время это осталось в памяти жителей, как страшное лихолетье. Не преминул воспользоваться этими событиями хорезмшах Атсыз, снова объявивший себя независимым. Внутренние несогласия в среде предводителей огузских племен, поднявших восстание, помогли Синджару бежать из плена (1156 г.). Но пользоваться возвращенной властью Синджару пришлось недолго: в 1157 г. он умер. С его смертью кончилась династия «Великих Сельджукидов» в Хорасане и начались феодальные междоусобия. Почти тридцатилетняя борьба вождей огузов, хорезмшахов, Гуридов Афганистана и других феодальных владетелей за обладание Хорасаном окончилась победой хорезмшаха Текеша.
§ 16. Исмаилиты в Иране
Сельджукское завоевание и связанный с ним рост феодальной эксплуатации вызвали обострение классовой борьбы в Иране. В XI–XII вв. оппозиция против сельджукского владычества нашла свое проявление под религиозной оболочкой учения исмаилитов [87] , которое являлось одной из сект шиизма и, с точки зрения суннитов, считалось отвратительной ересью. Вопрос о социальной основе исмаилитского движения в Иране в XI в. до сих пор не изучен исследователями. Все же есть основание предполагать, что вначале исмаилиты здесь опирались на ремесленников, городскую бедноту и крестьян горных районов.
87
Об исмаилитах см. в главе III.
Основателем особой исмаилитской секты в Иране был эмиссар исмаилитских халифов Египта Хасан ибн Саббах. В 1090 г. исмаилиты захватили неприступный замок Аламут («Орлиное гнездо»),
Вскоре исмаилиты Ирана порвали всякую связь с фатимидскими халифами Египта. Хасан ибн Саббах стал духовным главой исмаилитов Ирана и Сирии и одновременно государем, управлявшим всеми исмаилитскими владениями. Резиденцией «горного старца», как называли Хасана ибн Саббаха, а затем его преемников, стал Аламут.
Секта исмаилитов Аламута являлась тайной организацией, членов которой связывала железная дисциплина, обязанность безоговорочного выполнения всех приказов «горного старца». Духовный авторитет главы исмаилитов еще больше возрастал благодаря тому, что принадлежность к секте, ее политические цели и религиозная догматика хранились в глубочайшей тайне от непосвященных.
Мусульманин, тонко и осторожно подготовленный исмаилитским проповедником, лишь после идеологической обработки и долгой проверки проходил первую ступень посвящения в секту. Всех степеней посвящения было семь, и лица, достигшие высших степеней, становились ближайшими помощниками «горного старца». Высших степеней посвящения достигали немногие, рядовые исмаилиты не поднимались выше первой-второй степеней посвящения.
После захвата укрепленных крепостей и создания гибкой и сильной организации исмаилиты начали вести борьбу против крупнейших представителей господствующего класса Сельджукидского государства и против других феодальных владетелей Ближнего Востока. Не имея достаточных военных сил, исмаилиты стали практиковать метод индивидуального террора. По приказу «горного старца», посланный им убийца-фидай (т. е. «жертвующий собой»), скрываясь под обликом купца, нищего, слуги, дервиша умел проникнуть всюду — во дворец правителя, ставку военачальника, в мечеть, на городской базар и вонзить свой смертоносный кинжал в намеченную жертву. Исмаилиты готовили свои убийства в глубокой тайне, а совершали их всегда публично, рассчитывая на большой политический эффект. Руководители секты вербовали убийц-фидаев из молодежи — крестьян, ремесленников, городской бедноты, в которых призыв к истреблению знати находил горячий отклик.
Исмаилитам Аламута молва приписывала употребление наркотика из конопли — хашиша, с целью вызывать сонные грезы с видениями райских садов, красавиц-гурий и т. д. Исмаилитов Аламута поэтому стали называть «курильщиками хашиша» (по-арабски хашишийун). Это слово в искаженной крестоносцами форме «ассассин» вошло во французский и итальянский языки в значении «убийца».
Низам-ал-мульк понимал социальное значение исмаилизма и ту опасность, какую он представлял для феодального государства Сельджукидов. По его признанию, исмаилитов или людей, заподозренных в симпатии к ним, подвергали мучительной казни — сожжению заживо, Мусульманокое духовенство, действуя в интересах гооподствующепо класса, старалось раздувать ненависть мусульман-суннитов к исмаилитам, как к еретикам.
Жестокие преследования не могли остановить деятельность исмаилитов. В 1092 г. ими был убит сам Низам-ал-мульк, а позднее его сын. Список жертв исмаилитов велик: он включает одного фатимидского халифа, двух халифов — Аббасидов, ряд лиц из среды высшего мусульманского духовенства, эмиров, вождей крестоносцев в Сирии и других: представителей господствующего класса.
Со временем в Аламутском государстве исмаилитов произошли значительные изменения, выразившиеся в росте феодальных отношений. Правящие круги исмаилитов завладели землями вблизи укрепленных замков, обязали сидевших на этих землях крестьян и даже горожан нести феодальные повинности, стали активно участвовать в караванной торговле с соседними владениями. Исмаилитские верхи превратились в обычных феодалов, которым были уже чужды интересы секты и исмаилитская догматика. К началу XIII в. Аламутское государство исмаилитов превратилось в обычное феодальное государство.