История лисы-метаморфа
Шрифт:
– Я сделал всё, что мог. Она жива сейчас чудом и в том числе благодаря действию экстракта ромашки. Она замедляет всасывание в кровь ядов.
– Да-да, спасибо, – рассеяно ответил граф. – Не думал, что одна обработка Вашей жижей так повлияет.
– Простите, граф, но старые рубцы полностью ушли. Вы уверены, что мазали только один раз?
– Да, абсолютно. А что, сейчас это так важно?
– Нет, совершенно неважно, – ровно ответил лекарь, – я, кажется, забыл одну из баночек в комнате, сейчас вернусь.
Джек Джонсон вернулся в комнату и ещё раз осмотрел лапы лисы. Было очевидно, что их регулярно и обильно смазывали экстрактом ромашки. Также он покрутил в руках склянку,
– Госпожа, я не знаю, как к Вам обращаться. Мне очевидно, что Вы метаморф, – на этих словах лиса дёрнулась, широко распахнула глаза и уставилась на Джонсона. – Я думал, что Вы лиса и поэтому считал, что всё потеряно. Но раз Вы метаморф, это всё меняет. Я мог бы забрать Вас к себе…
На последних словах лиса вздохнула и покачала головой из стороны в сторону.
– Нет? Я так и думал. К тому же вряд ли я смогу придумать убедительную ложь, чтобы Оливер отпустил Вас после того, как вы спасли жизнь его сыну. Метаморф! Я не думал, что Вы остались ещё в живых! Мне казалось, что всех метаморфов давно отловили, – он с жалостью вздохнул. – Ах, да, раз Вы метаморф, это всё меняет, у Вас есть шанс. Во-первых, Вам надо быть в теле человека как можно больше, потому что какой бы большой лисой Вы ни были, а объем крови у человека больше, а значит и яд менее концентрированный получается. Во-вторых, Вам надо пить так много воды, как только получится. Опять же, чтобы как можно быстрее вывести яд из организма. В-третьих, я поменяю баночку с экстрактом ромашки на новую, чтобы Оливер не заметил. Мажьте рану как можно чаще. Если Вам повезёт, то Вы сможете выкарабкаться.
С этими словами он поменял склянку на прикроватной тумбочке на абсолютно такую же, но наполненную жёлтой жижей до верху.
– Я искренне желаю Вам удачи и обещаю хранить Ваш секрет, – Джек поклонился лисе, надел шляпу и вышел из спальни.
Уже ночью Чирра заставила себя разлепить веки, взяла в пасть склянку с ромашкой и аккуратно выползла из-под руки Оливера. Прихрамывая, она поковыляла к выходу из спальни. Её конкретно штормило и лихорадило, но слова Джека Джонсона вселили надежду. «Где бы мне перекантоваться ночью в ипостаси человека, чтобы ни с кем не столкнуться?» – на минуту задумалась она, оказавшись холле особняка. Подумала и решила, что в конюшне ей будет самое оно.
Очень медленно, шаг за шагом, всматриваясь в ступеньки и вслушиваясь в то, что никто не идёт ей на встречу, она добралась до конюшни. Здесь Чирра первым делом сменила облик на человеческий и упала на стог сена. Полежав полчаса, а то и весь час, ведь ей требовалось время отдышаться после такого перехода, она намазала руку ромашкой и пролежала ещё с час. Руку вначале щипало, зато потом боль стала потихоньку отступать. Подремав так немного, Чирра собралась с духом и подошла к корыту, из которого пили лошади. Корыто было наполнено водой и сейчас, она видела отражение очень бледной девушки с голубыми глазами и длинными чуть вьющимися волосами. Глаза лихорадочно блестели, а под ними поселились серые тени. Чирра села прямо на пол, устланный сеном, зачерпнула воду руками из корыта и стала пить. Изредка она прерывалась и намазывала ногу лечебной мазью.
Лошади с любопытством и недоверием смотрели на девушку. Но молчали, никто не ржал. Чирра знала, что лошади не любят хищников, а ещё они чувствуют оборотней.
– Что, не нравлюсь я вам? – она оскалилась,
Лошади в ответ промолчали. Они ничего не понимали, так как были обычными животными.
Под утро Чирра уснула крепким сном. Сквозь сон она услышала лязг открываемого засова конюшни, успела испугаться, что её увидят в облике девушки, мгновенно проснулась, собралась с силами и сменила облик на лисицу. В следующее мгновение в проёме двери показалась крупная фигура Ярэна с широкими плечами. «Фух, успела», – подумала Чирра.
– Ого! Какие лисы к нам пожаловали, – Ярэн подошёл к Чирре, потирая ладони, но лиса так и не сдвинулась с места. Не было сил. – А что это на тебе за повязки? Что случилось?
Яр осмотрел лису, стараясь её не трогать. Он прекрасно знал, что эта лиса – любимица хозяина дома, но в тоже время ему казалось, что что-то не так с этой лисичкой.
– Ничего себе, да ты вся в крови. Кто ж тебя так? И почему сюда прибежала? – Яр задавал вопросы вслух, словно ожидая, что лиса ему ответит.
«Видимо, ещё не общался с горничными», – подумала Чирра, – «с другой стороны, приехали с прогулки мы поздно вечером, а сейчас раннее утро».
– Ты наверно пить хочешь, раз столько крови потеряла? – а вот после этого вопроса лиса встрепенулась и посмотрела в упор на Ярэна. Он понял что угадал, зачерпнул рукой воду из корыта и поднес к мордочке лисы. Та понюхала воду, словно убеждаясь, что её не хотят отравить и стала лакать прямо из ладони конюха, сложенной пригоршней, не отводя взгляда от его лица.
Сейчас Чирра не боялась Ярэна. Она слишком устала за эту ночь, чтобы бояться. К тому же в облике лисы он ей всё равно ничего не сделает. А пить хотелось, да и её ночёвка эта явно не из последних в конюшне. Отношения с конюхом надо налаживать.
***
Оливер проснулся засветло, так сильно он переживал за свою лису, потянулся, чтобы проверить, не надо ли менять бинты, как обнаружил, что рядом с ним никого нет.
– Это ещё как понимать? – недовольно проворчал он, схватил штаны, рубашку, быстро оделся и пошёл искать лису по комнатам.
Пока Оливер искал Рыжика, он уже успел себе многое надумать. В частности он решил, что раз лиса ушла от него даже в таком состоянии, то видимо она решила пойти умирать. Широко известно, что многие животные уходят подальше от дома, когда чувствуют приближение смерти. Но Оливер слишком сильно привязался к этой золотой лисичке и отказывался верить в то, что она может умереть. Граф обошёл все комнаты, даже зашел в бассейн и на кухню – нигде лисы не было. Тогда он вышел во двор, и ноги как-то сами привели его в конюшню.
Дюссо Тейлор услышал тихое мужское бормотание:
– Ты наверно пить хочешь, раз столько крови потеряла?
Оливер зашёл в конюшню и увидел, как его лиса лежит клубком, а Ярэн стоит на корточках и поит его лису. Причём она пьёт прямо из его рук, сложенных лодочкой и смотрит ему в глаза. И было в этом моменте что-то такое интимное… Он сам не понял, почему пришёл в ярость.
– Что здесь происходит? – чересчур громко и сухо произнес Оливер на всю конюшню.
Чирра повернула голову и увидела на входе ладную фигуру графа. Сквозь прозрачную рубашку просвечивали сухие мышцы Оливера. Он был жилистым, рельефным, но на фоне громилы Ярэна смотрелся скорее изящно. Она пригляделась к лицу Оливера и с удивлением отметила, что глаза графа метают молнии, кулаки сжимаются и немного подрагивают. «Это он меня потерял и так сердится?» – удивилась Чирра. На душе сразу стало тепло от осознания, что за неё беспокоились.