История моего безумия
Шрифт:
Те несколько секунд, что подъемник ехал наверх, стали самыми страшными в моей жизни, но все обошлось.
Я продолжу попытки привлечь внимание Джессики, а заодно проверю, действительно ли Джим отсутствует по средам и пятницам.
День 15-й
Неделя подходит к концу. Джим не выходил на связь ни в среду, ни в пятницу, значит, на следующей неделе можно будет попытаться.
Три раза в день, получая подносы с едой, я пишу Джессике короткие послания – на фруктовой кожуре, крышках от йогуртов, на дне тарелки. Сначала это были слова благодарности и приветствия, потом одна-две фразы на клочке бумаги, спрятанном под тарелкой.
Я сожалею.
Прости меня.
Я говорил правду.
Я надеялся, что она подаст знак, откликнется, но ничего не происходило. Неужели Джим настолько подавил Джессику морально, что ей безразлична моя судьба? Или она все понимает, но боится физического насилия?
День 16-й
Пошла третья неделя заточения. Сегодня понедельник, книга наполовину готова.
Я выдерживаю темп, и Джим, кажется, доволен моей покорностью. Он стал более откровенным и даже радуется, видя на моем лице искреннее удивление.
– Вы жили в Филадельфии. Ты переехал только ради того, чтобы… отомстить?
– Верно. Мне нужно было находиться рядом с тобой и твоей семьей. Я нашел работу в Нью-Йорке. Хочешь достичь цели – крути педали, согласен?
– А как ты получил информацию, которую использовал против меня?
– Ну, это совсем просто. Установил шпионские программы на твой компьютер. Начал с кейлогера.
– Что это такое?
– Небольшая программка, которая записывала все, что ты печатал, и передавала мне. Так я получил пароли и смог заходить в твой аккаунт на Фейсбуке, читать почту, кое-что стирать. Позже я установил программу дистанционного контроля. Когда ты уходил, я открывал папки и копировал файлы. Я управлял веб-камерой, микрофоном и видел и слышал все, что происходило в твоей квартире.
– Значит, вот как ты написал обращение к моим читателям, прочел все сообщения, письма и начало автобиографического романа…
– Да.
– А фотографии?
– Нашел в компьютере твоей бывшей жены. Ничего сложного, ее часто не бывало дома, когда я приходил заниматься с Мэйан. Пока она готовила нам перекусить или болтала по телефону с друзьями, я изучал жесткий диск.
– Ты не мог знать, что Деннис захочет вмешаться.
– Такой спец, как он, легко мог обнаружить шпионские программы, так что пришлось почистить компьютер.
Деннис погиб из-за того, что решил помочь мне. Предположение подтвердилось, моя вина несомненна, и это невыносимо. Скольких людей я погубил? Да, Джим сумасшедший убийца, но его ненависть спровоцирована моим поведением. Теория хаоса приобретает новые очертания. Я – бабочка, он – буря.
– Как ты его убил?
– Послал сообщение с твоего аккаунта, что собираюсь зайти. Позвонил в дверь, он открыл, не посмотрев в глазок. Я навел на него пистолет и заставил проглотить снотворное, пообещав, что ничего ему не сделаю, только заберу ноутбук, велел раздеться и лечь на кровать. Он заснул. Я наполнил ванну, отнес его, держал голову под водой, пока он не захлебнулся, потом стер все следы взлома.
Я слушал со слезами на глазах, представляя себе эту ужасную сцену.
– Как тебе удалось установить шпионские программы?
– Я был уверен, что ты откроешь любое письмо от Джессики, и оказался прав. Ты сам все сделал.
– То есть компьютер Джессики ты тоже контролировал?
– Конечно.
– И следил, как развиваются наши отношения…
– Следил.
– А почему не вмешался, зачем допустил нашу встречу?
– Я до последнего момента надеялся, что она остановится, поймет свою ошибку. Это был заочный поединок с тобой. Ты оказался сильнее – она не устояла.
– Ты сказал, что уезжаешь по делам, чтобы шпионить за Джессикой…
– Какой ты догадливый! Да, я проследил за любимой женой и убедился, что она назначила тебе свидание.
– Так почему не вмешался?
– Я должен был выяснить, как далеко она зайдет. Надеялся на лучшее, но на следующий день залез в ее почту и все понял. Ты снова победил.
– И ты ее… наказал.
– Скажем так: взял под контроль.
– Что ты с ней сделал?
– Скажу одно – сначала она сопротивлялась. Говорила, что ты ее любишь, плакала. Тогда я дал ей прочесть письма твоих похотливых читательниц, готовых на все, чтобы провести с тобой хоть несколько часов. После этого она сломалась.
Страшно даже представить, как страдала Джессика, терпя физические мучения и душевную боль…
– Ты наверняка на этом не остановился.
– Продолжение тебя не касается.
Меня затошнило.
– Еще один вопрос… В тот вечер, когда я подрался на вручении премии…
– Я добавил наркотик в твой стакан.
– Ты сумел ко мне подобраться?
– Да.
Части головоломки начали складываться в единую – вполне логичную – картину.
– О чем я должен писать дальше?
– Об участии в ток-шоу Лермана, – ответил Джим. – Ты не представляешь, как я наслаждался зрелищем твоего позора в прямом эфире. Миллионы телезрителей услышали, что их любимец совратил малолетку. Я был счастлив и решил было остановиться, но твой агент – ловкая сволочь! – справился с ситуацией, и ты в очередной раз вышел сухим из воды.
– Ты отправил Карлу в Кальяри?
– Угу.
– И фотографии журналистам послал тоже ты.
– Ты просто мастер дедуктивного метода! – съязвил он.
– Что случилось с Карлой?
– Расскажу, если будешь хорошо себя вести.
Откровения тюремщика многое объясняли. Я не безумен, он – да, и это заставляет опасаться худшего. Джим опасен, и никто не может гарантировать, что, добившись желаемого, он успокоится. Я много знаю о психопатах и уверен, что он обратит свою ярость на других. Джессика будет первой, палач уже опробовал на ней свои методы. Потом он захочет укротить Дану, подчинить ее своей воле. Мэйан, мою любимую девочку, ублюдок оставит «на закуску».
Нужно действовать, рисковать, пытаться совершить невозможное.
День 18-й
Третья неделя заточения, среда. Утром, дрожа от страха, но с надеждой в душе, я взял листок бумаги, ручку и сел за стол.
Джессика,
Я безутешен… Не описать словами, что я почувствовал, увидев на экране твое лицо. Я долго – возможно никогда – этого не забуду. Я едва осмеливаюсь представить, что ты вынесла из-за меня.
Не верь ни единому слову Джима. Я никогда над тобой не смеялся. Да, я бабник, но мои чувства к тебе были искренними. Я беззастенчиво соблазнял читательниц, но ты почувствовала мою хрупкость, поняла, как мне трудно играть взятую на себя роль, потому я и цепляюсь за восхищенные взгляды поклонниц. Я хотел чувствовать себя живым и любимым.
Заклинаю, верь мне: человек, которого ты тогда встретила, был искренен. После расставания с Даной я ни разу не испытывал глубоких чувств к женщине. Жил мгновением и общался только с такими же непостоянными и пустыми существами, как я сам.
А потом познакомился с тобой и как будто ожил. Когда ты ушла, я почувствовал себя несчастнейшим мужчиной на свете. Сила твоей личности и прямота характера потрясли меня. Я пытался связаться с тобой. Писал, без конца звонил. Не знаю, доходили мои сообщения или Джим их перехватывал, но ты не откликалась. Написала всего один раз – прощальную записку. Или ее прислал Джим? Я думал, ты сожалеешь о том, что произошло между нами, что ты действительно любишь мужа и винишь себя за измену, и смирился. Знай – мне было очень трудно, я никогда тебя не забывал.
Ты не должна жить в аду, Джессика. Этот человек тебя не любит! Он сумасшедший. Не знаю, есть ли у тебя возможность выходить из дома и пользоваться телефоном… Если да, немедленно свяжись с полицией или с моими близкими. Джим убьет меня, Джессика! Он сам мне сказал, что я умру, как только закончу книгу. Осталось меньше двух недель! Потом он убьет тебя и займется моей дочерью и бывшей женой. Прошу, помоги мне.