История одного одиночества

Хикари Алекс

– Вот видишь, – улыбка Деланея из приветливой стала сочувствующей. – Я ведь знаю тебя. Знаю, почему ты ушла с головой в работу и решила больше не спускаться в мир людей. Знаю, как тяжело было тебе пережить расставание с тем героем. Пойми, жизнь продолжается, и продолжаться она будет очень долго. Нужно выбраться из этого уютного кокона навстречу новым впечатлениям.

Бог тьмы обвёл рукой кабинет. Его стены были очень высокими, сюда почти не проникал свет из основного зала, разве что только с потолка,

и потому здесь было мрачновато. Сиири с удивлением отметила, что только сейчас это поняла. И как она всё это время не замечала?..

– Спасибо, братец, я обязательно сделаю здесь ремонт, – сказала Сиири. – Поклею обои в цветочек, повешу подсвечники, свечи поставлю… У тебя всё?

Деланей покачал головой.

– Милая, я о соревнованиях. Ты должна принять участие.

Сиири нахмурилась.

– С чего бы?

– Ты сама говорила, что это твои студенты, ты не можешь оставить их без присмотра. А с линии фронта обзор куда лучше, чем из тыла.

Сиири покрутила стаканчик с кофе в руках. Он приятно согревал кожу.

– Я…

– Ты знаешь этих ребят лучше, чем кто-либо, – продолжал Деланей, и его мягкий голос окутывал, будто тёплый плед в холодную ночь. – Ты уже сейчас можешь предсказать, кто победит. И веселье, и безопасность в одном флаконе… что может быть лучше? Подумай об этом.

Он поднялся на ноги, несколько секунд постоял рядом, затем развернулся и направился к выходу. Сиири даже думать не надо было. Она отставила стаканчик на стоявший рядом стол и вскочила с кресла.

– Стой!

– Да? – Деланей обернулся.

Сиири подхватила его за руку и потянула за собой в главный зал. Бог тьмы не сопротивлялся, только продолжал улыбаться и с трудом удерживал стаканчик с кофе так, чтобы не пролить на кого-нибудь.

– Быть может, ты и прав, – пробормотала Сиири. Она проскользнула между Кобэ и Рилиндом, чуть не столкнулась с Линн, и Деланей всё это время безропотно следовал за ней. – Может, даже мне стоит иногда…

Она остановилась возле Видящего кристалла. Сидящая перед ним Лилиан улыбнулась, встала и отошла в сторону.

– Ты что-то хотела мне показать? – спросил Деланей.

– Вроде того, – кивнула Сиири. – Мне нужен взгляд со стороны.

Она провела ладонью по тёплой гладкой поверхности кристалла. Изображение сада растворилось, уступая место огромному спортивному залу. Разные части помещения были окрашены разными цветами, в зависимости от того, для чего была предназначена та или иная площадка. На лавочках в синей части сидела группа девушек во главе с очаровательной блондинкой, до неприличия похожей на Покровительствующую любви Лилиан; её бирюзовый спортивный костюм идеально подходил под цвет глаз, это было заметно даже с той точки зрения, какую выбрала Сиири.

– Если бы я могла выбирать из всех Одарённых Санктума,

взяла бы Элиота Кэмпбелла, – пробормотала богиня войны. – Он, конечно, совсем не боец, но как выполняет свою работу… Иногда я жалею, что не позволила ему получить статус героя.

– Милая, так было нужно, – мягко сказал Деланей. – Иногда следует принимать неприятные, но правильные решения.

– Угу, – пробормотала Сиири и взглянула на блондинку в Видящем кристалле. – Эта девушка могла бы посоперничать с Элиотом, но я не думаю, что брать её – хорошая идея. Лилиан может неправильно понять.

– Милая, Лилиан до неё нет дела.

– Как знать… – Сиири перевела изображение на другой зал, в подвал спортивного комплекса, где студенты тренировались с огнестрельным оружием. – Она в последнее время не в себе, а тут соревнования… Ради такой дочери можно и гордостью поступиться.

– Какая же тут гордость, – фыркнул Деланей. – Милая, мы все боимся за своё бессмертие, а не за что-то ещё, поверь. Мы же не знаем точную цену, правда? И боимся скорее неизвестности… это как ожидание наказания, которое страшнее самого наказания.

Сиири взглянула на него.

– И ты боишься?

– Ну разумеется, – бог тьмы провёл ладонью по поверхности кристалла, открывая взгляду небольшое помещение, похожее на гостиничный номер. Тусклый свет ночника выхватывал из темноты узкую кровать, растянувшуюся вдоль стены; укрывшись одеялом с головой, но умудрившись стянуть его с ног и туловища, на постели спала девочка. Из-под края белого в розовый цветочек пододеяльника торчали рыжие волосы. – Догадываешься, кто это?

Сердце заколотилось быстрее. Сиири кивнула.

– Если бы не это … – еле слышно сказал Деланей. – Могли бы мы с ней сблизиться? Хотел бы я знать.

Сиири растерялась. Она впервые видела нахального, уверенного в себе Деланея таким уязвимым. Он смотрел на дочь, и в глазах цвета хмурого осеннего неба отражалась непривычная для Мира грёз печаль.

Богине войны не было знакомо это чувство. Какие там дети, она и влюблялась-то всего раз, и то… Быть может, стоило тогда рискнуть, поставить всё на кон и последовать за тем человеком? Как сказал Деланей – если бы не это, если бы не её бессмертие, кто знает?..

Сиири вздрогнула. Только дело не в бессмертии, правильно он сказал. Дело в неизвестности. Сказанное отцом «лишиться бессмертия» может означать многое – и превращение в человека… и буквально лишение бессмертия.

– Немного завидую тебе, – задумчиво сказал бог тьмы. – У тебя есть дитя, с которым можно не расставаться, твоя академия. И в ней каждый студент – твой ребёнок… или воспитанник, если угодно. Тебе не надо разрываться между долгом и чувствами, они слились в твоём деле. Я же…

Он махнул рукой, опустил взгляд.