История одного одиночества
Шрифт:
– Тогда перед нами лучшие друзья, – пробормотал Элиот.
– Ты позвала его первая! – рявкнул Габриэль и сжал кулаки. Его шляпа съехала на бок, как и галстук-бабочка, пиджак был застёгнут на одну пуговицу ниже. – Если ты думаешь, что можешь делать это каждый раз, когда…
– Могу делать всё, что захочу, – вскинулась Эрика. – Мы должны предупредить его!
– О чём? Ещё ничего не началось!
– Друзья! – не выдержал Элиот. – Вы ведь зачем-то призвали меня, давайте…
– Вот именно, зачем-то, – буркнул Габриэль. Он взглянул на Элиота. – Поверь, это ерунда, не стоит твоего внимания.
Эрика сложила руки на груди и демонстративно отвернулась. Элиот натянуто улыбнулся.
– Эрика…
– Побольше слушай этого, – недовольно отозвалась она. – Он всегда прав.
Элиот шагнул к девочке, опустился перед ней на колени. Краем глаза заметил, как Габриэль опустил взгляд в пол.
– Если ты меня позвала, значит, так надо, – мягко сказал Элиот. – Расскажи, что тебя беспокоит?
Эрика коротко оглянулась на Габриэля, затем снова посмотрела на Элиота.
– Знаешь, на самом деле… – она потупилась. – Быть может, и нет поводов для беспокойства.
– Раз уж начала – говори до конца, – ввернул Габриэль.
– Без тебя обойдусь, – огрызнулась Эрика.
Элиот сел на пол. Хотел высказать всё, что он думает об отношениях «лучших друзей», но счёл за лучшее промолчать. В конце концов, они всегда мирятся…
– Расскажи, – попросил Элиот. – Ты уже меня призвала, а я – тебя. Отступать поздно.
Эрика кивнула.
– Быть может, я зря волнуюсь, – пробормотала она. – Мы чувствуем приливы и отливы энергии мироздания, и каждый раз это отзывается на вашем мире. Недавно случился всплеск, я испугалась…
– Давай каждого всплеска бояться, – вмешался Габриэль. – Вон Одарённые рождаются, дети богов тоже. Почему-то этих всплесков ты не боишься!
– Потому что всё иначе! – Эрика хлестнула его гневным взглядом, и дух покачал головой. – Это… что-то особенное. Элиот, такое прежде случалось, и я…
– Это может быть «Сказание», – добавил Шин.
– Мне кажется, ты хочешь замолчать, как остальные, – процедил Габриэль. – Думай, прежде чем открыть рот в следующий раз.
Воцарилась липкая, неприятная тишина. Элиот переводил взгляд с Габриэля на Шина, с Шина на Эрику, но они будто передумали говорить. Аден их побери, и смысл было поднимать его посреди ночи?
– Я по твоим глазам вижу, парень, о чём ты сейчас думаешь, – буркнул Габриэль. – Но я тоже не просто так за ними увязался. Если пришло время для «Сказаний», значит, грядут перемены.
– Как в прошлый раз? – не удержался Элиот.
Когда он только приехал на Священную землю, кое-кто говорил, что он несёт в себе перемены, вот только что бы ни случилось, всё оставалось по-прежнему. Ах, да, верно, Одарённого Элиота вопреки законам взяли в жрецы, потому что богиня войны не позволила ему получить статус героя. Единственный случай за всю историю академии. Только это не перемены, а очередной случай из разряда «смотрите, этот парень не похож на нас», которых в жизни Элиота было предостаточно.
– Нет, – Габриэль покачал головой. – Я догадываюсь, о чём ты думаешь, но теперь всё иначе. Ваша богиня войны не приняла перемены, которые ты с собой нёс, и будет за это расплачиваться.
Элиот вздрогнул. Это звучало жутко. Да ещё и появилось ощущение, что Габриэль читает его мысли.
– Я могу рассказать ей об этом? – спросил Элиот.
– Говори, что хочешь, – буркнул Габриэль. – Какой толк, если она никого не слушает?
Когда-то у Элиота был здесь близкий человек, который так же относился к богам. Не то, что бы снисходительно, но как… как к равным, наверное. Элиоту было неуютно от этого. Он всегда обращался к Ведущей битву как к высшему существу и не понимал, почему его предшественник и Габриэль поступали иначе. В конце концов, боги не просто так зовутся богами?
– Хорошо, – Элиот кивнул. – Это всё?
Габриэль многозначительно посмотрел на Эрику. Та кивнула.
– Думаю, этого достаточно, – сказала она.
Очень содержательно, хотел было прокомментировать Элиот, но сдержался. Эрика покачала головой.
– Я бы очень хотела рассказать всё, как есть, – сказала она, – но нельзя. Поверь, Элиот, однажды наступит день, и ты скажешь мне «спасибо» за молчание.
– Охотно верю, – пробормотал Элиот.
– На редкость благоразумно, – вставил Габриэль.
– Тебя не спрашивали, – отрезала Эрика.
– Как здорово, когда старые друзья собираются вместе, – протянул Шин, блаженно улыбаясь.
Элиот уже открыл рот, чтобы возразить, но неожиданно не смог выдавить и звука. Грудь будто стянуло металлическими лентами и сжало до боли. Он отшатнулся, переместился на диван, откинулся на спинку и принялся жадно хватать ртом воздух. Помогло, удалось вдохнуть.
– Кажется, нам пора, – негромко сказал Габриэль.
Элиот кивнул. Все они прекрасно знали цену его Дару и были готовы вовремя остановиться. Только… слишком быстро. Снова слишком быстро. Элиоту хотелось взять самого себя за грудки и с силой встряхнуть. Проклятое, слабое тело. Бесполезный кусок мяса…
– Я отпускаю вас, – выдавил Элиот и зажмурился.
– Держись, – прошептала Эрика. – Не будет хорошо, не будет плохо. Всё будет правильно, как и должно быть.
Тепло отступало, комнату заполняла ночная прохлада. Элиот глубоко вдохнул пронизанный ароматами моря и влажного асфальта воздух и открыл глаза. Туман таял неровными клочьями, световые линии, составлявшие фигуры духов, растворялись, будто кто-то размывал водой акварельную краску. Вместе с золотистым светом таяло и зеленоватое свечение за окном, и синее свечение глаз Элиота. Несколько мгновений спустя мягкий ночной мрак наполнил комнату.
Элиот растянулся на диване, отложил очки на тумбочку и уставился в потолок невидящим взглядом. Духи впервые предсказали будущее, пусть и так туманно. На его памяти не существовало никого, кто мог бы это делать; даже человек, обладавший Даром ясновидения, не мог заглядывать вперёд. Стоило ли говорить об этом Сиири, он не знал.
Как застарелая рана в непогоду, в душе вновь шевельнулись полузабытые чувства. Как он приехал на Священную землю в надежде стать настоящим героем, как Ведущая битву не спускала с него глаз, и как Элиот изо всех сил старался быть идеальным. Даже добился чего-то, места главного жреца, и то нечестно… А его предшественник, Алексей, рассказывал, как переживала богиня войны, как думала, что впереди у Элиота большое будущее, что считала его каким-то там особенным героем… Буквально носилась с ним, только там, в Мире грёз. И что? Много ждала – мало получила. Элиот тоже многого ждал, и вышло то, что вышло.