История одной сделки
Шрифт:
Прислонившись к широкой, теплой груди, Диана старалась не думать о том, что на одежде могут остаться пятна. Ей хотело стоять вот так бесконечно. Почти как их сложенная вместе двойная кочерга.
– Не хочу говорить об этом. И думать – тоже.
– Значит, в свой дом сегодня не приглашать?
Девушка повернула голову в сторону замеченного ранее здания. Как же хочется туда… Там…
– Нет. – Вздохнула и добавила: – Не сегодня. Мне пора возвращаться.
– Тогда, подожди немного. Приберусь только.
– Иди. Я пока погуляю.
Она бродила выложенными камнем дорожками, пока ноги не привели ее к дому. Не удержалась от соблазна хоть снаружи оглядеть постройку. Двухуровневый дом совсем не походил на элитные постройки. Все утопало в зелени, на первый взгляд дикой, но если приглядеться, по едва заметным деталям становилось понятно, что за деревьями и кустарниками кто-то ухаживает. Стволы выбелены. Никаких мертвых веток. Вспомнив фотографию с жилищем Назара на Аляске, Диана предположила, что и здесь он остался верен себе, и придумал что-то оригинальное.
– Может, передумаешь?
Искушающий голос прозвучал над самым ухом, и Диана почти махнула рукой на принципы, когда в кармане заиграл рингтон. Значит, не судьба.
– Слушаю.
Звонила Григория. Пока она рассказывала о том, что договорилась с адвокатом, Диана наблюдала за тем, как Назар заходит в дом, внося внутрь ее кочергу. Она не подозревала, что пожалеет о том, что не может унести с собой такую странную и желанную вещицу.
– Ты не одна?
Диана встрепенулась. Неужели что-то пропустила?
– Почему? Нет, я слушаю.
– «Нет» – это «Да»?
– Григория!
– Ладно-ладно. Береги свои тайны. Выпытаю в другой раз. Не забудь: сегодня вечером, в нашем кафе. Пароль – «Вы любите эдельвейсы?»
Диана расхохоталась.
– И что я должна ответить?
– Разве ты их не обожаешь?
– Теперь конечно.
В этот миг появился Назар. Закрыл дверь. Повернул ключ. Обернулся.
– Готова?
– Да. – Они зашагали по дорожке рядышком, словно вместе вышли на прогулку из общего дома. Она – ненормальная. Еще и потому, что решила объяснить: – Григория звонила.
Назар кивнул, никак не прокомментировал, но его лицо слегка расслабилось. Уже в автомобиле, по дороге к городу, он неожиданно начал:
– Моя мать ушла от отца беременной. Просто собрала маленький чемоданчик и села на тролейбус на ближайшей остановке.
– У тебя поблизости живут родственники?
Назар покачал головой.
– Кроме мамы – ни души.
– И куда же она направилась?
– Куда глаза глядят.
– Господи. А чем она занималась до этого?
– Училась, но так и не закончила ВУЗ. Сошла на последней остановке и в ближайшем кафе поинтересовалась, нет ли для нее хоть какой-то работы. Хозяйка взяла ее посудомойкой. Благо, не пришлось платить за еду. Объедков хватало. Но спустя неделю, к маме стал приставать муж владелицы, и та предложила матери уйти похорошему. Заплатила копейки.
Диана слушала и вспоминала, как сама бродила от редакции к редакции. Но у нее оставался «запасной аэродром». Мама ждала ее дома.
– А родители?
– Мама – сирота. Забегаловки и автозаправочные станции на недолгое время становились ее домом. Несколько месяцев она мыкалась по окраинам города, не рискуя уезжать в другой город. Но потом беременность стала заметной, и мама больше не могла подрабатывать. Никуда не брали. Как-то она сидела на лавочке на автостанции, раздумывая, что же делать дальше, и едва не замерзла. Зима в тот год лютовала. Ее вовремя разбудила немолодая женщина, ожидавшая автобус. Напоила горячим чаем из термоса и увезла к себе на работу. Так мама оказалась в детском доме. Она там жила, и работала нянечкой. А потом родился я. Вот такая история.
Диана не знала, что сказать. Жалость к молодой беременной женщине переполняла сердце. Да и к мальчику – тоже.
– Грустная история.
– Наверное. Но я это время не помню. Мне там было хорошо. Ребенку для счастья нужно не так уж много.
Диана не успела себя остановить.
– А фотографии сохранились?
Назар ухмыльнулся.
– Конечно. Только они у мамы. Когда вы встретитесь…
– Назар, так нельзя.
– Как?
– Ты сам все понимаешь.
– Откровенно? Ничего не понимаю. Объясни.
Диана вздохнула.
– Не могу. – Она не могла видеть его таким… расстроенным, что ли. Когда она успела привязаться к этому человеку? – Пока не могу.
– Значит, пока живем так, как получается. Что Григория? Как себя чувствует?
Все верно. Пора переводить стрелки.
– Неплохо. Тобой интересовалась.
– Значит, пора навестить.
– Ну, это ваши с ней дела.
– Вот именно.
Мог бы сказать что-то типа: «Давай. навестим вместе», или: «При встрече все расскажу», а не сидеть довольным таким. Хотя, пусть, уж лучше, идет к Григории, чем к какой-то другой женщине. Да он ее приворожил, не иначе!
– Мне нужно в редакцию.
– Тебе нужно побольше отдыхать.
– Меня скоро выгонят. И все благодаря тебе. Не хочешь рассказать о своем знакомстве с управляющим?
– Сначала ты. Забыла? Теперь твой рассказ на очереди.
– Не забыла.
На автостоянке Диана задержалась, чтобы сказать:
– Спасибо за прогулку.
– А за кочергу?
– И за нее, – ответила очень серьезно. – Возможно, я даже решусь забрать твой подарок, когда-то. Если его не приберет к рукам кто-то другой.
Она едва не сказала «другая». А Назар посмотрел на нее весьма странно, завладел ее рукой, поцеловал кончики пальцев и сунул что-то холодное. Диана взглянула на ладонь.
Ключ!
– От моей хижины. – Диана собиралась запротестовать, но Назар закрыл ей рот рукой. – Все может случиться. Мне так спокойнее.
Он сводит ее с ума. Все больше и больше.
13
Этот человек сразу бросился в глаза – величественный, седовласый. Худощавый, в костюме-тройке, он смотрел в окно задумчивым, слегка печальным взглядом. Диана вполне могла представить подобный персонаж как в готическом замке, так и у кафедры, цитирующим стихи или формулы. А еще у рояля, небрежно извлекающим звуки, но при этом очень далеким от окружающей действительности.