История одной страсти
Шрифт:
Бросив еще один взгляд на стены, он ушел, закрыв за собой дверь.
На рассвете Тим уехал посмотреть, как идут дела на ферме Уоллесов.
После его отъезда Фэнси с помощью Фортуны оседлала себе лошадь.
Она тщательно оделась, выбрав свое лучшее платье для визитов. Оно было скромным, жемчужно-серого цвета, но сшито из хорошего материала и идеально сидело на ней. Это было любимое платье Джона.
Фэнси подвела оседланную кобылу к забору, передала поводья Фортуне и, используя забор в качестве лестницы,
Оказавшись в седле, она ободряюще улыбнулась Фортуне. Ей очень не хотелось оставлять сестру одну.
— Тим скоро вернется, — сказала она.
Фортуна кивнула и тоже постаралась улыбнуться.
Фэнси тронулась в путь.
Дорога в Марш-Энд заняла у нее около двух часов, хотя было еще очень рано, в полях деверя уже вовсю трудились чернокожие рабы и белые работники. Фэнси вздрогнула, увидев, как рослый надсмотрщик, разъезжающий по полю на лошади, ударил хлыстом раба.
Когда она подъехала к дому Роберта, навстречу ей выбежал молодой раб, чтобы принять поводья. Спешившись без посторонней помощи, она взошла по ступеням крыльца и распрямила плечи, приготовившись к битве.
Не успела она постучать, как дверь распахнулась. На пороге стояла внушительного вида немолодая женщина.
— Миссис Марш, — без улыбки приветствовала она ее.
— Доброе утро, Ханна, — поздоровалась Фэнси. — Мой деверь дома?
— Да, мэм.
— Я хочу поговорить с ним.
Ханна впустила ее в холл и скрылась в глубине дома.
Фэнси опустилась на громоздкий стул, обитый бархатом. Ей хотелось выглядеть непринужденно, однако сердце ее отчаянно билось, а внутри все сжималось от страха.
Окружающая обстановка не действовала успокаивающе. Мебель темного дерева и кроваво-красные портьеры создавали удушающую атмосферу. Жесткие стулья с прямыми спинками не располагали к приятной беседе. Интерьер скорее был призван подавлять посетителей, осмелившихся переступить порог этого негостеприимного дома.
— А, моя дорогая Фэнси, — раздался за спиной голос Роберта, приторный, как патока.
Повернувшись, Фэнси наблюдала за приближением деверя, отметив, что его движения скованы сильнее обычного. Работа Йэна. Но какую цену заплатил ее муж за то, что выместил свой гнев на Роберте Марше?
Он поднес ее руку к губам, не переставая сверлить ее взглядом.
— Чему обязан удовольствием видеть тебя здесь?
— Насколько я понимаю, вчера ты нанес мне визит.
— Ах, Фэнси, — его улыбка стала еще шире. — Я просто выполнял волю Джона.
Фэнси сумела совладать с собой и лишь удивленно подняла брови.
— Какова же была, по-твоему, эта воля?
— Разве ты не знаешь? — Роберт округлил глаза в притворном удивлении. — Перед тем как Джон привез каторжника в ваш дом, его одолевали сомнения. Он понимал, что болен, и не хотел оставлять тебя на милость какого-то чужестранца. Поэтому он написал новое завещание, в котором оставил мне свое имущество в обмен на заботу о тебе.
Фэнси была потрясена. Значит, он мог предъявлять какие угодно притязания, а ее подпись на закладной не значила ровным счетом ничего, как и брак с Йэном. Невольник не мог жениться без разрешения своего хозяина, а Роберт заявит, что вся собственность Джона принадлежит ему с момента смерти брата.
Ей стало трудно дышать. Она едва сумела заговорить.
— Ты лжешь. Завещание Джона было у Дугласа Тернера.
— Но новое завещание датировано за день до смерти Джона, — спокойно возразил он. — Со стороны Джона это было чрезвычайно предусмотрительно, учитывая, какой непокорный работник ему достался.
— Тогда почему же ты предъявил завещание только сейчас? — спросила Фэнси. — Мистер Тернер уже оформляет завещание в соответствии с законом.
— Как я объяснил судье, мне не хотелось отбирать твою землю, — вкрадчиво начал Роберт. — Я лишь надеялся, что ты внемлешь голосу разума и примешь мою помощь. Если бы ты так поступила, я никогда бы не извлек на свет божий это завещание.
— У Джона не было времени, чтобы написать новое завещание, — сказала Фэнси, ненавидя себя за страх, нотки которого проскальзывали в ее голосе. — Он умер на следующий день после…
— После покупки шотландца? Он заехал ко мне по дороге на торги, сказал, что хочет защитить тебя, что болен и собирается купить работника себе в помощь. Но если что-нибудь случится…
— Джон не заезжал сюда по дороге в Честертон. До своей смерти он не виделся с тобой многие месяцы.
— Разве? — протянул Роберт. — А мои слуги расскажут другое.
Охватившая ее ярость грозила выплеснуться наружу, и Фэнси едва сдержала себя. От ее самообладания зависел успех всего дела. Она не могла доказать, что Джон не навестил Роберта в день покупки закладной Йэна. Кто ей поверит, если все слуги деверя будут утверждать обратное?
— Интересно, что об этом скажет Дуглас Тернер, — сказала она, — особенно учитывая то, что Джон посетил его после торгов и ничего не сказал о новом завещании.
Впервые за время их разговора тень неуверенности мелькнула в глазах Роберта. Но он быстро пришел в себя и улыбнулся.
— Что ж, пока суды будут разбираться в этом деле, я, по велению долга перед братом, выполню его волю. Особенно Джон не хотел оставлять тебя одну с этим каторжником. Конечно, я не знаю, сколько он протянет на плантациях. Знаешь ли, шотландцы плохо переносят жару.
Несмотря на уверенный тон, Фэнси заметила, как дергается его глаз. Он был не так спокоен, каким хотел казаться.
Отступив — на время, — Фэнси попыталась разыграть другую карту.
— Ты не спросил о моем сыне, — сказала она. — Не думала я, что ты опустишься до того, чтобы навредить ребенку, тем более собственному племяннику.
Роберт покраснел и резко ответил:
— Я не имею отношения к выстрелу. Мальчишка поднял мушкет на представителя закона. Ему требуются хорошее воспитание и дисциплина.