История Российская. Часть 1
Шрифт:
Война с болгарами. Крещение Владимира. Митр. Михаил. Епископы по городам. После этого пошел Владимир на болгаров (булгаров) и, победив их, мир заключил и принял крещение сам и сыновья его, и всю землю Русскую крестил (42). Царь же болгарский Симеон прислал иереев ученых и книги в достаточном количестве. И послал Владимир во Цареград ко царю и патриарху просить митрополита. Они же весьма возрадовались и прислали митрополита Михаила, мужа весьма ученого и богобоязненого, который был болгарином, с ним 4 епископа и многиех иереев, диаконов и демественников (певчих) из славян. Митрополит же, по совету Владимира, посадил епископов по городам: в Ростове, Новгороде, Владимире и Белгороде (43). Сии шедшие по земле с вельможи с войском Владимировым учили люд и крестили всюду сотнями и тысячами, сколько где удавалось, хотя люди неверные весьма о том скорбели и сожалели, но отказываться из-за воинов не смели.
М. Новгородцев противодействие.
N. Идолы сокрушены. Сожаление об идолах. Крещение Новгорода. Кресты на шее. Новгород мечем крещен. Добрыня же, собрав войско, запретил грабежи и немедленно идолы сокрушил, деревянные сжег, а каменные, изломав, в реку бросил; и была нечестивым печаль велика. Мужи и жены, видевшие то, с воплем великим и слезами просили за них, как за настоящих их богов. Добрыня же, насмехаясь, им вещал: «Что, безумные, сожалеете о тех, которые себя оборонить не могут, какую пользу вы от них можете надеяться получить?» И послал всюду, объявляя, чтоб шли на крещение. Воробей же посадник, сын Стоянов, который при Владимире воспитан и был весьма сладкоречив, сей пошел на торжище и более всех увещал. Пришли многие, а не хотящих креститься воины насильно приводили и крестили, мужчин выше моста, а женщин ниже моста. Тогда многие некрещеные заявили о себе, что крещеными были; из-за того повелел всем крещеным кресты деревянные, либо медные и каперовые (сие видится греческое оловянные испорченное) на шею возлагать (46), а если того не имеют, не верить и крестить; и тотчас разметанную церковь снова соорудили. И так крестя, Путята пошел к Киеву. С того для люди поносили новгородские: Путята крестит мечем, а Добрыня огнем.
О. Жены Владимира. После сего, говоря о разделении десяти сынов, упоминает жен весьма иначе, нежели Нестор, а именно:
Олова варяжская. Горислава. Предслава. Мальфрид. Адиль. Анна царевна. Владимир вскоре после крещения упрошен был отпусть жен от себя, как обещал [ибо христианином стал], и отпустил Вышеслава, который родился от Оловы, княжны варяжской, в Новгород; Гориславу с Изяславом в Полоцк, ее же сына Ярослава в Ростов; Всеволода во Владимир; Предславу с сыном Святополком в Туров; Мальфрид с сыном Святославом в Овруч; Адиль с сыном Мстиславом во Тмутаракань, а Станислава в Смоленск; Анны царевны сына Бориса и Глеба при матери оставил, но Глебу назначил Муром (47), так как был еще у грудей тогда. Прочих жен и дочерей дал в жены ближним своим, не имущим жен, и запретил всякому...
Мелхиседек умер. Не сем оное кончилось. Я, получив это неожиданное сказание, желал ту самую книгу видеть, так как старо писано, и особенно начало ее, ибо так разумел, что сии тетради нарочно для посылки ко мне списаны; оные немедленно к нему послал и просил его письмом, ежели всей книги прислать невозможно, то б прислал мне первые три да из следующих несколько. Но в сентябре вместо ответа получил известие, что он умер, а пожитки его растащены, иные указом от Синода запечатаны. Потом просил я приятелей, чтоб о том монахе Вениамине у бывших его служителей осведомиться; только никто не знает, келейник его скрылся, а бывший при нем за казначея монах Вениамин сказал, что сия книга была у Мелхиседека, и он сказывал, что списал ее в Сибири, иногда сказывал, что чужая, и никому не показывал. Она не в переплете, но связаны тетради и кожею обернуты. Только после него в пожитках его не обнаружилось.
Доказательство по рассуждению. Диак архиерейский. Я намерен был все это в Несторову дополнить, но рассудив, что мне ни на какой манускрипт известный сослаться нельзя, и хотя то верно, что сей архимандрит, поскольку мало грамоте умеющим был, сего сам не сочинил, да и сочинить так довольно сложно, ибо требуется для того человек, многих древних книг прочитавший и в языке греческом искусный; к тому же много в ней находится, чего я ни в одном из древних Несторовых манускриптов не нахожу, а есть в Прологах и польских историях, которые, как Стрыковский говорит, из русских сочинили, и здесь те находятся, о которых в изъяснении показано. Мне же известно, что в Новгороде у диака архиерейского есть древний летописец, из которого видел у архиепископа Прокоповича выписку о счислении древних весов, денег и мер, а также грамоту Ярославову о вольности новгородцам, которую нигде в манускриптах не нахожу – я чрез многих приятелей просил у оного, чтоб дал ее хотя бы в его доме, наняв писца, списать, только добиться не мог. Почему видим, что разные древние истории в разных руках находятся, чрез что многое от всеобщего ведения остается в сокрытии. Сего ради я сию выписку особою главою положил и с Нестором несогласия примечаниями показал. А что в сей неясно или не всякому известно, то я следующим изъяснил.
ПРИМЕЧАНИЯ
1. Вениамин монах только для сокрытия вымышлен.
2. Иоаким святитель, разумеется, архиерей, о котором выше, н. 1, показано, ч. II, н. 198, 237.
3. Славена и Скифа братьев рассказывает, следственно, единородными от незнания разности народов, что у многих древних бывает. О скифах же гл. 11, о славянах гл. 33, о разности и смешении народов гл. 19. Это же показывает, что в Степенную новгородскую отсюда внесено и большими баснями умножено, гл. 33.
4. Алазоны в греческом означает почитай то же, что славяне, гл. 12, н. 8, 37.
5. Амазоны – славяне, гл. 12, н. 53, гл. 14; н. 68, гл. 34, что Мауроурбин и другие многие утверждают.
6. Ювелий стихотворец, может Ювеналий испорчено, но как о том он воспоминает, мне неизвестно.
7. Бастарн князь. Видно, что славян бастарнов, на Дунае и в Вандалии потом живших, от него производит, гл. 13, н. 12, и это обыкновенное – по имени народа вымышлять им праотца.
8. Славенск град в Степенной новгородской разумеет Новгород, гл. 33; думаю, отсюда ж взял, но здесь именует град Великий, то должна быть Старая Ладога; а выше говорит за Дунаем, может, о граде Алазоне, который географ Стефаний 62 указывает близ Гелеспонта; Мауроурбин Славенск град указывает на реке Мозеле и в Нормандии. Но все это, думаю, вымыслы пустые.
62
Стефаний. Стефан Византийский (V-VI вв.), греческий грамматик. Автор географического словаря «Ethnica». Частично был издан в Лейдене Яковом Гроновием в 1690 г.
9. Скифия Великая, гл. 11, часть II, н. 76. Малая же Скифия – Крым, гл. 13, н. 43.
10. Вандал князь. Хотя польские историки в глубокой древности короля славян Вандала описывают, но это ошибка, они вандалов германцев или сарматов с вендами славянами мешают, гл. 39, р. 11; а здесь Иоаким вместо народа вандалов князя именовал. Равно Гельмольд оного ж Винулем, т. е. князь винулев именовал, гл. 40, р. 3, что и с летами согласуется, ибо от оного до Гостомысла счисляет 14 колен, а по Гельмольду около 350 лет; потому приходит на владетеля 25 лет, которое за среднее счесть можно, хотя Геродот и другие полагают по 50 лет, но оное весьма велико.
11. Гардорик и Гунигард, думаю, а также имена князей от пределов взятые; но, может, и собственные имена у них такие были, как видим у славян много князей и городов одного имени, такие как Владимир, Юрьев, Изяславль, Ростиславль, Радегаст и пр. О Гордорике же князе Стрыковский, стр. 53, из Базилика истории Атилловой в те ж времена рассказывает о Гордорике, короле гепидов, пришедшем в помощь Атилле. О Гунигаре Дитмар 63 и Адам Бременский 64 рассказывают: Хунигард отечество гунов, но они вместо Гунигард неправильно именовали Хунигард, гл. 17, н. 46, гл. 27 и 29. А что они не возвратились, то известно, что гуны в Венгрии и Германии остались.
63
Дитмар. Титмар Мерзебургский (Thietmar Merseburgiensis, 975-1018), епископ Мерзебургский, автор «Хроники», охватывающей время с 912 г. по 1018 г. и освещающей историю славян, преимущественно полабских.
64
Адам Бременский (Adamus Bremiensis, ум. ок. 1081). Написал историю северных европейских стран в 4-х книгах, последний том, «Descriptio insularum Aquilonis», посвящен преимущественно географии.