История Руси и русского Слова

Кожинов Вадим Валерьянович

При этом следует напомнить о распространенности имени Олег в Древней Руси. Так, Олегом звали сына Святослава, князя Деревлянского, погибшего в 977 году, и воеводу Владимира Святославича, участвовавшего в 988 году в осаде Корсуни (Херсонеса); наконец, супруга Игоря носила женский вариант этого имени.

Олег Вещий, который почти целиком «заслонил» другого, «второго» Олега, был родственником Рюрика и правил после его смерти. Однако сведения, согласно которым правил он от имени Рюрикова сына Игоря, неправдоподобны уже хотя бы потому, что вплоть до 913 года (когда Игорю было бы не менее тридцати трех лет) первым лицом в летописных сообщениях, о чем уже сказано, предстает не Игорь, а Олег. Составитель летописи, очевидно, не мог вообще «переделать» дошедшие до него предания, заменив во всех них Олега Игорем (впрочем, и после 912 года, когда Олег Вещий умер, летописец, как мы видели, почти не мог подобрать сведений

о деятельности Игоря вплоть до 941 года, а от тех, возможно, известных ему преданий, где речь шла о действиях «второго» Олега, он, вероятно, отказывался, так как уже сообщил об Олеговой смерти в 912 году).

Олег Вещий, без сомнения, выдающийся деятель Древней Руси (между прочим, слово «вещий» неверно понимают только как обозначение способности к предвидению, «предвещанию»: в древнерусском языке «вещий» означало и «мудрый», и «наделенный чудесной силой»). Олег объединил Северную и Южную Русь; его деятельность прочно связала Ладогу и Киев. А затем он должен был одержать победу (правда, она оказалась временной) над Хазарским каганатом.

Об этом говорит в своем недавнем трактате А. П. Новосельцев. Анализируя целый ряд летописных сообщений, свидетельствующих о жестокой борьбе Аскольда с Хазарским каганатом, историк утверждает, что для Древнерусского государства «на первом этапе его существования главным был… хазарский вопрос». И следует весомый вывод: "Пока север… и юг… не были объединены, борьба с хазарами большого успеха не приносила. И лишь когда северный князь Олег… объединил Киев и Новгород (на деле – Ладогу. – В. К.), положение изменилось"408.

Может показаться странным, что освобождение Олегом Южной Руси от хазарской власти началось со свержения Аскольда. Но, как установила С. А. Плетнева, «хазары сохранили всю правящую верхушку побежденных народов… связав ее с собой вассалитетом»409. Поэтому свержение Аскольда и война с хазарами преследовали одну задачу.

Стоит отметить, что в упоминавшейся выше изданной в 1995 году книге В. Я. Петрухина, который пытается изобразить Хазарский каганат чуть ли не «благодетелем» Руси, содержатся существенные сведения о борьбе хазар с Олегом; уже шла речь о том, что Петрухин, «лакируя» взаимоотношения Руси и Каганата в своих «общих» рассуждениях, как бы не смог игнорировать конкретные сведения об этой борьбе. Противостояние Олега и хазар ясно выразилось, в частности, в следующем. В торговле того времени главную роль играли серебряные диргемы – арабские монеты, которые поступали на Русь и в соседние страны через Хазарский каганат. Но "в последней четверти IX в. (Олег по летописи начал править в Киеве в 882 г. – В. К.) приток монет в Восточную Европу резко сокращается, – пишет В. Я. Петрухин, опираясь на специальные исследования, – …при этом… доступ серебра в Восточную Европу был искусственно приостановлен. Приток монет возобновляется в начале Х в., когда серебро идет через Волжско-Камскую Болгарию из державы (арабской. – В. К.) Саманидов в обход (курсив мой. – В. К.) Хазарского каганата" (Петрухин В. Я., цит. соч., с. 93). Итак, Олег был настолько серьезным врагом Каганата, что последний устраивал экономическую блокаду Руси!

Противостояние Олега Хазарскому каганату закономерно вело к сближению с Византийской империей, которая еще с 840-х годов была в самых враждебных отношениях с Каганатом. Этому вроде бы противоречит летописное сообщение о походе Олега на Константинополь и самых жестоких действиях его войска. Но в действительности сведения из предания о походе другого, «второго» Олега в 941 году были перенесены летописцем на Олега Вещего в 907-й год. Это очевидно из следующих фактов.

Во-первых, византийские источники, со всей ясностью запечатлевшие походы Руси на Константинополь в 860 и, затем, в 941 годах, ничего не говорят о каком-либо подобном походе между этими датами. И даже те историки, которые считают поход 907 года имевшим место, вынуждены делать существенные оговорки, – как, например, и поступил Г. Г. Литаврин: «Очевидно, дело не дошло до серьезных военных столкновений, поэтому рассказ о походе не попал в византийские летописи… По всей вероятности, византийцы предпочли переговоры военным действиям против русских»410. Однако невозможно усомниться в том, что если бы Олег Вещий пришел к Константинополю с сильным войском (хотя и не начал «серьезных военных столкновений») этот факт все же был бы отмечен в византийских хрониках.

Далее, в дошедшем до нас договоре Олега с Византией, датированном в летописи 912

годом, сказано, что он заключается "на удержание и на извещение (удостоверение) от многих лет межи (между) хрестианы и Русью бывьшюю любовь"; эта «любовь» существовала, надо думать, с первых дней правления Олега, заявившего (по летописи – в 884 году) о хазарах: «Аз им противен» (то есть являюсь их врагом). Невозможно предполагать, чтобы процитированной «формуле» договора предшествовал военный поход Олега на Константинополь! Так, в договоре, заключенном между Русью и Византией после реального похода 941 года, соответствующая «формула» имеет совершенно иной смысл: договор призван «обновити (возобновить) ветъхий (старый, давний) мир… разореный… и утвердити любовь межю Греки и Русью».

О действительных отношениях Олега Вещего с Византией с полной определенностью писал еще полвека назад выдающийся историк М. Н. Тихомиров: "Договор (Олегов. – В. К.) не имеет никаких намеков на враждебные отношения между русскими и греками…" и «никаких указаний на осаду Царьграда русскими… мы не имеем»411 (речь идет о времени Олега Вещего).

Наконец, само данное в «Повести временных лет» описание похода 907 года на Константинополь, как определил один из виднейших специалистов в области русско-византийских отношений М. В. Левченко, «взято из славянского перевода жития Василия Нового и из продолжателя Амартола, которые использованы также для рассказа о походе Игоря»412 (то есть походе 941 года). Да, летописец, знавший, надо думать, предания о том, что правитель Руси по имени Олег предпринимал поход на Константинополь, охарактеризовал его с помощью византийских источников, отразивших поход 941 года (как уже отмечалось, этот поход, о чем подробно будет сказано далее, возглавлял не Игорь, а Олег, – но не Вещий, а другой, «второй»).

И договоры Олега Вещего, и многие иные источники недвусмысленно говорят о тесных взаимоотношениях Руси того времени с Византийской империей. Об этом свидетельствует хотя бы такое летописное сообщение: "Царь же Леон (византийский император Лев VI Мудрый, правивший с 886 до 11 мая 912 года – В. К.) почти(л) послы рускые дарми, златом, и паволоками и фофудьями (драгоценные ткани), и пристави к ним мужи свои показати им церковную красоту… и страсти Господня и венец, и гвоздие, и хламиду багряную, и мощи святых, учаще я (их) к Вере своей и показующе им истиную Веру".

И в церковном уставе современника Олега императора Льва VI указана русская митрополия, что свидетельствует о немалом распространении христианства на Руси при Олеге Вещем; это, правда, вовсе не означает официального принятия новой религии. Стоит отметить, что, согласно сведениям византийского императора Константина VII, в середине Х века русская митрополия уже не существовала, и это было, очевидно, результатом победы Хазарского каганата над Русью на рубеже 930-940-х годов; так, несколько ранее, в 932 году, Каганат победил выступившего против него «царя алан» (предков осетин), и в результате, сообщал современник события – арабский хронист Масуди, – аланы «отреклись от христианства и прогнали епископа и священников, которых византийский император раньше им прислал»413 (позднее, после разгрома Каганата Святославом, аланы вернулись к христианству). Надо полагать, нечто подобное произошло и на Руси на рубеже 930-940-х годов.

Стоит отметить, что, согласно уставу Льва VI «О чине митрополичьих церквей, подлежащих патриарху Константинопольскому», аланская митрополия была утверждена вскоре после русской (в списке митрополий аланская занимает 62-е место, а русская – 61-е; порядок же в этом списке соответствовал хронологии утверждения митрополий). Из этого можно заключить, что война Олега Вещего с Хазарским каганатом повлияла и на судьбу алан (вернее, части этого народа, вступившего в союз с Византией и принявшего христианство). По-видимому, при Олеге противоборство Руси и Алании с хазарами осуществлялось в союзе или даже при прямой поддержке Византии (в свою очередь 700 воинов Руси участвовали в 911-912 годах в византийском походе против арабов414).

Итак, при Олеге Вещем не только создалось единое русское государство, простирающееся от Ладоги до Киева: это государство выступило как полноправный участник, «субъект» исторического бытия громадного евразийского региона, в котором действовали три мощных империи – Византия, Хазарский каганат и Арабский халифат. Правда, преемник Олега Вещего потерпел поражение от Каганата, но истинная судьба Руси уже началась, и ее осуществление нельзя было надолго прервать.

Олег II.