История рыжего демона
Шрифт:
— Странно! Мои показывают около восьми часов… Ну что ж, нам пора выходить, ваше величество.
— Сейчас; я только возьму мой кошелек, — ответила Мария-Антуанетта.
Во внутреннем дворе кучер, утомленный долгим ожиданием, спрыгнул с передка кареты и теперь переминался с ноги на ногу, поминутно заглядывая в окошко кареты — на мягкой, обитой бархатом подушке сиденья стояли песочные часы в резной рамке.
— Проклятие!.. Проклятие!.. Проклятие!.. — бормотал он себе под нос по-шведски, покручивая ус от нетерпения.
Наконец тяжелая дверь открылась, и на широкой лестнице дворца Тюильри показались две стройные женские фигурки. Одна из женщин была блондинка, другая — брюнетка.
— Фаще феличество! — воскликнул кучер. — Где же фы пропадаль так долго?
— Как это — где я пропадала? — удивилась Мария-Антуанетта. — Я явилась сюда ровно в назначенный вами час.
— Я не смель фозрашать фам, но фаше феличество опоздаль на четыре часа. Поэтому пудет ошень трудно делать наш побег незаметный для фсех и успеть фофремья.
— Я?! Опоздала?! Не может быть! — Королева повернулась к Илит. — Сколько времени?
— Около восьми, — ответила Илит.
— Когда я выходила из своей комнаты, мои часы показывали двенадцатый час, — сказала Мария-Антуанетта.
— А на моих часах, — сказал кучер, — три часа ночи!
Они растерянно переглянулись между собой; очевидно, все трое сейчас жалели о том, что в восемнадцатом веке люди еще не придумали единой системы измерения времени. Для Илит теперь было совершенно ясно, что досадная задержка возникла из-за путаницы во времени: Мария-Антуанетта пришла на свидание в одиннадцать часов по времени, принятому при французском королевском дворе, кучер назначил ей свидание в одиннадцать часов по «новому» времени, введенному в Швеции после реформы, а ее собственные часы показывали универсальное время, по которому велся отсчет событий в мире духов.
— Ничего не потелать, — вздохнул кучер, — фаше феличество сейчас садится в карету, и мы отправляться в путь. Но уже поздно, ошень поздно!
Мак вздремнул после трудного, наполненного тревогами дня в Отель де Билль. Но не успел он досмотреть свой первый сон, как кто-то весьма бесцеремонно потряс его за плечо.
— Кто здесь?.. В чем дело? — проворчал Мак. Он приоткрыл глаза — и вздрогнул, увидев прямо перед собой чьи-то румяные щеки и растрепанную бороду.
— Я гном Рогнир, — пропищал тоненький голосок прямо у него над ухом.
— Да-да. — Мак сел на своей постели и протер глаза. — Мы с вами уже встречались. Что же вам нужно, уважаемый гном?
— Мне лично ничего от вас не надо, — ответил Рогнир. — Но у меня есть новости для вас. Илит просила передать вам, что ей не удалось поторопить королеву. Она еще говорила о какой-то разнице во времени и о досадной ошибке, допущенной то ли ею самой, то ли королевой, то ли кучером, а может быть, всеми тремя вместе, — я, признаться, толком не понял, в чем там дело.
— Черт возьми! — в сердцах воскликнул Мак. — Так, значит, королевская карета выехала слишком поздно и сейчас находится на пути в Варенны!
— По-видимому, так, — сказал гном. — Вам лучше знать. Меня, видите ли, никто не потрудился поставить в известность о том, что происходит.
— Я пытаюсь помочь королевской чете бежать из Франции, — объяснил Мак. — Признаться, я очень рассчитывал на то, что королева отправится вовремя. Я совсем не знаю, что мне теперь делать. Разве что достать где-нибудь поблизости лошадь…
— Лошадь? — переспросил его Рогнир. — А зачем вам нужна лошадь?
— Чтобы добраться до Сен-Менехольда. Там мне представится еще один шанс вмешаться в историю и изменить судьбу Людовика Шестнадцатого и Марии-Антуанетты.
— А почему бы вам не отправиться туда, прибегнув к помощи магии? — спросил гном, наливая вина в кружку Мака.
— Я… я просто не знаю подходящего заклинания.
— А тот, другой, — он знал.
— О ком вы говорите?
— Да об одном смертном, которому я помог на реке Стикс.
— О Фаусте?
— Ну да… так его звали все остальные.
— Я тоже Фауст, — вздохнул Мак.
— Вам лучше знать, — пробормотал Рогнир себе под нос.
— Но он пытается занять мое… словом, выгнать меня с того места, которое я сейчас занимаю.
— Тем хуже для вас, значит, — задумчиво произнес Рогнир. — Вообще-то я ничего не имею ни против вас, ни против него. Я выручил его из беды лишь потому, что это поубавит спеси у одного моего знакомого демона, сующего свой длинный нос в чужие дела. Этот рыжий дьявол обсчитал меня однажды и вообразил, что ему удалось так ловко меня провести и притом так дешево отделаться. А у гномов до-олгая память…
— И бороды, как мочалки! — прокричал прямо в лицо Рогниру рассерженный Мак. — Проклятие! Как же мне успеть в Сен-Менехольд до прибытия королевской кареты?
— Надо выйти из гостиницы и достать лошадь, — посоветовал гном.
— Вы думаете, это так просто? — В голосе Мака прозвучали саркастические нотки.
— Лучше, чтобы это было как можно проще, — простодушно ответил Рогнир. — А иначе хлопот не оберешься.
Мак кивнул:
— Вы правы. Мне пора идти.
Вскоре Мак уже скакал по ночному дремучему лесу на горячем жеребце, которого ему удалось добыть возле дворца Тюильри: Рогнир указал ему на простоватого конюха, державшего в поводу отличного коня, и Мак забрал лошадь именем Комитета общественного спасения. Никто не осмелился перечить ему; никто не задержал его и не спросил, куда он направляется.
Мчась во весь опор, Мак мысленно торжествовал свою победу и поздравлял себя с удачной проделкой, благодаря которой ему достался отличный конь. И вдруг он услышал топот копыт за своей спиной, оглянулся — и тут же пригнулся к лошадиной шее, изо всех сил пришпоривая своего скакуна пятками. Хотя под Маком был быстроногий жеребец, лошадь у догонявшего его всадника была не хуже.
Погоня приближалась. Поминутно оглядываясь, Мак с тревогой глядел на темный силуэт, маячивший за его спиной. Незнакомец подъехал совсем близко; теперь его лошадь шла почти вровень с лошадью Мака.