История темных лет
Шрифт:
— Она, как утопия, непостижима, фантастично красива, загадочна и бесценна, — грустно улыбнулся тот. — Она, как эти цветы. О них мало кто знает, и еще меньше верят в то, что они действительно существуют, но те, кто видел их хоть раз, навеки отдадут им свое сердце и будут искать встречи вновь и вновь. Некоторые одержимые посвящают все свою жизнь этим цветам, и… их можно понять. Они врачуют душу, наполняют ее радостью, а жизнь смыслом. Они чаруют, дарят покой и забвение. Но… стоит неосторожно сорвать один листок, всего лишь один, и они увянут, не выдержав разлуки, с грустным звоном осыпая листья и лепестки. Однако если их беречь, они сохранят неувядающие бутоны до конца жизни и будут радовать вас. Они нежны, ранимы и совершенно безвредны почти для всех, но стоит к ним прикоснуться очень злому и жестокому человеку, они… убьют его. Другим они дарят исполнение тайного желания, снимают с души вину, даря облегчение, если человек искренне раскаивается в содеянном. Они дают свободу и покой, избавляют от боли и несчастий, стоит только попросить об этом и протянуть руку. Лепесток упадет на ладонь, и вы получите желаемое. Они живут 75 лет, но цветут лишь раз в жизни, и только тогда, когда гонимый ветром маленький лепесток утопии не упадет в ее заросли и не прорастет, обвивая побегом приютивший его стебель, тогда утопия расцветает и не вянет уже до конца жизни. Бесполезно искусственно пересаживать побег, он будет отторгнут. Иногда проходят годы ожидания, а некоторые кусты так и не цветут и умирают, не дождавшись своего часа.
Вся королевская семья, раскрыв рты, зачарованно внимала его повествованию, и Ричард, увидев это, рассмеялся.
— Я, кажется, усыпил вас!
— Что вы, Ричард! Все это так романтично, — завела глаза королева, — но… реальна ли Ваша возлюбленная? — Да. Она так же реальна, как и Вы. — Почему же вы расстались? — спросила заинтригованная королева и тут же смущенно уставилась в свою тарелку под укоризненным взглядом мужа.
— Это длинная и непростая история, — грустно ответил Ричард, — в свое время мой друг решил, что она мне не пара и не преминул поставить ее в известность. У Сэнди горькая и тяжелая судьба, но она очень гордый и чуткий человек. В общем, она решила, что мой друг прав и ушла. — Ричард уставился в свою тарелку, лениво ковыряя заливное.
— Грустно. Ваш друг… Вы наказали его? — Вы знакомы с ним. Граф Феррийский. Он неплохой человек и по-своему влюблен в Сэнди. Я не наказывал его. Он сам карает себя больше, чем смог бы я. Жизнь мудро устроена. Все наши поступки всегда возвращаются, и жизнь не оставит нас, пока мы не оплатим все счета и именно здесь, а не на том свете. А с Сэнди мы обязательно встретимся, я уверен, она здесь.
— Возможно ли, чтобы такая женщина находилась во дворце, и мы о ней не знали? — после минутного молчания спросила Эджина, — даже если она на половине Анжины… Моя золовка…
— Дорогая, — мягко остановил ее Иржи, — по-моему, мы совсем утомили дорогого гостя своими расспросами. К тому же ты не находишь, что уже несколько поздновато, и Манжете пора спать?
— Ну, папа! — тут же надула губы девочка и с возмущением уставилась на отца изумрудно-зелеными глазами. Ричард замер, не веря своим глазам, сердце гулко застучало и… остановилось.
— Что у нее с глазами? — прохрипел он. — Ах! — рассмеялась королева, — не пугайтесь. Маленькая проказница сердится, что ее гонят из-за стола. Она не любит укладываться спать… Ричард уже ничего не слышал и не видел, от пронзившей его догадки перед глазами поплыл туман, и вилка, выпавшая из его рук, жалобно звякнула о тарелку: "Золотистые локоны и разноцветные глаза… Идиот!"
— Ричард, Вам плохо? — услышал он сквозь туман тревожный голос Иржи и, с трудом стряхнув оцепенение, уставился на него.
— Ваша сестра… она?.. — прохрипел мужчина, с трудом разжав побелевшие губы. Иржи нахмурился, с тревогой и недоумением разглядывая белого как мел Ричарда. — Она? Что она? — Глаза… У Вашей сестры… тоже? — А. Да. Что Вас так потрясло? — не понимал Иржи. — У всех в нашем роду цвет глаз меняется в зависимости от настроения и эмоций. Я допускаю, что это странно, может быть, даже страшно, но уверяю Вас, мы не монстры и не вампиры, а вполне нормальные люди, и не виноваты, что природа наделила нас, единственных во всей Галактике этим… даром, если хотите.
Ричард на минуту прикрыл ладонью глаза: "Единственные… как просто. Господи, создавал ли ты более глупое и слепое существо, чем я?" Он вдруг горько рассмеялся, словно помешанный, и король Сириуса тревожно переглянулся с женой.
— Значит, ни у кого, кроме вас, во всей Галактике нет такого дара? — с идиотской улыбкой спросил Ричард.
— Это так смешно? — выгнул бровь Иржи, не зная оскорбиться ему или улыбнуться. — У Вас есть снимки Вашей сестры? — Конечно, но при чем тут Анжина? Объяснитесь, в конце концов! — взорвался Иржи.
— У Сэнди такие же глаза, — поддался вперед Ричард, — они становятся зелеными, когда она злится, золотистыми — когда печалится или тревожится, черными — от боли, карими — когда она спокойна… — король вдруг запнулся, нахмурился и потерянно уставился на собеседника, — я не видел их фиолетовыми…
— Фиолетовыми они становятся, когда она… счастлива, — грустно заметил Иржи и звякнул вилкой.
— Значит… — Ричард потрясенно смотрел перед собой и вдруг со всей ясностью осознал, Анжина и Сэнди — одно лицо! Анжин Сэнди… Этот человек — брат его любимой, тот самый… Ричард застонал от ярости и бессилия. То, что пережила по милости брата Анжина, пережила и Сэнди, то, что досталось на долю Сэнди, досталось и Анжине! Пробел заполнился, нашлись ответы на все вопросы, и любящее сердце сдавило от убийственной истины.
— Вы правы, Ричард, — она похожа на утопию, — с тоской глядя на цветы, тихо сказал Иржи.
Королева и юная принцесса давно ушли. Проворные слуги не тревожа хозяина тихо убрали со стола, а мужчины все сидели с каменными, опустошенными лицами и думали каждый о своем, не замечая ничего вокруг.
Наконец, Иржи очнулся, тряхнул головой и, решительно поднявшись, плеснул в два высоких бокала вина и встал напротив короля Мидона, протягивая ему один бокал. Ричард с недоумением посмотрел сначала на рубиновую жидкость перед своим носом, потом на возвышающегося над ним с довольным лицом, короля Сириуса. Тот отсалютовал бокалом:
— За тебя, зять! Лицо Ричарда исказилось, отражая все эмоции: от неприязни к этому человеку и желания убить его за все совершенное, до осознания, что он ее брат… Ланкранц решительно поднялся и взял предложенный бокал: — Еще один дар, получать желаемое? — хмуро спросил он.
Иржи кивнул, широко улыбаясь, и вдруг посерьезнел:
— Обещай мне, что она забудет прошлое. — У моей жены будут фиолетовые глаза. Это единственное, что я могу Вам обещать! — кинул Ричард и залпом осушил бокал.
Глава 28
Анжина сидела в шезлонге на краю огромного бассейна с фонтанирующими рыбками и, нежась под ласковыми лучами вечернего солнца, попивала коктейль. Она бы с удовольствием окунулась, но отчего-то было лень вставать, да и капитан, наверняка, тут же нагрянет.
Девушка улыбнулась, вспомнив, что было вчера. Она нырнула в теплую воду бассейна, и тут же, выпрыгнув как черт из табакерки, следом за ней нырнул капитан прямо в одежде и обуви, подняв кучу брызг и испугав охранников. И с чего он взял, что принцесса не умеет плавать и без него обязательно утонет? Как он уговаривал ее выйти из воды, какие доводы приводил! Спиноза обзавидовался бы! Пришлось пойти на уступки.