История третья: На склоне Немяна Тамаля
Шрифт:
— Кап, Сив, вы о чём? — обиженно спросил Тиль, и Сиф усилием воли прогнал тягостное чувство опасности.
— Не обращай внимания, Тиль. Это мы так, о своём… Больше не будем, — пообещал он, улыбаясь.
От неестественной улыбки заныли губы.
Кап спохватился и тоже заулыбался:
— Это Сива как всегда заморачивается не на ту тему… Слушай, а это всё ты нарисовал? — он кивнул на десятки набросков, разбросанных по всей комнате. — А я там есть?
— Есть, конечно…
Кап
Сиф покосился на них и снова поглядел на свой портрет, с которого насуплено глядел белобрысый маленький бандит.
Вот таким его увидел командир тогда, много-много лет назад? Сиф бы испугался на его месте и не стал бы, наверное, рисковать собой просто ради того, чтобы этот маленький бандит задумался о чём-то, помимо «песка», убийства врагов Забола — то есть всех военных — и своей крутости…
Тиль и Кап оживлённо обсуждали рисунки, и Сиф, неожиданно даже для себя, встал и тихонечко вышел.
В коридоре было тихо и пустынно. Оглядевшись по сторонам и поёжившись, Сиф нашёл взглядом зелёную табличку «Выход. Exit» и поспешил в указанном направлении — постоять на солнышке и немного придти в себя, прогнать тревогу и мысли о командиру.
В конце концов, что командир-то? Отпустил и отпустил…
Уже выходя на улицу, офицерик понял, что начисто не помнит, что ему говорил командир — на сколько отпустил, при каком условии, надо ли было ему звонить и вообще… Они ведь сегодня уже уезжать собирались!
… На перилах крыльца сидел Шанхай и курил. Заметив Сифа, кивнул ему, затушил сигарету и щелчком отправил её в урну.
— Давно не виделись, сдарик.
— Привет… Шаня, — попробовал на вкус давно забытое прозвище Сиф.
— Ну, так меня уже давно никто не зовёт, — вздохнул Шанхай. — Шацем — и то чаще. Что, всё-таки что-то вспомнил?
— Я всё вспомнил!..
— Угу, по твоему растерянному лицу это та-ак заметно.
— … и всё забыл опять.
Молчание. Шанхай потянулся за следующей сигаретой, но потом передумал и убрал. Ещё немного подумал и невпопад сообщил:
— Нет, всё, хватит жадничать, лениться, экономить деньги и вообще. Пора переходить снова на трубку.
— Чего? — не понял Сиф.
— Это я не тебе, это я себе, — отмахнулся Шанхай. — Я раньше трубку курил, а потом что-то лень стало табак покупать, трубку раскуривать… Сигареты как-то проще, да и доступней при бродяжничестве. Но чем больше их курю, тем больше понимаю, что это дрянь какая-то, а не табак. Вонючие бумажки.
Сиф покивал без комментариев — в курении он не разбирался и особых предпочтений не имел. Шанхай усмехнулся:
— А ты и не кури, может, к никотину ты тоже сверхчувствителен.
— Ну спасибо за заботу, — язвительно отозвался мальчик, которому очень не понравился такой тематический переход.
— Не за что, — не смутился Шанхай и вдруг поинтересовался: — А командиру-то своему ты когда последний раз звонил?
Сиф потянулся к телефону и растерянно ответил:
— Сегодня не звонил.
Стало страшно: как он мог вообще ни разу не позвонить? Забыть, посчитать неважным — самый обычный, много лет назад обговорённый «дозвон», что всё в порядке?.. Хотя, конечно, всё произошедшее как-то не укладывалось в рамки понятия «всё в порядке».
Сиф достал телефон и открыл первую смс-ку от командира.
«Этот абонент звонил вам 5 раз, когда вы не были в сети».
Вторая: «Ты где?!», третья: «Ты правда сбежал в Пролынь?»…
— Шанхай, я…
Шанхай спрыгнул с перил, ухватил мальчика за руку и сбежал вниз по ступенькам, вынуждая Сифа следовать за собой. Не замедляя шага, автостопщик устремился к воротам с территории клиники, не заботясь, успевает там Сиф ноги переставлять или не очень. Хватка у бывшего артиллериста была крепкая, почти как у командира.
… Уже на улице Шанхай соизволил сообщить:
— Вы с Капом ночью сбежали в Пролынь, никого не предупредив. Хорошо, что Алёна вас заметить успела, и когда все поняли, что и правда сбежали, вспомнила, что вы о Тиле говорили.
Пока Сиф хлопал глазами, пытаясь одновременно осознать новости, вспомнить самому и не уплыть сознанием снова прочь из этого мира, рядом с ними остановилась машина, и кто-то вылез и хлопнул дверцей.
Голос у этого «кого-то» был усталый, сердитый, а руки, подхватившее покачнувшегося Сифа, жёсткие:
— Ещё раз соберёшься так изыскано самоубиться, фельдфебель Бородин, — при помощи наркотиков, сбежав от меня в другом городе — ты лучше мне прямо скажи. Я тебя сам убью и скажу, что так и было.
— Ко…
— … мандир, — согласился полковник Заболотин-Забольский. — Такое простое и понятное слово, но иногда мне кажется, что мы забываем его смысл.
Сиф закрыл глаза и медленно сосчитал про себя до десяти. После этого мир перестал тонуть в ватном звоне, и мальчик осторожно отстранился, стараясь сделать вид, что в полном порядке, а секундная слабость всем просто показалась.
Приоткрыл глаза и опасливо покосился на командира.
Недоволен? Не то слово…