История третья. Гарри и Узы родства
Шрифт:
– Невидимы и свободны!
– воскликнул я.
========== Часть 6 ==========
Разумеется, еще до Рождества мы облазили Хогвартс вдоль и поперек. С картой это было легче легкого, отметил я. Но даже неведомые Мародеры не знали хода в Тайную комнату!
– Интересно, кто это был?
– спросила как-то Гермиона, когда мы сидели на парапете и грызли засахаренный миндаль (даже дочь стоматологов признала, что от десятка орешков вреда не будет).
За сладостями мы смотались посреди недели в Хогсмид, и нас
– Хм… Давай применим твой любимый дедуктивный метод, - предложил я.
– Тут есть миссис Норрис, следовательно, когда эта компания училась в Хогвартсе, она уже была тут. Но кошки, даже волшебные, живут не очень долго, значит…
– Ничего это не значит, - перебила она, тиская Живоглота, а потом указала на карту.
– Вот, видишь, это я, это ты, а это Невилл. А вон Люпин пошел. Нас и Живоглота уж точно здесь не было всего три года назад!
– Виноват, оплошал, - кивнул я и задумался.
– Знать бы, у кого карту отобрал Филч и как долго она у него хранилась…
– Давай не будем у него спрашивать, - серьезно сказала Гермиона.
– Или хотя бы сперва выучим ее как следует. И разберемся, как она работает…
– Ага, с хроноворотом-то мы уже разобрались, и с эликсиром жизни тоже, - фыркнул я.
– Что-то мне это компьютерную игру напоминает: пока одну миссию выполняешь, на тебя еще десяток побочных валится, а без них уровень никак не пройти!
– Точно. И каких-то данных не хватает, а без них не получается сложить мозаику, - вздохнула она.
– Ну, я про твоего крестного. Слушай… А может, Люпина спросим? Раз мы наверняка знаем, что он учился с твоим отцом и Блэком и дружил с ними, так может, расскажет, как дело было?
– Стоп, - сказал я.
– Мы с тобой бараны. То есть, это я баран, а ты овца… блин, больно же!
– А ты не обзывайся, - строго сказала Гермиона.
– Что ты хотел сказать?
– Хагрид! Хагрид сто раз повторял, что это он доставил меня к тете, что Дамблдор ему доверяет… неужто он ничего не знает о Блэке?
– Голова… - протянула она и спрыгнула с парапета.
– Пошли скорее, пока не стемнело! Мы так и так давно у него не были, он обрадуется… Вот и конфеты с пирожными кстати пришлись, нам тут многовато будет, а ему в самый раз!
И мы, отловив Невилла в гостиной, устремились в гости.
Хагрид, само собой, нам обрадовался, гостинцам тоже, только очень волновался.
– Гарри, не надо тебе бродить где ни попадя, - выговаривал он, разливая чай по ведерным кружкам.
Мы с Гермионой еще в начале семестра притащили Хагриду пару фунтов нормального чая, потому что пить его травяные сборы было опасно для жизни, а ему внезапно понравился самый обычный черный цейлонский с бергамотом. Правда, он туда еще мяту клал, мелиссу или зверобой, но это можно было пережить.
– Кругом дементоры, видишь, что на стадионе случилось!
– Но мы же не где ни попадя, а у тебя, - пожал я плечами.
– Ага, ага, а откуда угощение?
– спросил он.
– Будто я не вижу, что пирожные совсем свежие, не в школе приготовлены, а в Хогсмид-то вас только
– Хагрид, - вздохнула Гермиона.
– Ты не поверишь, но совиной почтой даже из Лондона можно заказать эти несчастные пирожные.
– Правда?
– удивился он.
Я тоже не знал, возможно ли это, или же Гермиона сочиняет, но показал ей большой палец, и она довольно улыбнулась.
– Знаешь, Хагрид, - печально сказал я, когда мы слопали все пирожные, - я думал, ты мой друг…
– А что не так, Гарри?
– встревожился он, хватаясь за бороду.
– Да всё так, - закручинился я, разглядывая чаинки на дне кружки, будто гадать по ним собирался.
– Я понимаю, тебе просто велели не говорить мне правды, и что тут поделаешь? Конечно, приказ директора есть приказ, но если бы ты хоть словечком намекнул, мне было бы куда легче…
– О чем ты?!
– воскликнул Хагрид, придя в необычайное замешательство.
– Он о Блэке, - пояснила Гермиона и жалостливо погладила меня по голове, а я тяжело вздохнул.
– А что Блэк?
– заерзал наш большой волосатый друг.
– Бродит он где-то поблизости, вот, даже в школу ухитрился пробраться! Я потому и говорю тебе, Гарри, не ходи никуда без присмотра, а уж тем более вечерами!
– Да-да, я знаю, все думают, что он охотится на меня, - кивнул я.
– Вот именно! Тебе поберечься надо, а ты, поди, думаешь, это все шуточки, взрослые из ума выжили, панику на ровном месте развели!
– А почему ты мне не сказал, что Блэк - мой крестный отец?
– похоронным тоном спросил я.
– Почему я узнал это не от доброго друга, даже не от директора или декана, а совершенно случайно?
– И о том, что они с Джеймсом Поттером дружили - тоже, - добавила Гермиона с осуждением.
– И ты ведь сам показывал нам колдографии! И подарил Гарри альбом, там есть снимки со свадьбы его родителей, только без подписей. А оказывается, тот веселый парень, шафер, и есть Сириус Блэк!
Это мы уже давно вычислили: хоть на листовках Блэк выглядел ужасно, Гермиона оказалась права - отмыть его, постричь, откормить, и получится тот самый красавец с колдографии.
Если честно, Блэк был намного интереснее моего отца, а еще у него имелась этакая сумасшедшинка в глазах, но не злая. Тогда - еще не злая. Что же с ним случилось? Почему он выдал убежище моих родителей?
Глазастая Гермиона высмотрела на колдографиях Люпина: тоже совсем еще молодого, без седины и морщин. Правда, он и тогда выглядел усталым, словно после тяжелой болезни, но улыбался ясно и радостно… Хотя почему «словно»? Он ведь в самом деле был болен.
Ну а еще одного парня мы опознали как Питера Петтигрю: в газетных подшивках нашелся его портрет (он получил Орден Мерлина посмертно, тогда заметку и напечатали). Это был невысокий толстячок, и мне показалось странным, что именно он попытался задержать сильного и очень опасного волшебника… С другой стороны, тут же подумал я, Невилл тоже кажется тем еще тюфяком, но если его довести, мало никому не покажется! Может, этот Петтигрю впал в состояние аффекта, узнав, что мои родители погибли, а виновен в этом Блэк? Тогда понятно… Обезумевшая крыса и кошку может загрызть, я читал!