История третья. Так не бывает
Шрифт:
А пальцы уже крутили замок. Раз, два… Откидывали цепочку. Она ударилась и глухо звякнула, соприкоснувшись с крючком.
Я еще думала…
А он стоял там, за дверью.
Руки за спиной, ноги на ширине плеч. Выбившиеся из низкого хвоста длинные пряди неряшливо свисали на лицо, как новые, почему-то темные, шрамы.
Глаза… Он был уже готов уйти. И я бы потеряла. Потеряла…
Ни за что.
Он зашел, разулся, присев на корточки, скинул кроссовки, не заботясь о том, как ровно и красиво они стали в углу.
И
Кто же тебя так напугал? Кто изувечил внутри? Ты такой же больной, как и те двое.
Только они не успели настолько закостенеть, зачерстветь, слиться со своей внутренней ущербностью.
Я молчала и смотрела в эти светлые глаза. Стремно-светлые на фоне черных длинных ресниц и черных волос. И кожа им под стать. Белая.
И как в первый раз увидела: тонкий породистый нос, длинный. И что глаза у него чуть навыкате. Вместе с цветом радужки смотрелись… жутко. Высокий лоб, черный брови, сросшиеся посередине. Какой-то слишком резкий, вытянутый, овал лица.
Только губы, в противовес: пухлые, верхняя чуть больше.
Острый, выдающийся вперед, подбородок. Тим не был красавцем, даже обычным не был. Он был. некрасив. Все черты лица, по отдельности, идеальны — а все вместе некрасиво. Очень.
Только скулы, как у Саши, острые, высокие, сглаживали картину.
Если не смотреть в глаза.
Если смотреть — не спасали даже они.
И в этих глазах появились первые вихри сомнения. Они растягивались, раздувались, грозили превратиться в настоящую бурю, саморазрушающую, опустошающую, оставляющую только хаос и камни, без живых, зеленых ростков.
Только вот у меня сомнений уже совсем не было. Хотелось завернуться в Тима, как в покрывало, позволить проникнуть под кожу и стереть все, с чем не справилась вода. Все также глядя ему в глаза, скинула халат, он не успел впитать влагу полностью и капельки воды остались на ногах, на ключицах. Поблескивающая в тусклом свете лампы прихожей кожа.
Одно движение, слитное, быстрое, практически неуловимое — и он рядом.
Осторожно кладет ладонь на мою талию. Очень осторожно, словно боясь спугнуть. Он тоже боится? Ну, конечно… Боится, что слишком рано, что я еще не отошла.
Не встретив сопротивления, кладет рядом вторую ладонь и притягивает к себе.
В живот упирается массивная пряжка ремня, металлическая. Холодная. Вздрагиваю и ежусь. Он опускает глаза начинает расстегивать ремень. Рваными движениями, резкими. И этот зверь бесшумно ходил по сухим сучьям? Где плавность, где властность?
Ремень отлетает в сторону. Ударяет о стену, падает.
Резкий, обжигающий поцелуй. Не убежишь, теперь не убежишь,
Отодвигаюсь первая, беру за руку и веду в спальню. Тим идет за мной, не сопротивляясь, не пытаясь догнать, подхватить. Шаг в шаг, почти наступая на пятки.
Разворачиваюсь. И… Не знаю, что делать дальше.
С Сашей это была игра и наркотик, с Глебом — насилие и месть. С Игорем…
Кажется, я разучилась заниматься сексом, нормальным, без игрушек, без допинга, без жестокости. Эта мысль напугала, а если не смогу, не смогу быть нормальной, обычной? А если…
Тим не дает время на размышления, целуя, на этот раз требовательно, разжигая, прикусывая, зализывая, сплетаясь, дотрагиваясь то ласкающими, то жалящими прикосновениями языка.
При этом его горячие, большие ладони не спешат завоевывать, спокойно покоясь на моих бедрах.
Мне этого мало, хочу ощутить его горячую кожу своей грудью, своим животом. Хочу чувствовать его твердые, мускулистые ноги, что будут щекотать волосинками, или жестко тереться.
Пухлые, влажные губы спускаются ниже, к подбородку, по шее, и останавливаются, словно раздумывая: правая или левая.
Секунда — и правый сосок погружается во влагу его рта, напрягаясь, стараясь получить еще больше ласки, ноги уже не держат… Висну на Тиме, на его крепких, жилистых плечах. Два синхронных шага и я уже лежу на кровати, Тим начинает стягивать с себя футболку…
— Нет.. — Останавливаю, хватая за руку, — не надо…
В его серых глазах негодование, с разочарованием и обидой.
Тяну его за бедра на себя, заставляя опуститься вот так, в одежде.
— Не раздевайся…
Контраст. Это заводит. Полностью обнаженная, готовая для проникновения я и он, только коленями на кровати — в черных облегающих джинсах и в черной же футболке, которая подчеркивает рельеф тела.
Неверными, подрагивающими пальцами расстегиваю ширинку и пуговку, высвобождая напряженный, чуть торчащий в сторону член. Черт, закусываю губу, он реально огромен..
Первая капля смазки уже растерта и впиталась в джинсовую ткань. А белья на нем нет… Затейник.
Приподнимаюсь и касаюсь языком головки, стараясь не отрывать взгляда от его невероятных белесых глаз, зрачки Тима расширены настолько, что сейчас глаза кажутся темно-серыми.
Тим с шипением выдыхает воздух сквозь зубы и откидывает голову назад, придерживая меня руками за плечи.
Но нет, я не хочу так, хочу его в себе…
Тяну Тима за руку и он опускается на сверху, придавливая, прижимая, хочет приподняться и войти в меня сначала пальцами. Опять перехватываю его руку, целую и качаю головой. Не сейчас.