История Византийских императоров. От Юстина до Феодосия III. Том II.
Шрифт:
Но крепость была очень важна для византийцев — не случайно, Тиверий-Константин Новый передал хану, что скорее отдаст за него в жены одну из своих дочерей, чем эту крепость. Не добившись успеха в переговорах, авары начали военные действия, осадив Сирмию. Осада города тянулась 2 года и проходила очень тяжело для обеих сторон. Не имея под рукой свободных воинских частей, Тиверий тем не менее снарядил военную помощь и направил в Сирмий полководца Нарзеса, к сожалению, умершего в дороге от простуды. По-видимому, это был единственный резерв, которым император мог пожертвовать для своего мужественного гарнизона. Делать нечего — хотя легионеры и сражались до последнего человека, но император был вынужден заключить с аварами мир и уступить им Сирмий [389] .
389
Менандр Византиец. Продолжение истории Агафиевой. Отрывки 66–68. С. 328–332.
Тем временем возобновились военные действия на границе с Персией. Весной 580 г. св. Маврикий начал кампанию, направив через реку Тигр лёгкую конницу под командованием полководцев Романа, Теодориха и Мартина, а сам осадил крепость Хломар. Здесь случился небезынтересный эпизод, раскрывающий состояние умов тогдашнего общества. Хломар защищал персидский военачальник Биган, христианин по вероисповеданию. Он направил к св. Маврикию местного епископа с предложением откупиться, но римлянин предложил ему встречные условия: сдать крепость и перейти на службу Римскому императору. Перс не согласился, и осада закончилась ничем — Хломар осталась в руках персов [390] . Если Хосров и Ормузд всерьёз опасались христиан в своём государстве, видя в них потенциальных изменников, то эта история должна была остудить их подозрительность.
390
Там же. Отрывок 59. С. 319.
В 581 г. св. Маврикий возобновил военные действия, вновь привлекши на свою сторону арабов Мундара и собираясь через пустыню проникнуть вглубь Персии. Но хитрый араб выдал римские планы врагу, вследствие чего план не удался. Св. Маврикий вернулся в Месопотамию, по дороге получив известие о том, что, пользуясь его отсутствием, персы вторглись в римские пределы. Бросив обозы, он спешным маршем двинулся наперерез персам, но, к сожалению, не успел. Тем не менее действия персов утратили былую легкость, поскольку в лице св. Маврикия им встретился достойный противник, способный наказать их за малейший промах в военной стратегии.
В 582 г. император Тиверий предпринял ещё одну попытку заключить мирный договор. Пока шли переговоры, обе враждебные армии стояли друг напротив друга у крепости Дара. Полагая, что переговоры не принесут результата, персидский вождь Тамхосров начал наступление. Но на беду персов, он же и пал в первые минуты боя, поражённый римским воином Константином, прорвавшимся к нему и поразившим его копьем. Герой заплатил своей жизнью — телохранители Тамхосрова изрубили его в куски, но враги были деморализованы. Вскоре персидское войско перестало сопротивляться и побежало. Это сражение ещё более подняло авторитет св. Маврикия, которого император срочно вызвал в Константинополь и наградил триумфом [391] .
391
Кулаковский Ю.А. История Византии. Т. 2. C. 308–310.
Глава 2. Хранитель Православия. Смерть Тиверия и коронация св. Мавриция
Будучи спокойным и мягким человеком, новый царь не одобрял тех административных мер, которые предпринимались в последние годы против монофизитов со стороны Константинопольского патриархата и властей. Однажды он даже посоветовал патриарху св. Иоанну Схоластику не уподобляться Диоклетиану и не начинать гонения на православных, к которым и он, и патриарх относили монофизитов.
31 августа 577 г. скончался Константинопольский патриарх св. Иоанн Схоластик, и на его место Тиверий решил вернуть св. Евтихия (552–565 и 577–582), ранее занимавшего престол 12 лет и смещённого решением императора св. Юстиниана Великого. Но тут неожиданно встал вопрос, инициированный Римским папой в лице своего апокрисиария в восточной столице: может ли св. Евтихий вновь занять кафедру без соборного осуждения своего предшественника? В этом заявлении была своя формальная правда — если архиерейское служение св. Евтихия было прервано неканоническим способом, и св. Иоанн Схоластик это знал, то, очевидно, его предшественник должен был быть осуждён, как неправомерно занявший патриаршую кафедру. Но император справедливо усмотрел в этом заявлении очередную попытку Рима стать высшим судьей и над Восточной церковью, и над императорской волей и отверг претензии апокрисиария. Новый патриарх хотя и имел основания не любить своего предшественника, но ограничился тем, что освободил с церковных должностей всех его родственников и приказал убрать изображения св. Иоанна Схоластика, поскольку ранее тот уничтожил все портреты монофизитских епископов. Самого св. Евтихия, заслужившего славу аскета и постника, население столицы торжественно и радостно встретило в октябре 577 г., восторженными криками препроводив в патриаршие покои.
Но смена патриарха не повлияла на церковную политику императора. Когда св. Евтихий потребовал от него продолжить гонения на антихалкидонитов, Тиверий здраво ответил ему, что с него хватит и тех войн, которые он ведёт с врагами, — к чему начинать войну в собственном государстве? Более того, Тиверий фактически признал наличие самостоятельных монофизитских церквей в своей Империи. По крайней мере, Яков Барадей беспрепятственно посещал столицу, и его принимали в сущем сане. Правда, другой вождь монофизитов — Иоанн Эфесский, ранее освобождённый из-под стражи, был арестован по приказу императора в 578 г. А в 580 г. повелением императора, соблаговолившего удовлетворить просьбу гассанидского филарха Аль-Мундхира, были освобождены от наказания ещё несколько видных монофизитских клирика [392] .
392
Мейендорф Иоанн, протопресвитер. История Церкви и восточно-христианская мистика. C. 195, 196.
Однако церковная масса мало считалась с мнением царя и патриарха. В один из воскресных дней 578 г., когда монофизиты собрались для богослужения в своём храме, туда ворвались сторонники Халкидона, разграбили утварь и издевались над портретами бывших патриархов Севера и Феодосия. Виновных арестовали и представили патриарху, но тому так и не удалось убедить зачинщиков беспорядков в недопустимости таких методов борьбы за истину. Как будто в ответ, летом того же года из Александрии прибыли монофизиты из числа монахов. На предложения патриарха соединиться с синодальной Церковью они ответили категоричным отказом, за что были помещены в тюрьму, из которой их выпустили только в 580 г. В том же 578 г. под влиянием требований столичных жителей был подвергнут аресту вождь монофизитов Иоанн Эфесский.
Придя для себя к неприятному выводу о том, что деятельность правительства уже не носит самостоятельный характер, император Тиверий попытался перехватить инициативу. В противном случае переменчивая толпа с легкостью могла объявить еретиком самого царя. Как ни неприятны ему были административные меры, но он издал эдикт против еретиков, главным образом — ариан. Дело заключалось в том, что в это время как раз шло активное комплектование новой армии для войны с Персией, и в столицу во множестве съезжались готы, попросившие царя выделить им место для богослужения по своему обряду. Царь удовлетворил их просьбу, что буквально привело некоторых фанатиков в ярость. Когда в один из дней император отправился в храм Святой Софии, ему вслед раздались крики: «Да будут низвергнуты кости ариан! Да будет прославлена христианская вера!». Конечно, нарушители были задержаны, и император даже освободил их от наказания, но в глубине души очень огорчился таким настроениям [393] .
393
Кулаковский Ю.А. История Византии. Т. 2. C. 318–320.
Весной 580 г. самосуду со стороны простых граждан подверглись последние язычники, проживавшие в Гелиополе, о бесчинствах которых шла широкая молва. К язычникам примкнули иудеи и самаряне, и беспорядки умножились. Для усмирения бунтовщиков царь направил в этот город сановника Феофила, уже имевшего опыт подавления бунтов при св. Юстиниане Великом, и тот жестоко подавил восстание, предав многих зачинщиков смертной казни. Но в ходе расследования инцидента под подозрение в язычестве попал заместитель префекта города Анатолий и несколько архиереев, среди которых находился и Антиохийский патриарх Григорий (570–593).
Когда сведения об этом дошли до Константинополя, поднялось страшное волнение. Чтобы избежать открытого неповиновения власти и бунта, император распорядился срочно созвать специальную комиссию и назначить следствие. Однако разбор дела, по мнению толпы, затянулся, и 13 апреля 580 г. возбуждённые горожане высыпали на улицу, окружили дом, где пребывали судьи, грозили им смертью, а затем направились к покоям патриарха св. Евтихия. Дальнейшие события характерны для подобных ситуаций. Решив судить виновных лиц «судом улицы», константинопольцы прошли в тюрьму, где захватили находившихся там мужчину и женщину, по ошибке приняв их за язычников. Несчастных силой отвели к берегу, посадили на лодку, подожгли её и оттолкнули в море. Суета была такой, что в лодку к несчастным пострадавшим бросили палача, которому, правда, удалось выбраться на свободу. Затем, под крики: «Язычников власть отпускает, так зачем держать в тюрьме христиан?», восставшие разгромили темницу и освободили всех заключённых. Императора не было в этот момент в столице, но, едва узнав о происшедшем, он немедленно отправил к бунтовщикам глашатая с приказом прекратить разбой. Он обещал во всём тщательно и быстро разобраться и восстановить правду. По счастью, его авторитет был так высок, что толпа успокоилась и начала расходиться [394] .
394
Кулаковский Ю.А. История Византии. Т. 2. С. 321, 322.