История всемирной литературы Т.4

Бердников Георгий Петрович

Поэзия Абдуррахмана (1632—1708), пользующаяся огромной популярностью в Афганистане и в наши дни, пронизана оптимизмом и бодростью. Величайшей созидательной и жизнеутверждающей силой на земле поэт считает любовь:

Как солнцу молится земля,

Чтоб в ней проснулась сила,

Так сердце, радости моля,

Ждет своего светила...

Без солнца, скучен и угрюм,

Ждет своего светила ум.

Рахман-бабу от мрачных дум

Любовь освободила!

(Перевод

А. Адалис)

Не вражда людей друг к другу и не превосходство сильных над слабыми, а «взаимная любовь определяет, — по словам Абдуррахмана, — путь людей». Он полагал, что мир создан всевышним для любви и всем смертным нужно пользоваться этим даром Аллаха. И хотя его творчество во многом пронизано суфийскими мотивами, поэт воспел в своих произведениях вполне реальные, земные чувства простых людей.

Лирические стихи Абдулхамида (1660—1732) были значительно сложнее для восприятия, их форме свойственна нарочитая утонченность. Поэт видел мир в непрерывно меняющейся игре красок с многочисленными оттенками и переливами. По Абдулхамиду, красота управляет Вселенной. Эта концепция и была положена в основу его художественного творчества поэта-лирика. Большинство его произведений, изысканных и изящных, стройных и ажурно-легких, отличается высокой поэтической техникой. Однако рассчитаны они были скорее на тонкий вкус любителей-знатоков классической поэзии, чем на читателя из народа, которому они часто были недоступны. Эта тенденция к усложнению поэтических средств и образов, проявившаяся впервые достаточно отчетливо в творчестве Абдулхамида, получила дальнейшее развитие в стихотворениях афганских поэтов XVIII в.

В сложной обстановке усиления классовой и освободительной борьбы протекало развитие литературы на пушту в XVII в. Даже Хаттакское княжество, первое у афганцев феодальное объединение, существовало под эгидой могольских властей. Возросшее самосознание народа способствовало пробуждению литературы, а затем и ее обновлению. Путь, пройденный афганской литературой в течение одного столетия, знаменовал собой важный этап в истории формирования национальной культуры афганцев.

*ГЛАВА 4.*

КУРДСКАЯ ЛИТЕРАТУРА (Руденко М.Б.)

Курдская литература, пожалуй, наименее изученная среди литератур Ближнего Востока. До середины прошлого столетия курдов вообще считали народом бесписьменным, не создавшим собственной национальной культуры. Между тем памятники курдской литературы имеют тысячелетнюю давность. По-видимому, в начале XI в. жил и творил курдский поэт Али Харири. Среди его преемников наиболее известными и популярными были народный певец Факи Тейран (XIV в.), поэты-лирики Мелае Джизри и Мела Бате (XV в.) и, наконец, Ахмед Хани (XVII в.) — автор знаменитой поэмы «Мам и Зин».

К началу XVI в. территория Курдистана стала ареной непрерывных войн между сефевидским Ираном и османской Турцией. Вскоре Курдистан оказался поделенным между Ираком и Турцией. Однако ни кровопролитные войны, ни направленная на подавление национальных меньшинств политика османского правительства не сломили фактической независимости курдских княжеств — эмиратов, продолжавших независимое существование. В жестокой борьбе с завоевателями курды сумели сохранить свою независимость и культуру.

Основными литературными центрами средневекового Курдистана были княжества Хеккари, Джезире, Битлис и Ардалан, а большая часть произведений курдской поэзии была создана на северном диалекте курдского языка (курманджи).

Видное место среди поэтов средневекового Курдистана занимает Селим Слеман (конец XVI — начало XVII в.), придворный поэт одного из правителей курдского княжества Хизан (на территории Турции). Поэма Селима Слемана «Юсуф и Зулейха», судя по дошедшим до нас данным, — первое произведение средневековой курдской поэзии в форме масневи (поэтическое произведение крупной формы, использующее парную рифму). Поэма содержит 1702 бейта (двустишия)

и написана одним из размеров аруза — хазадж, который также впервые появляется в курдской поэзии. В основе поэмы библейско-коранический сюжет об Иосифе Прекрасном и жене Пентефрия, вдохновивший множество поэтов Ближнего Востока, Закавказья, Средней Азии и Индии. В отличие от большинства других поэтических обработок этого сюжета, в которых на первый план выдвинута любовь Юсуфа и Зулейхи, в поэме Селима Слемана не меньше внимания уделено рассказу о страданиях отца Юсуфа — Якуба, надолго разлученного с любимым сыном. Не лишено вероятности, что на поэта оказали влияние курдские фольклорные версии сказания, в котором Якуб — одна из центральных фигур. Основная идея поэмы — облагораживающая сила любви и страданий. Связь поэмы с устным народным творчеством сказалась в целом ряде фольклорных мотивов (плачи Якуба и Зулейхи, эпизод с волками, которых Якуб расспрашивает о судьбе сына, и др.). Своеобразие художественного языка и стиля Селима Слемана выразилось в частичном отказе от традиционных штампов при характеристике героев. Наряду с трагическими сценами, исполненными напряженного драматизма, поэту удались и маленькие жанровые сценки.

В это же время на другом конце Курдистана, в округе Авроман (на территории Западного Ирана), при дворе правителей независимого курдского княжества Ардалан сложился литературный центр, объединявший поэтов, писавших на диалекте гудрани. Для всех авроманских поэтов характерно увлечение пейзажной лирикой. Излюбленная тема этой лирики — описание осенней, умирающей природы, и на ее фоне — душевных переживаний и настроений лирического героя:

Увидел я сегодня раненую осень,

У нее не было ее обычной окраски из-за нанесенной ей тяжкой раны;

Я исторг пламенный вздох из сердца

И воскликнул: «О осень алая, словно дерево бакам,

Прибавь к своему цвету желтизну мою!»

(Мухаммад Али Слеман. «Раненая осень»)

Другой жанр придворной авроманской поэзии — любовная лирика, окрашенная мистицизмом. Как обычно в восточной любовно-мистической поэзии, основные образы здесь трактуются двупланово: возлюбленная символизирует бога, почитатель ее красоты — стремящегося к богу мистика, свидание с возлюбленной — слияние с божеством и т. д. Эта поэзия сложилась под сильным влиянием идей религиозной секты «людей истины», к которой принадлежало большинство поэтов Авромана.

В эпической поэзии на гурани были популярны сюжеты из цикла сказаний о подвигах иранского легендарного героя Рустама, а также из таких романических сказаний, как «Фархад и Ширин», «Барам и Голандам» и др.

Отличительная черта авроманской поэзии — при всей возвышенности ее содержания, проникнутого глубоким мистицизмом, — простота и ясность поэтического языка и стиля. Эта поэзия, так же как и ранняя иранская суфийская поэзия, адресовалась народным низам.

На той же территории Иранского Курдистана к юго-западу от озера Урмии в XVII в. сложился большой цикл исторических песен, посвященных антисефевидскому восстанию курдских племен брадаст и мукри, вспыхнувшему во времена правления шаха Аббаса. Песни рассказывают, как вождь восставших Амир-хан, прозванный Златоруким (по преданию, у него был золотой протез вместо руки, потерянной им в сражении), выстроил неприступную крепость Дымдым. К нему примкнул глава племени мукры — Абдаль-хан. На требование шаха Аббаса сдать крепость курдские вожди ответили отказом. Тогда шах Аббас с многочисленными отрядами кызылбашей осадил крепость. Осажденные стойко держались, и персидские отряды в течение двух лет не могли взять крепости. Наконец, в крепости стали иссякать запасы продовольствия и воды. Девушки и женщины, принимавшие участие в сражении, начали бросаться с крепостных стен, чтобы не стать добычей врага. Осаждавшим удалось ворваться в крепость только тогда, когда в ней уже никого не осталось в живых.