История всемирной литературы Т.4

Бердников Георгий Петрович

Для понимания внутреннего облика Кёр-оглы показателен эпизод из последней части эпоса, когда герой узнает о существовании ружья. Кёр-оглы глубоко потрясен. Он удивлен и возмущен тем, что исподтишка, без соблюдения честных правил можно сразить противника. Подобно смелым витязям Востока и гордым рыцарям европейского Средневековья, Кёр-оглы привык к борьбе лицом к лицу. Он горько сетует на время, на изменившиеся нравы:

Я кончил свои боевые дела,

И смерть нежеланна, и жизнь тяжела,

Ружье появилось — отвага ушла.

То ль я постарел, то ли время такое.

Летал

Кёр-оглы на Гырате орлом,

В кровавые сечи входил напролом,

Да, честная доблесть осталась в былом.

То ль я постарел, то ли время такое.

(Перевод В. Кафарова)

Однако финал дастана оптимистичен: Кёр-оглы собирает храбрецов и продолжает борьбу. Он говорит: «Видно, пока на свете властвуют шахи и султаны, паши и ханы, я не могу отказаться от битв! Останусь — и буду Кёр-оглы. Надо, как видно, таким быть! И стариться и умирать нельзя. Пока есть они, есть и мы!»

Соратники Кёр-оглы — Дали-Гасан, Эйваз, Демирчи-оглы, Баллы-Ахмад и др. — тоже подстать своему предводителю. Интересно задуманы женские образы. Жена Кёр-оглы — Нигяр-ханум, жена Демирчи-оглы — Телли-ханум, дочери влиятельных людей, по доброй воле принимают участие в борьбе народа. Они отважны, беззаветно преданы своим возлюбленным. Духовным вдохновителем движения, возглавляемого Кёр-оглы, выступает Ашуг-Джунун, образ которого, как и образ самого Кёр-оглы, символизирует идею единства оружия и искусства.

Героическое начало тесно переплетается в дастане с мотивами дружбы. Прозаические тексты напоминают сказки — в них говорится и о волшебных превращениях, и о невероятных подвигах. Стихотворные части, представляющие собой, как правило, гошма (популярнейшую форму народной поэзии, состоящую из одиннадцатисложных, четырехстрочных строф), можно условно подразделить на две группы: это или нежно лирическая, или удалая героическая песня, где герой то восхваляет себя, то грозит врагу.

В мировой литературе «Кёр-оглы» занимает достойное место среди выдающихся средневековых героических эпосов. Он вдохновил композитора У. Гаджибекова на создание одноименной оперы (1937), вошедшей в золотой фонд советской музыкальной культуры.

Наибольшее распространение в Азербайджане получили дастаны, условно обозначаемые как любовно-романтические. Следует, однако, отметить, что во всех этих дастанах в той или иной степени звучат социальные мотивы. В XVII в. были окончательно отшлифованы такие известные дастаны, как «Шах-Исмаил», «Ашуг-Гариб», «Аббас и Гюльгаз», «Асли и Керем», «Новруз» и др.

В «Шах-Исмаиле» справедливый Шах-Исмаил противопоставлен отцу — злому, коварному шаху Зулалу. В дастане героическое начало неразрывно связано с развитием любовной темы. Колоритен образ Араб-Занги. Встретившись с Шах-Исмаилом, она становится верным его соратником. Дастан воспевает дружбу и любовь.

Весьма значительным представляется дастан «Ашуг-Гариб», также имеющий ряд версий (туркменскую, турецкую и др.) Много препятствий приходится преодолевать на своем пути влюбленным — бедному ашугу и дочери богатого купца Шахсенем, но с помощью простых людей они побеждают. Деньгам, богатству, знатности противостоит сила искусства — поэзия и музыка. Дастан заинтересовал М. Ю. Лермонтова, который, услышав его во время пребывания на Кавказе, создал на его основе повесть-сказку «Ашик-Кериб». Сюжет «Ашуг-Гариба» не раз привлекал и внимание композиторов. Одноименную оперу написал азербайджанский композитор З. Гаджибеков, а оперу «Шахсенем» — Р. Глиэр.

Идея дружбы народов, уважения к людям независимо от их национальности и верований, которая так широко представлена в азербайджанской литературе, пронизывает дастан «Асли и Керем». Сын гянджинского хана Зияда Керем и дочь армянского священника Кара-Кешиша Асли влюблены друг в друга. Но различие вероисповедания (Керем — мусульманин, Асли — христианка) препятствует их счастью. Кара-Кешиш ставит на пути влюбленных

всяческие преграды. Он тайно увозит дочь в другие страны, но вслед за возлюбленной отправляется Керем и, странствуя из страны в страну, из города в город, рассказывает в песнях о своих страданиях, прося помочь ему найти Асли. В одном армянском селе Керем нападает на след возлюбленной. Узнав о появлении Керема, Кара-Кешиш снова пускается в путь и увозит дочь все дальше и дальше. Керем продолжает свои поиски и опять настигает возлюбленную в далеком сирийском городе Алеппо, но Кара-Кешишу на этот раз удается по ложному доносу обвинить его в воровстве и заключить в темницу. Стараниями Асли и добрых людей Керем доказывает свою невиновность, и Кара-Кешишу ничего не остается, как уступить желаниям молодых влюбленных, но и тут он совершает последнее злодейство: в брачную ночь он одевает дочь в заколдованный свадебный наряд — Керем сгорает в огне, гибнет и Асли.

Прах Асли и Керема похоронили рядом, но в разных могилах. А Кара-Кешиш, умирая, завещал похоронить его между ними. Каждой весной на могилах Асли и Керема расцветают розы. Ветки, разрастаясь, хотят сплестись, но куст терновника на могиле Кара-Кешиша упрямо становится между ними и мешает им соединиться.

XVI—XVII века — период подъема ашугского искусства. Ашуги — народные поэты и музыканты, которые исполняют песни, дастаны под аккомпанемент народного инструмента — саза. Благодаря их искусству произведения фольклора, переходя от одного исполнителя к другому, дошли до наших дней, сохранив первоначальную прелесть. Ашуги участвовали в создании как эпических дастанов, о которых было сказано выше, так и лирических песен. Искусство ашугов, отражающее чаяния простых людей, горячо любимо народом. Ашуги с древних времен пользовались большим почетом и уважением, но лишь в XVI—XVII вв. ашугская поэзия стала широко развиваться. В отличие от классической поэзии, пользовавшейся в основном арудом (арабской системой стихосложения, основанной на чередовании долгих и кратких слогов), народная литература создавалась в метре хеджа (хеджа — национальный стихотворный размер, для которого характерно равное количество слогов в каждой строке).

После крупнейшего представителя народной поэзии Курбани (XVI в.) наиболее видными ашугами XVII в. были Ашуг-Аббас из Диваргана (Туфаргана), Сары-Ашуг, Ашуг-Абдулла и др. Основные представители ашугской поэзии, по всей вероятности, сами записывали свои стихи. В рукописных сборниках конца XVII в. и XVIII в. сохранились многочисленные образцы их произведений.

Творчество Ашуг-Аббаса свидетельствует, что он был довольно хорошо знаком и с классической восточной и с народной поэзией. Жизнь его сложилась трагически. Ашуг-Аббас на себе испытал произвол шаха: среди других девушек насильно была уведена в шахский дворец Аббаса II его любимая. На основе стихов ашуга, в которых отразилась пережитая им драма, был сложен дастан «Аббас и Гюльгаз». Согласно дастану, Аббас ценою упорства и силою своего искусства возвращает возлюбленную. В дастане немало гневных тирад, направленных против феодального гнета и насилия.

Особую ценность представляют любовные гошма Ашуг-Аббаса. В многочисленных стихотворениях дидактического характера народный певец призывает людей к честности и справедливости. В известной гошма «Не признает» ашуг по-своему отобразил социальное неравенство: «Есть люди — для одежды полотна найти не могут, и есть люди — красное наденут, шали не признают; есть люди — хлеба найти не могут, и есть такие — масло едят, меда не признают» (перевод подстрочный).

Яркие, совершенные баяти (лаконичная форма народной поэзии, состоящая из одного четверостишия, причем главная мысль выражается в двух последних строках) создавал Сары-ашуг. Он сочинял также гошма и стихотворные загадки. Большой искренностью отличаются его интимно-лирические стихи, значительную часть которых ашуг посвятил погибшей в молодые годы любимой — Яхши. Сары-Ашуг — признанный мастер джинаса (четверостиший, построенных на омонимических рифмах).