Истребитель тварей
Шрифт:
Новости просто не помещались в голове, поэтому я оставил корреспонденцию и принял душ, увы, не получив от этого ни малейшего удовольствия. Какое уж тут удовольствие… Даже усталость, уходя, оставила после себя тупую головную боль.
Вернувшись в кабинет, я еще раз прочитал письмо Насти, но, увы, там ничего не изменилось – реальность по-прежнему била по мозгу абсолютной бредовостью случившегося.
То, что произошло, следовало хорошо обдумать, а для этого нужны еще факты, поэтому я взялся за следующее письмо. Увы, стало только хуже. Первое, что выхватил
На меня навалилось слишком многое, возможно, именно потому сознание и дало трещину.
Задерживаться в своих покоях я не стал, лишь прихватил «бабочку» и пару хербатов. Не желая тревожить погруженных в глубокий сон питомцев, я напрямую отправился к Али – без помощи обойтись не получится, а остальные наверняка будут меня отговаривать. Могут даже попытаться связать, но сейчас остановить меня могла только смерть. Перед глазами стояла картинка, в которой монахи терзают тело Ровены. Ее глаза, губы и гладкая кожа, о которой напоминал недавно уловленный запах, заполонили все мое сознание…
– Али, – ввалился я в комнату бывшего командира наездников на хидоях.
– Что?! – сонно вскинулся араб, буквально пару минут назад прилегший на упоительно чистые простыни.
– Мне нужна твоя помощь.
– Вахид, ты с ума сошел? – вяло спросил Али, поминая мое арабское имя, которым он сам же меня и наделил.
– Ты мне поможешь? – жестко повторил я.
К чести араба, сомнений у него не было, как и вопросов.
– Когда и где?
– Сейчас и в Лугусе.
– Пойдем на акаяси?
– Да, – обрадовался я сообразительности друга.
– Элбану скажешь?
– Письмо оставлю.
– Тогда я выскажусь за него. Вахид, это безумие. Ведь мы наверняка полезем в драчку.
– Полезем, – ответил я и невольно улыбнулся, чувствую упоительную легкость от принятого решения.
– Ну и ладно, – резко успокоившись, пожал плечами араб и начал собирать вещи. Как и я, броню он брать не стал. По реке мы пойдем в гидрокостюмах, а в самой столице наверняка придется скрываться под личиной простых людей.
Из города мы выбрались по крытому тоннелю на спине хидоя Али.
Ночной дежурный на водной станции отдельного отряда акаяси был очень удивлен, но перечить своему ярлу не решился.
– Вахид, – обратился ко мне Али, когда мы облачались в гидрокостюмы из кожи акаяси, – нам нужен третий.
– С какого лиха? – набычился я, решив, что араб решил пойти на попятный.
– С такого, что в драчку я тебя одного не отпущу, а за акаяси нужен грамотный пригляд.
Осмотревшись в большом деревянном ангаре на сваях, я увидел лишь дежурного поводыря.
– Имя?
– Десятник Борво, господин.
– В дальние рейды на акаяси ходил?
– Да, господин, я один из лучших по подводному ориентированию и контролю.
Что ж, оно и неудивительно – Драган кого ни попадя десятником не поставит, хотя отряд пловцов и не был особо популярен в среде поводырей, да и возраст парня внушал сомнения, но времени на подбор лучшей кандидатуры не было.
– Как скоро можешь вызвать смену?
– Четверть меры времени, – сказал юноша, вытягиваясь в струнку и прожигая меня горящими глазами. – Сейчас же пошлю постового. Тут недалеко.
– Давай.
Парень действительно справился очень быстро – через пять минут он начал поспешно натягивать на себя гидрокостюм, а еще через десять на глазах сонного сменщика три крупных акаяси ушли под воду.
Водная гладь сомкнулась за нашими спинами, отрезая от суетного мира поднебесья. Внизу все было намного спокойнее, но даже этот тихий мир не смог остудить мой гнев и успокоить разгоряченную голову.
Затяжной двадцатичасовой переход оставил в памяти только сероватую дымку речной воды величайшего потока континента.
К держателю прибрежной таверны мы завалились, выпрыгнув из потайного люка как чертики из табакерки. В люк полезли я и Али. Наш неожиданный десятник Борво остался в зарослях речного тростника, удерживая под контролем троицу магических угрей-переростков. На этот раз застать старика врасплох не удалось. Судя по его виду, он ждал нашего появления с нетерпением.
– Господин, – едва ли не бросился ко мне старый знакомый Элбана с лаконичным именем Кун, – здесь творится черт знает что! Я отправил вам донесение, но ответа так и не получил.
Мне стало невыносимо стыдно, потому что письмо отца Ровены стало последним посланием из большого объема почты, которое я соизволил взять в руки.
– Кратко о самом главном, – стараясь сохранить строгий вид, сказал я.
– Хоть это и не объявляется, но в столице бунт. По улицам вместо стражи ходят боевые отряды Ордена Чистых. Гвардия сидит по казармам. У них там поменяли все начальство, начиная с сотников, а верховного воеводу вообще казнили. Одни дворяне бегут из города, а другие, наоборот, съезжаются. И приезжают в основном родовитые голодранцы… – На этих словах старый солдат немного запнулся. – То есть я хотел сказать, что это те, кто готов воевать за деньги на любой стороне, только бы исправно платили.
– Дальше, – отмахнулся я от терзаний говорливого ветерана.
– А дальше ничего. На воротах пикеты. Всех проверяют, едва не раздевая догола.
– Похоже, провалилась наша драчка, – выслушав ветерана, без особого сожаления заявил Али.
– Ничего, найдем лазейку, – уверенно ответил я.
Моя уверенность зиждилась на том же письме отца Ровены. Что этот человек нечист на руку и явно балуется контрабандой, стало понятно еще при первом знакомстве на знаменательном ужине, который едва не кончился стычкой с магами.