Истребивший магию
Шрифт:
Он хватал их, вскидывал на воздух, разбрасывая остальных телом пойманного, а его самого с силой бил об угол дома. Когда их осталось двое, оба попятились. Олег сам резко подался вперед, ухватил одного и, взмахнув над головой, как топором над поленом, с силой ударил о землю.
Человек с хитиновым телом развалился на части. Последний кувыркнулся в воздухе и прыгнул головой в почву. Барвинок не успела сказать «мама», как тот, быстро-быстро дергаясь всем телом, ушел в землю, словно в болото.
Она со
Олег присел на корточки перед последним, у того от удара оторвались обе руки и голова, с интересом рассматривал, а когда Барвинок робко приблизилась, сказал задумчиво:
– Наверное, из жарких стран…
У нее зверски болело ушибленное плечо, кружилась голова и слегка подташнивало.
– Почему? – пискнула она только для того, чтобы дать понять, что она существует и помощи не требует.
– Хитин, – пояснил он.
– И что?
– Не дает испаряться влаге, – пояснил он. – Такой зверюке кружки воды хватит на месяц. В пустынях, где нет колодцев, это весьма, даже очень…
– Вижу, – сказала она раздраженно, – тебя даже не покусали!
Он покачал головой.
– Жалеешь?
– Тебе не помешало бы!
– Зачем?
– Чтобы нос не задирал!
– Не люблю, – буркнул он, – когда кусают. А ты чего такая злая?
– Мог бы посочувствовать, – сказала она обвиняюще. – Мне выбили плечо, я ударилась головой, на меня плюнули… вроде бы я порвала платье… а тебе интересно, из каких они стран?
– Знание, – сказал он значительно, – сила. Никогда не знаешь, когда и где пригодится. Но я уже убедился, что обычно пригождается. А платье… что платье? Ты все равно красивая. Только волосы вот… Ты их растрепала нарочито?
Она вспыхнула от злости.
– С чего бы?
– Чтобы мне понравиться, – ответил он настолько мирно, что прозвучало хуже любой наглости. – Растрепанные женщины… интереснее. Что-то в них есть, есть…
Она фыркнула.
– Я знаю, что вам всем нравится в растрепанных, но ты молчи, чурбан!.. Один убежал, ты видел?
Он пожал плечами.
– Пусть…
– Приведет других!
– Вряд ли, – обронил он.
– Почему?
– Эти не справились, – объяснил он тяжеловесно, – так что в следующий раз пришлют нечто иное.
Она вскрикнула:
– Что?
– Я пока не провидец, – ответил он сухо. – Пойдем. Чем скорее доберемся до главной сволочи, тем меньше перебьем слуг.
Она отшатнулась, на него смотрела в ужасе:
– Кто ты?
Он пожал плечами:
– Человек. За которым ты увязалась.
Она возразила горячо:
– Я ни за кем не увязывалась!.. Ты спас меня от волков, я решила, что с тобой безопасно пройти часть пути, такой и от медведей отобьется с легкостью…
– Медведи не
– Зануда, – сказала она. – Значит, эти звери напали не случайно? Они искали тебя?
– И нашли, – уточнил он.
Она все еще вздрагивала, страх остался в огромных глазищах, а щеки бледные, но голос почти не дрожал, когда она сказала торопливо:
– Значит, ты с кем-то ведешь борьбу?
– Ни с кем не веду борьбу, – ответил он.
– Но почему тогда…
– Я веду борьбу с чем-то, – уточнил он.
Она всплеснула руками:
– Тебя не понять!.. Но я… ладно, до города уже близко. Дойдем все-таки вместе, без тебя будет еще страшнее. Надеюсь, теперь нападут не скоро.
– Кто знает, – ответил он задумчиво. – Кто знает…
– Ну ты же сам сказал!
– Я сказал, – уточнил он, – эти не нападут. А вот другие…
– Нападут?
– Обязательно.
– Ты умеешь говорить приятное!.. Когда нападут?
Он сдвинул плечами.
– Если окажутся под рукой, то прямо сейчас. Если далеко…
Глава 15
Она с надеждой смотрела в темное звездное небо, скорее бы рассвет, в ночи везде черно и везде страшно, из-за деревьев высовываются костлявые руки, из кустов кто-то неотрывно смотрит, в траве что-то сопит, а над головой пролетело нечто огромное и жуткое…
Олег на обратном пути вслушивался, иногда опускался на корточки и щупал землю, взгляд становился отстраненным, словно в этот момент волхв уходит мыслью в неведомые дали.
Однажды он что-то проворчал, лицо стало довольным, выпрямился и взялся за амулеты на груди. Барвинок внимательно следила, как он вытащил один, зажал в ладони и произнес короткое заклинание.
Земля под ногами дрогнула, Барвинок услышала далеко-далеко в глубине сочный треск, словно лопнул переспелый арбуз, мощно загудело, донесся неясный шум.
Олег прислушался, лицо прояснилось.
– Ну вот и все, – произнес он довольно. – Все!
Она смотрела, как он небрежно отшвырнул камешек, теперь этот амулет бесполезен, поправил лук за плечом.
– Что все? – спросила она почти враждебно.
– Это сделано, – пояснил он. – Берем коней и едем в город. Хотя можно и поспать остаток ночи, если хочешь.
– Хочу, – сказала она. – Глаза слипаются, и я устала. Но лучше поедем. Я не желаю быть с тобой ни минуты больше, чем необходимо.
– Тогда в путь, – согласился он.
– Чем раньше выедем, – сказала она уже без надобности, – тем быстрее расстанемся.
Он кивнул, хотя мог бы и поспорить немного, бесчувственный чурбан, для приличия или вроде того, хотя вообще-то с такой красоткой не должен бы расставаться добровольно. Тем более так равнодушно. Чурбан, настоящий чурбан.