Итоги № 1 (2012)
Шрифт:
— Можете назвать сумму, потраченную на конверсию? И время.
— 18 миллионов долларов и 60 недель. Финансистов пришлось долго уговаривать, убеждать, почему нужно тратить такую большую сумму на конверсию и без того рекордно коммерческого фильма. Разве это не аргумент, чтобы крикнуть коллегам-режиссерам: делайте кино в 3D сразу, это неизмеримо легче, чем потом переделывать. Я уверен: такие фильмы, как «Челюсти», «Инопланетянин» и «Звездные войны», просятся в трехмерность. Несмотря на большие расходы, они обязательно будут переделаны. Вот еще классика: «Близкие контакты третьей степени», «Индиана Джонс», «Апокалипсис сегодня», «Крестный отец». Я мечтаю их увидеть трехмерными. Философски говоря, 3D — окно в мир, и его нельзя захлопнуть просто потому,
— Когда вы снимали тот, первый «Титаник», вряд ли думали, что когда-то в будущем появится 3D?
— Комизм в том, что предыдущей работой перед «Титаником» был для меня именно трехмерный фильм, который я делал для парка аттракционов студии Universal. Очень нравилось снимать его, но и в мыслях не было, что этот формат применим для большого кино. Затем, в конце 90-х, я стал подумывать, а не сделать ли мне трехмерный фильм для сети кинотеатров IMAX, но потом отказался. Слишком дорого и непродуктивно — всего для горстки кинозалов. Где-то в 2001—2002 годах началась революция в сфере цифровых проекторов. Джош Гриер и Майкл Льюис основали революционную компанию RealD. Мы с ними друзья, а Джош помогал мне делать мой первый 3D-фильм «Призраки бездны» (тот самый документальный фильм об экспедиции на затонувший «Титаник»). Компания RealD заложила прочную технологическую основу, а мы с Джошем и Майклом начали агитировать коллег за 3D. Далеко не все заинтересовались, но постепенно динамика наметилась. Боб Земекис стал делать кино в 3D на студии Диснея. Когда я взялся за «Аватар», моей мечтой была тысяча кинотеатров, где можно было бы его показывать в 3D-версии. Но мы так долго прокопались с «Аватаром», что к моменту его выхода кинотеатров с 3D-проекцией оказалось намного больше.
— Электронные технологии могут, похоже, все. Нет ли опасности, что при 3D-конверсии захочется добавлять эффекты просто ради эффекта, а не ради смысла?
— Да, заиграться легко. Технологическая вседозволенность опьяняет. Ты контролируешь любые аспекты изображения. И постепенно оказывается, что не ты управляешь технологией, а она тобой. Есть, есть такой момент. Единственный сдерживающий фактор — стоимость. С другой стороны, что-то новое непременно возникает. В «Титанике» есть эпизод в ресторанном зале судна, где Джек передает Роуз записку. Там на заднем плане на столике стоит лампа. В двухмерной версии обычная лампа, причем не в фокусе, потому что в фокус взято лицо Джека. При конверсии мы «дорисовали» лампу, и она неожиданно заиграла. Какой-то появился дополнительный эстетический компонент.
— Во фрагменте, который я видел, эффектны кадры с наступающей водой. Кажется, потоки вот-вот польются с экрана.
— Вот-вот! И тут вопрос не в технологии, а в эстетике. Когда вода быстро прибывает и какие-то предметы в бушующем водовороте буквально утыкаются в глаза зрителя, мурашки по коже начинают бегать от ощущения достоверности. Если помните, примерно такой же эффект возникал в ключевые моменты и в двухмерной версии. Трехмерность усилила его многократно.
— Какую сцену оказалось сложнее всего конвертировать?
— Массовые сцены, там, где тысячи статистов. Чертовски кропотливая работа! Но есть, казалось бы, простые кадры, которые по сложности не уступят массовкам. Например, пузырьки воздуха, вылетающие из-под лопастей воздушного винта. Представьте, пришлось изолировать и заново «прорисовать» каждый пузырек. Гигантская работа, которой занимались триста человек в специализированной компании Stereo D. Мы выбрали эту компанию из семи, которые работают на рынке 3D-конверсии. И я уверен: выбрали лучшую.
— Когда вы пересматривали фильм кадр за кадром, не возникало ли у вас искушения что-то переделать, изменить?
— Конечно, возникало. За время, прошедшее после выхода фильма, я очень глубоко влез в историю гибели «Титаника» и снял под водой документальный фильм об останках лайнера, лежащих на океанском дне. Мы изучили
— Если этот повторный релиз окажется успешным, можно представить, сколько старых фильмов захотят выпустить в прокат в 3D-версии...
— Тут не все просто. «Титаник» — уникальный проект, редкий фильм с точки зрения его, как бы это сказать, неустаревания. Я не думаю, что повторные релизы в принципе прибыльный рынок. И вряд ли их будет много, учитывая высокую цену конверсии. Конечно, если Стивен Спилберг решит перевести в этот формат какие-то из своих старых фильмов, уверен, он не промахнется с коммерческой точки зрения. Но если кто-то возьмется сделать то же самое, например, с низкопробным фильмом ужасов, возврат затраченных средств окажется очень проблематичным. Однако впереди нас в любом случае ждет экспансия 3D. Сейчас доля трехмерных фильмов в прокате и на телевидении ничтожна. Но когда все кинотеатры и все телевидение перейдут на 3D, когда появятся тысячи специально обученных операторов и трехмерная аппаратура станет обыденной и доступной, вот тогда начнется реальный бум.
— Вы недавно объявили, что намерены впредь снимать с большей покадровой скоростью. Какую скорость выбрали для сиквелов «Аватара» вместо нынешнего стандарта 24 кадра в секунду — 48 или 60?
— Обе, и 48, и 60. Снимать, конечно, придется в одном скоростном режиме, а вот проецировать готовый фильм можно будет в разных. Предстоит сконструировать кинопроекционный аппарат, чтобы можно было выбирать скоростной режим — 24, 48 или 60. Ничего в этом удивительного нет. В современных телевизорах предусмотрено несколько режимов выбора 3D, так и цифровые проекторы можно оснастить режимом выбора скорости. Но вопрос, с какой скоростью снимать, остается. Дело не в цене съемки и не в цене проекции. Дьявол гнездится где-то между ними, в самом процессе создания визуальных эффектов. В нем много нерешенных технических проблем. Поэтому я в данный момент не могу однозначно ответить на ваш вопрос. Я бы предпочел снимать со скоростью 60 кадров в секунду, но не исключено, что из-за сложностей придется ограничиться 48.
— Есть ли связь между наращиванием покадровой скорости и технологией трехмерности?
— Есть. Когда вы смотрите фильм в 3D, ваш мозг реагирует на пограничные зоны движения показываемых на экране объектов. И когда вы хотите охватить глазом периферийные участки, при стандартной скорости проекции 24 кадра в секунду нередко возникает эффект стробоскопирования, то есть изображение мелькает и дрожит. Трехмерность при сохранении используемой сегодня скорости 24 кадра усиливает строб-эффект, и некоторые зрители жалуются на головную боль и тошноту. Переход на более высокую скорость, 48 или 60, уверен, избавит от этих проблем, поскольку объекты, попадающие в периферийную зону зрения, будут видны столь же отчетливо, как и центральные.
— Какой эпизод, на ваш взгляд, больше других выиграл от конверсии?
— Роуз, замечательно сыгранная совсем юной Кейт Уинслет, бредет по полузатопленным коридорам тонущего лайнера, одинокая, дезориентированная, теряющая последнюю надежду на спасение. В трехмерном варианте возникает поразительный эффект присутствия, будто ты сам с ней ищешь выход из лабиринта. Я сейчас скажу то, с чем многие не согласятся. Я считаю, что больше от перехода на 3D выиграют драмы высоких чувств, такие, как «Титаник». Трехмерность в приключенческих анимационных лентах и эпических фэнтези лишь дополняет богатый реестр спецэффектов. А в кинодраме создаваемый 3D эффект присутствия усиливает эмоциональный накал многократно.