Июнь 41-го. Окончательный диагноз
Шрифт:
Какие проблемы с перевозкой такого объема груза могли быть у мехкорпусов ЮЗФ? Чего не хватало? Огромные были проблемы — но в головах, а вовсе не в «отсутствующих» автомашинах. Начинаем считать: 2,3 тыс. грузовиков в 4 МК, 2,5 тыс. грузовиков в 8 МК, 1,5 тыс. в 15 МК, те же 1,5 тыс. в 16 МК, 1 тыс. в 22 МК, 0,9 тыс. в 9 МК и 0,7 тыс. в 19 МК. Суммарно это дает 10,4 тыс. автомашин. Без учета мобилизации машин из народного хозяйства. Делим цифру пополам (часть машин была занята перевозкой спецгрузов и оборудования, что-то забрали начальники для эвакуации своих роялей и фикусов и пр.). Остается 5 тыс. грузовиков. Не менее трети от этого числа — трехтонные
Отдельные противотанковые части ГА «Юг» в полосе Юго-Западного фронта насчитывали целых три противотанковых подразделения: два (525-й и 652-й) батальона обычных буксируемых пушек, по 36 «колотушек» калибра 37 мм в каждом и один (670-й) батальон противотанковых самоходных 47-мм орудий (про боевую ценность этого «девайса» было сказано выше). В общей сложности (и в предположении, что все эти подразделения были укомплектованы до последней пуговицы) набирается 99 стволов. Цифра, в сравнении с численностью танковых соединений Юго-Западного фронта и их вооружением, просто несерьезная.
В составе ЮЗФ развертывалось пять (1, 2, 3, 4, 5-я) противотанковых артиллерийских бригад, что суммарно дает 600 стволов 76-, 85– и 107-мм пушек. Расходовать снаряды такого калибра на те танки, что были у немцев, довольно странно, но на войне (как, впрочем, и в любом другом деле) «запас карман не тянет». Выше мы уже цитировали составленные в штабе Киевского ОВО «Временные указания по боевому использованию ПТАБР», в соответствии с которыми одна бригада могла (должна была) остановить наступление 400–500 танков противника, а каждая пушка «способна дать минимум 3–4 прицельных выстрела в минуту, из них 1 выстрел выводит танк из строя». Для пяти ПТАБРов такого количества танков противника в полосе ЮЗФ просто не было, так что показать все свои возможности они не могли; тем не менее, вполне реалистично было бы предположить, что имеющихся ПТАБРов окажется достаточно для того, чтобы добить сильно потрепанные танковые части противника, прорвавшиеся через оборону стрелковых дивизий и огонь противотанковых пушек ДОТов «линии Молотова».
Характерной особенностью боевых действий лета 41-го года было использование тяжелых зенитных орудий в качестве импровизированного средства борьбы с танками (в еще большей степени эта тема заняла в последние годы страницы военно-исторической литературы). И хотя крупнокалиберная (85– или 88-мм) зенитка, весом в 4–5 тонн, с габаритами выше роста человека, была, мягко говоря, не самым подходящим оружием для дуэли с танком, нужда (отсутствие адекватных задаче орудий ПТО) заставила немцев использовать и их.
В полосе наступления 1-й Танковой группы, 6-й и 17-й Армий было сосредоточено 14 тяжелых и т. н. «смешанных» дивизионов ПВО, на вооружении которых имелись 88-мм зенитки. Строго говоря, все они предназначались для решения своих прямых задач — борьбы с авиацией противника (а с учетом того соотношения сил в воздухе, которое сложилось в небе над Западной Украиной, такой состав сил ПВО вовсе не был избыточным); кроме того, следует учесть, что 10 из 14 дивизионов организационно входили в состав люфтваффе и командованию наземных войск не подчинялись. Тем не менее, в полосе Юго-Западного фронта противник имел (правильнее сказать — мог иметь при условии полной укомплектованности) 160 тяжелых зенитных орудий [52].
Красная Армия жила в другом числовом измерении: к 22 июня 1941 г. на вооружении войск ЮЗФ числилось 1140 зениток калибра 76 мм и 85 мм. [3]
Читатель, вероятно, уже заметил, что в этой книге война в воздухе вовсе выведена за рамки рассмотрения; интересующихся я могу адресовать к двухтомной «Новой хронологии катастрофы», где события первых дней рассмотрены буквально по часам, по каждому аэродрому и авиаполку. [145] Здесь же ограничимся лишь краткой справкой.
При самом жестком подходе — исключая из общего перечня разведывательные авиаполки, штурмовые авиаполки (они в начале войны были вооружены устаревшими бипланами И-15бис), исключая т. н. «формирующиеся полки», исключая тяжелые бомбардировочные авиаполки, оснащенные устаревшими четырехмоторными гигантами ТБ-3 — в составе ВВС Киевского ОВО к моменту начала войны было 1174 самолета-истребителя (в том числе 222 МиГ-3 и Як-1) и 586 бомбардировщиков. Всего 1760 самолетов и более 1,6 тыс. экипажей. Кроме того, к участию в боевых действиях в небе Украины мог быть привлечен 4-й авиакорпус ДБА (Запорожье, Мелитополь) в составе 6 полков, на вооружении которых числилось 345 бомбардировщиков, и 2-й авиакорпус ДБА (Курск) в составе 6 авиаполков, 252 бомбардировщика.
Противник в составе 5-го авиационного корпуса, действовавшего совместно с группой армий «Юг» над Украиной, имел 3 истребительные и 8 бомбардировочных групп (авиаполков). Всего (с учетом временно неисправных самолетов) на вооружении 5-го авиакорпуса числилось 247 бомбардировщиков (163 Ju-88 и 84 He-111) и 109 истребителей Bf-109. Ни одного пикировщика Ju-87 в небе над Юго-Западным фронтом не было вовсе. Через день после начала боевых действий (23 июня) поступил приказ о перебазировании из Румынии на аэродромы южной Польши еще одной истребительной группы, имевшей на вооружении 20 исправных «мессеров».
Таким образом, по общему числу самолетов и экипажей советские ВВС имели на данном ТВД почти пятикратное численное превосходство. С учетом бомбардировщиков ДБА оно становится шестикратным. По истребителям превосходство было девятикратным. Сразу же отметим, что за весь длинный день 22 июня ВВС ЮЗФ потеряли на земле безвозвратно 135 самолетов (126 истребителей и 9 бомбардировщиков) и еще порядка 25–34 истребителей было безвозвратно потеряно в воздушных боях. Противник безвозвратно потерял в тот день 33 самолета (28 бомбардировщиков и 5 истребителей). Калькулятор подсказывает, что соотношение количества самолетов сторон в первый день войны практически не изменилось.
Для полноты картины следует упомянуть и про наличие «третьей стороны» — вооруженного антисоветского подполья. Для войск Юго-Западного фронта война началась на, выражаясь языком газеты «Правда», освобожденной от панского гнета земле Западной Украины. Порядки, которые завели там «освободители» из НКВД, вызвали у местного населения сначала крайнее изумление, затем — смертный ужас, а потом — желание мести. Массовые расстрелы заключенных, произведенные в тюрьмах Западной Украины в первые дни войны, еще более «подлили масла в огонь» разгоравшейся кровавой смуты. Особенно сильно «полыхнуло» в Галичине, которая предыдущие полтора столетия находилась в составе Империи Габсбургов (а до этого — в Речи Посполитой) и где к России и раньше относились без особой симпатии.