Июнь-декабрь сорок первого
Шрифт:
Савва Дангулов принес статью генерал-майора авиации Д. Д. Грендаля.
Была в Красной Армии династия Грендалей, хорошо известная не только в военных кругах. Один из этой династии - Семен Давыдович Грендаль, крупный ученый-артиллерист, генерал-полковник, профессор, не раз выступал в "Красной звезде". Он умер в 1940 году. А вот теперь на страницах газеты появился другой Грендаль - младший брат артиллериста. Статья его называлась "Борьба с воздушными десантами врага".
Весьма авторитетный автор утверждает, что все попытки немецкого командования высадить воздушные десанты на нашу территорию потерпели полный крах! А ведь у гитлеровцев
То, что этот опыт оказался негожим в Советской стране, Д. Грендаль объясняет принципиально иными социальными условиями: прочностью нашего тыла, сплоченностью народа с армией, высоким моральным духом наших войск.
Статья обильно оснащена фактическим материалом, яркими, запоминающимися примерами.
Во время июльских боев на Западном фронте враг высадил неподалеку от железнодорожной станции, зашифрованной автором буквой "А", два десанта парашютный и посадочный. По замыслу они должны были открыть дорогу наземным частям в ближайший город. На уничтожение этих десантов выступила дивизия полковника Гурьева. Ее артиллеристы огнем заставили десантников покинуть район высадки, оттеснили их на шоссе, а там гитлеровцы были встречены стрелковыми батальонами и полностью уничтожены.
Другой пример. Во время боев в Голландии и Бельгии немецкие парашютисты несколько раз прибегали к тактическому приему, впоследствии названному "охватом сверху": десанты сбрасывались прямо на боевые порядки противника, чтобы дезорганизовать их. За время военных действий против СССР гитлеровцы лишь однажды обратились к этому приему - в начале июля на Северо-Западном фронте. Немало парашютистов опустилось прямо на боевые порядки нашей пехоты. Этим ограничивались возможности применения против парашютистов артиллерийского и даже пулеметного огня, на что, очевидно, и делался расчет. Однако наши солдаты бросились в яростную штыковую атаку и тоже полностью истребили весь десант. После этого немцы сразу же отказались от "охвата сверху".
Убедившись в безрезультатности массовых десантов с оперативными целями, враг, по заключению автора статьи, шире стал использовать парашютистов для диверсий, главным образом для разрушения в тылу наших войск транспортных путей и средств связи. Диверсионные группы невелики по численности: 10-30 человек. Забрасываются и диверсанты-одиночки, обученные, как правило, русскому языку, переодетые в форму советских военнослужащих, милиционеров, сотрудников НКВД.
Обратил автор внимание читателей и на такой любопытный факт. Для переброски парашютистов гитлеровцы наносят на плоскости своих транспортерных самолетов опознавательные знаки советской военной авиации красные звезды. Порой это делается довольно неуклюже: была попытка замаскировать под советский самолет "Юнкерс-52", машину, которая меньше всего напоминает какую-либо из наших. Ведь "Юнкерс-52" - трехмоторный самолет, а на вооружении советской авиации уже с десяток лет не было трехмоторных машин.
Словом, статья для того времени очень полезная.
* * *
В этом же номере - новая, тоже очень актуальная статья Ильи Эренбурга - "Пожаловал барин...".
В руки писателя попал трофейный документ - приказ по 38-му мотоциклетному батальону, изданный на основании приказов немецкого верховного командования о назначении на должности так называемых "сельскохозяйственных офицеров" лейтенанта Маттерна и лейтенанта графа Кермера. В
В приказе был такой пункт:
"Колхозы сохраняются как хозяйство... Крестьянам следует разъяснить, что колхозная система, как большевистская, отменяется. Однако на земле бывших колхозов будет вестись крупное хозяйство. Ничего другого не может быть. Каждый крестьянин обязан работать на общем дворе. За свою работу он будет получать через известные промежутки времени сельскохозяйственные продукты или плату... Назначаются особо подходящие унтер-офицеры, которые осуществляют надзор за работой".
Писатель комментирует:
"Некоторые думали, что немцы привезут с собой русских помещиков.
Плохо они знают гитлерячью породу: герр хапун не то что краденой земли, он даже краденой булавки никому не отдаст. В русскую деревню Отрадное пожаловал барин - граф Кермер...
Все ясно. Колхозы превращаются в крупные хозяйства немецких помещиков. Лейтенант Маттерн и граф Кермер - вот новое столбовое дворянство, им раздают русские угодья. Они получают не только русский чернозем, но и русских крепостных. В 1861 году в России под давлением народа было уничтожено крепостное право. В 1941 году герр Гитлер его восстанавливает. Унтер-офицеры ("особо подходящие") с плетками будут следить за ходом работ. А "через известные промежутки времени" граф Кермер будет швырять своим крепостным вершки от картошки и корешки от пшеницы. Для нерадивых - порка на конюшне. Для девушек - графская постель. Для недовольных - гитлеровская виселица.
Барин пожаловал к нам: герр граф Кермер. Хорошо бы устроить соревнование - кто первым уложит этого сиятельного разбойника".
Позже в наши руки попадут и сам приказ "верховного командования", и другие документы, свидетельствующие о том, что уготовано гитлеровцами нашим колхозникам в захваченных немцами районах...
* * *
В газете много материалов о работе партийных и комсомольских организаций. Под рубрикой "Герои Отечественной войны" печатаются очерки об отличившихся в боях комиссарах, партийных и комсомольских работниках. Но еще больше статей и корреспонденции о повседневной работе политических органов. Вот, к примеру, названия некоторых из них, опубликованных в последние дни: "Политотдел дивизии в боевой обстановке", "Опыт политработы в танковых частях", "Воспитание стойкости и упорства", "Политическая агитация на фронте". За этими внешне привычными названиями - живой рассказ об их работе, опыте, который был очень важен и дорог.
Вот статья начальника политотдела дивизии с Западного фронта Н. Зенюка "Политотдел дивизии в боевой обстановке". Очень своевременная и полезная статья. Автор не скрывает, что поначалу не всегда работники политорганов находили свое место в боевой обстановке:
"Инструктора политотдела распределялись по полкам, полковые политработники - по ротам. Они храбро ходили в атаку, образцово выполняли обязанности разведчиков и были твердо убеждены, что этим, собственно, и исчерпываются обязанности работника политорганов". Но шло время, приходил опыт, и постепенно работа входила в свою колею. На ярких примерах автор раскрывает методы и формы многогранной работы по идейно-политическому воспитанию личного состава. Конечно, это не исключало и того, что в критические минуты политработники по-прежнему первыми шли в атаку.