Из Бобруйска в Сомали
Шрифт:
– Ну так вот мы тебе и предлагаем такой вариант, что ты в любом случае будешь со связью. С двумя телефонами твои шансы удваиваются. Понимаешь?
– Да, я всё понимаю.
– Ну так соглашайся. Возьми да прямо сейчас проверь наши две трубы. Отправь СМС, позвони на них.
– Ладно, давайте. Две трубы – это действительно лучше, чем одна.
Всё проверили и пожали друг другу руки. Телефон был наш. Все оказались в выигрыше.
После обеда отбор подошёл к концу. Нам выдали наши военные билеты и жетоны. При этом строго-настрого запретили что-либо терять: ни сам билет, ни вложенный в него жетон. Военные билеты некоторые уже видели, а вот алюминиевая пластина с буквами и цифрами вызывала неподдельный интерес и бурю новых эмоций. Каждый, видя её, вспоминал какой-нибудь свой любимый боевик, в котором герой фильма носил этот жетон на шее, где в случае гибели герой мог быть опознан по этому самому жетону. Но это всё кино, а тут у тебя в руках настоящий твой жетон – артефакт, благодаря которому ты моментально становишься самым непобедимым, обученным и опасным бойцом в радиусе ста километров, особенно если в эту же секунду повесишь его себе на шею. Некоторые парни так и поступили. Особых перемен в воздухе не ощущалось, возможно, потому, что новоиспечённых «универсальных солдат» было слишком много в данном квадрате и вся их суперсила гасила одна другую. Я лишь пару раз взглянул на жетон, пофантазировал и убрал в нагрудный карман вместе с военным билетом.
Через некоторое время раздался крик:
– Построение в коридоре! Всем построиться в две шеренги! Занимать обе стороны! При себе иметь личные вещи!
Коридор был настолько длинный, что стометровку можно было бежать смело. Все вышли со своими вещмешками и встали к стене. Хаос и неразбериха. Но вдруг в проходе появился человек. Точнее, сначала появился его голос и совершенно непонятные слова, которые двумя фразами заставили всех впасть в оцепенение и прилипнуть спиной к стене:
– Пиздёж убили! Тишину поймали!
Голос принадлежал невысокому человеку в выцветшей военной форме. На погонах две небольшие, расположенные вдоль звезды. Мичман или прапорщик. До того как отправиться в военкомат, я выучил воинские звания, чтобы знать, как и к кому обращаться. Это оказалось полезным, поскольку иначе можно было случайно выстроить неправильную коммуникацию, а это могло определять дальнейшую судьбу. Какой же невероятной энергией и убедительностью обладал этот человек! Казалось, он мог прибить на месте любого из стоящих перед ним «универсальных солдат». Да что там любого. Всех! Несмотря на то, что нас там было около двухсот-трёхсот человек на тот момент.
Каждый день, с момента прибытия в военкомат для отправки на службу и до встречи с тем самым мичманом, в голове маячила одна мысль: «Когда-то будут бить». Когда – непонятно. Но что будут – это просто обязательно. Мне так рассказывали. Меня к этому готовили, и я был готов. Так вот, когда я услышал две эти прекрасные фразы, я понял – сейчас будут бить. Наверное, это инстинктивно понял каждый, потому как затихли все и, вжавшись в стену, не издавали ни звука. Я практически уверен, что, если бы в этот момент в одном крыле коридора пролетела муха, её полёт можно было бы услышать в противоположном крыле. Было немного страшно, но в то же время было огромное желание постичь философский смысл тех таинственных фраз, произнесённых мичманом.
Голос сказал, что бить нас никто не будет, а будет произведена проверка наших документов и личных вещей. Тут же появились порядка десяти-пятнадцати помощников-контролёров из старослужащих. Было приказано проверить у каждого наличие военного билета и жетона. Вот думаю: «Только выдали, зачем проверять?» Но среди нас выявился один очень талантливый военнослужащий. Не прошло и пятнадцати минут с момента получения жетона, как он успел его потерять. Где потерял – неизвестно, и найти не удалось, но вот что он приобрёл сразу и навсегда, так это кличку Косяк. Половина стоявших рядом бойцов сразу же его об этом уведомила, подкрепив наречение громким смехом.
– Пиздёж убили! Тишину поймали!
Снова воцарилась тишина.
– Хуёво ты начал службу, боец. Ладно, отправим тебя как есть, дальше пусть в части с тобой разбираются. А сейчас проверим содержимое ваших вещмешков.
Всё содержимое пришлось высыпать на пол. Затем, строго по списку, который зачитывал мичман, мы укладывали обратно в свои вещмешки одну вещь за другой. Список подходил к концу, но почти перед каждым на полу оставались предметы, которые не были озвучены. Список закончился. Дали команду завязывать вещмешки. Лежащие на полу личные вещи не давали покоя. Что с ними нужно было делать? Очевидно, что они должны были так и остаться лежать для последующего расхищения контролёрами-стервятниками. Ну уж нет! Я быстро поднял с пола свои блокноты, документы, письменные принадлежности и положил их в мешок. Книгу про ангелов я уже не нашёл. Видимо, кто-то тоже решил спасти часть вещей и в суматохе забрал её себе. Рядом на полу лежала книга «Сталкер», которую я схватил без раздумий, отправил в свой мешок и немедленно завязал, чтобы не привлечь внимания контролёров.
Скомандовали:
– С вещами на выход! Услышавший свою фамилию грузится в автобус.
Глава 6. ВОЕННАЯ ЧАСТЬ
Как и предполагалось, мы с Ромой оказались в одном автобусе. Вроде как последняя поездка: нас везли в часть, в которой будем служить. Ехали часа полтора, и всё это время за окном проносились яркие весенние пейзажи: леса, поля, городки и деревни. Мы ехали дорогами, ещё когда-то давно, до Второй мировой войны, построенными немцами. Всё это было, конечно, интересно и ново, но я не видел моря ни в одном из окон нашего автобуса и продолжал с надеждой смотреть вперёд. Нас завезли в густой лес, где ненадолго остановились перед воротами КПП. Проехав ещё пятьсот метров, автобус остановился у трёхэтажного здания и заглушил двигатель.
– Всё, приехали. С вещами на выход!
Перед нами было здание казармы с пристройкой. Морем и кораблями даже не пахло. С крыльца казармы нам навстречу спустился дежурный по части. Он забрал документы и отправил нас в столовую. В двухэтажном здании вкусно пахло едой, нас встретил человек в белой, поверх военной формы, одежде. Это был дежурный по камбузу – так на флоте называется столовая. Мы бросили вещи на входе и проследовали за дежурным. Столовая как столовая. Ничего лишнего. Дежурный что-то крикнул в дверной проём кухни, и оттуда появился человек в белой одежде, но уже не поверх военной формы. Это был кок. Дежурный сказал:
– Пополнение. Накорми.
– Подходим по одному к раздаче, берём подносы, тарелки с едой, приборы и направляемся к столам для приёма пищи. Давайте молча и резче!
Мы подошли к раздаче, где уже стояли тарелки с салатом из капусты и моркови. Я взял салат и двинул дальше.
– Первое на выбор. Борщ или щи?
– Не понял.
– Не тупи! Борщ или щи?
Я, честно говоря, был в полном недоумении. Мне рассказывали, что питание в армии совсем скудное, и наличием какого-либо выбора я был ввергнут в полное замешательство.
– То есть я могу выбрать?
– Да.
– Борщ.
– Вот, держи. Бери второе, чай, приборы. Следующий!
Такого я совсем не ожидал. Салат, первое на выбор, второе – котлеты с картошкой, чай. Куда я попал? Может, это какая-то проверка или специально пускают пыль в глаза, чтобы мы потеряли бдительность? Всё это похоже на какой-то военизированный пионерский лагерь. Мне обещали в лучшем случае только горбушку чёрного хлеба и воду. Нет, к такому я точно не был готов. Такого рациона у меня не было даже на гражданке. Не сказать, что всё было вкусным, но по крайней мере съедобным. Быстро разобравшись с обедом и сдав подносы с грязной посудой в окно мойки, мы вышли на улицу. Нас построили и сопроводили в казарму.