Из другого теста. Книга 2
Шрифт:
Однако Пат беспокоился не только о зарвавшейся зазнобе. По окончании лекции Наруги он покинул её и направился к маме медведице. Сел рядом с её мордой и взялся доставать даму извинениями да ещё и с объяснениями. Та слушала его благосклонно, ласково касаясь трепача кончиками хвостов. Хотя Гранка утверждала, что она просто умеет спать с открытыми глазами, а хвосты вообще сами по себе. Кончилось тем, что Патрика простил папа, сдержанно нахамив доставучему берру, мол, прощён и отцепись, зануда. Тот просиял, рукопожал папин нос и пошёл обратно к Гале. Но на полпути ему перешла дорогу Шатхия с Ханан на руках — ещё один природный
А утром очнулся Гаффар. Принёсся из преобразователя, вытаращив глаза и взывая к внучке. Та решила удивить дедушку и вылетела ему навстречу: ещё весьма неуверенно, но самостоятельно. Под ней топали Гет с Патом, обеспечивая малявке аварийную посадку. Посадка произошла с бедным дедом: на задницу с рукой на сердце и матами на языке. Жёлтые глаза внучки навели его на мысль о происках шайтана, что он и озвучил в адрес бесстыжих оборотней, сотворивших с бедным ребёнком такое непотребство.
— Вставай, почтенный! — усмехнулась Гранка, подбежав к нему первой с кучей заготовленного барахла.
Но вопреки логике призыва, сама бухнулась перед ним на колени и обняла полюбившегося старика. Тот вцепился в неё и зарыдал сухими глазами. Гранка гладила его по спине и что-то там журчала, настаивая, что всё кончилось. И кончилось хорошо, потому, что Ханан жива, здорова и… Ну да, летает — какой в том грех? Душенька чистая, безгрешная, вот и сподобил Аллах. Остальные вон не летают. Ну, разве что Акери, так она блаженная. Юродивая — а с ними своя коллизия: телом-то взрослые, а умишком эмбрионы. Но высшему пилотажу она Ханан обучит, как надо, на радость всему православному мусульманству.
— Трепло ты, — укоризненно приласкал её Гаффар.
Подобрал оброненную Гранкой одежду. Развернул штаны и рубаху из тонкой замши. Неспешно натянул на себя обновы и принял в объятия внучку, которую Гет поймал за ногу и спустил с небес на землю. Ханан в одной пулемётной очереди поведала дедушке о всей своей новой жизни. В основном о том, как им повезло, и вообще жизнь прекрасна, раз не надо больше умирать. На этом моменте Гаффар испугался. Но внучка покинула его колени, дабы пофигурять ещё разик своей летучестью. А Гранка склонилась к его уху и шепнула:
— Она не вспоминает, как вас разорвали. И ты сделай милость: убери с лица трагическую рожу. Не напоминай ей, не стоит. Больно-то не было? — грустно усмехнулась она.
— Нет, — выдохнул он. — Как у меня сердце не разорвалось, не пойму — хвала Аллаху милостивому и милосердному!
— И не надо понимать! — подскочила Гранка и потянула его за руку: — Поднимайся! Буду тебя кормить. Знаю, что сейчас ты верблюда сожрёшь и не треснешь.
— Это всегда так? — удивился Гаффар, бредя рядом с ней к кострам.
— Со мной было. С беррами тоже. А про всегда рано говорить. Тех «всегда» и было-то трижды за сто лет. С вашим случаем.
— Гаффар! Старый чёрт! — раскинула Наруга навстречу руки.
Они обнялись, и старые подружки принялись потчевать старика мясом, печёными клубнями да личинками. Космический бродяга не знал, что такое брезгливость: ел да нахваливал. Берры, обложив старика с трёх сторон, затеяли с ним солидный разговор о видах на жизнь и урожай «панацеи». Риг обрадовал его, обозвав первым торговым представителем стаи. Дескать, майор спит и видит, на кого бы спихнуть те мизерные хозяйственные заботы, что влачит уже сотню лет. Гаффару же сам Аллах велел позаботиться о своей стае, где одни щенки да бабы.
Старый салих слушал льстивые бредни, жевал и любовался внучкой, которая неподалёку насиловала мандаринок. Залазила им на макушки, заставляла встать и вырасти, чтобы пикировать вниз, изучая фигуры высшего пилотажа под руководством Акери. Но под приглядом Шатхии. Дубль-Нара деятельная кровопийца уже допекла — вожак сбежал в лес, скандально расквакавшись на всю котловину.
— Ещё бы, столько времени валяться по больницам, — прокомментировала несчастья своего вездехода Наруга. — Девочка наслаждается свободой перемещения. А летать пусть лучше сразу научится, чем потом навернётся в неподходящей ситуации. А так всегда сможет спастись, если что.
— Или догнать твоего дубля, если что, — передразнил её Риг. — А то пока непонятно: унаследовала она реактивную скорость Ари или нет?
— А рыбий хвост она у вас тут не унаследовала? Храни Аллах! — проворчал Гаффар, насупясь. — Чем всякую чушь нести, успокоили бы меня, ребятки. Защитник-то у неё будет? И какой? Эти вон, — кивнул он на диверсантов, — что-то не веселы. Из них кто-то медведям приглянулся? Целых два свободных под рукой оказались.
— Так свободными и пребывают, — насмешливо оповестил старика Гет. — Пока им новички не приглянулись.
— Медведи народ чувствительный, — нахмурился Гаффар. — Они нас словно под микроскопом видят — да продлит Аллах их годы. И если симпатии к ваших новым соплеменникам не выказывают… Не нравится мне это, — прямо заявил бывший капитан космического корабля.
— Никому не нравится, — хмуро проворчал Патрик.
Он лежал на спине прямо перед стариком и пялился в небо.
— Что, и у Гали не вышло? — догадался Гаффар.
Видать, в бывших кадетов намертво въелась привычка предоставлять старшим развёрнутые доклады и ориентироваться на их советы. И пусть перед ними был капитан мирного судна, привычка сработала. Они выложили ему всё: и о Гале, и о Хансе. Не преминули потрясти Наругу насчёт подробностей, которые та могла упустить, увлёкшись подбором максимально едких эпитетов для своей лекции. Гаффар слушал их молча, степенно поглаживая скрупулёзно восстановленную ему планетой бородку. Каждому рассказчику смотрел прямо в глаза — даже о внучке позабыл, хотя та уморила уже и мандаринок. А теперь домогалась до мамы, найдя в медвежонке пылкого сподвижника в своих затеях.
Наконец, молодёжь выдохлась, и Гаффар задал резонный вопрос:
— А, может, никто из семьи вовсе не желает себе доли стать дублем?
— Легко проверить, — моментально нашёлся ответ у Гета. — Поговори с мужиком.
— И что, сразу станет понятно, что у него на уме? — недоверчиво переспросил старик. — Что же, у вас это с первого взгляда случается?
— По-разному, — пробурчал Пат.
Он ещё дулся на судьбу, но уже развернулся к компании, увлечённый беседой.
— У меня с первого взгляда было дважды, — вспоминал он, задумчиво пересыпая песок. — А вот со вторым медведем мы пару месяцев друг к другу принюхивались. Да и потом долго притирались. Риг вон своего последнего и вовсе хотел турнуть. С виду редкая бестолочь. А на деле оказался стоящим парнем.