Из глубин
Шрифт:
– Ты боялся конкурентов? – спросил Стас напрямую.
– Не конкурентов, – процедил полковник. – Карателей. Ебург подминают под себя федералы. Может быть, уже подмяли.
– Какие федералы? – не понял Стас.
– Войска федерального правительства. Оно восстанавливается.
– Так значит, надо было договариваться с федералами! – хлопнула себя по коленке Таня. – Это же еще лучше!
– Это хуже. Для них мы – дезертиры. Не забывай, Танечка, когда-то я сорвал самоликвидацию «Аида».
Вообще-то трудно забыть о том, о чем «аидовцам» рассказывают с детства. Чувство благодарности было одним из столпов, на которых держалась власть Гришко. Даже если благодарность эта смешана со страхом.
– Но прошло столько лет! – пробормотала Таня.
– Все равно. Такого не прощают.
«Тебя, возможно, и не простят, – подумал Стас. – Остальных федералы, может, и простили бы. Но ты ведь всегда думаешь о себе, полковник. И когда не позволил уничтожить «Аид», ты тоже в первую очередь спасал свою драгоценную полковничью задницу».
– Нас обнаружили бы, – продолжал Гришко. – Рано или поздно. И, скорее всего, рано. В сторону «Аида» уже двигались военные колонны. Думаете, они везли гуманитарную помощь? Я в этом сильно сомневаюсь.
– Мы бы могли попробовать отбиться, – насупилась Таня.
– Попробовать – могли бы. Отбиться – нет. Федералам тоже нужна подземная лодка. И если бы они выяснили, что «Аид» уцелел…
– Как вовремя появились камнегрызы, а? – перебил его Стас. – Очень вовремя, не так ли, полковник? Появились и разом решили все проблемы.
Таня изменилась в лице. Девушка с ужасом смотрела на Гришко.
Стас еще раз посмотрел на автоматы. Нет, не получится. Не дотянуться.
Полковник не по-доброму улыбнулся.
– Стас, ты всегда был таким проницательным или нахватался у Колдуна?
– Так значит… значит… – простонала Таня, но не закончила фразы.
– Ладно, чего уж там. – Гришко махнул рукой. – Я попросил Лёню об одной услуге.
– Впустить мутантов в вентиляцию? – уточнил Стас.
Вот кто это сделал!
– Открыть наружные заслонки, отключить защитный электрический контур, привлечь внимание мигрирующих камнегрызов, привести их за собой к «Аиду», а потом убраться вместе с нами на субтеррине. Хороший сталкер справился бы с этим, – вздохнул Гришко. – Но, видимо, я переоценил Лёню. Он оказался недостаточно хорош. Этот сталкерский экзамен Лёня не прошел.
Стас вспомнил злой и полный тоски взгляд в глазах Лёни. А может быть, тогда, в коридоре, перед бронированной дверью сектора «А», он просто не захотел спасаться. Может, после того, что уже было сделано, Лёня понял, что жить с этим дальше не получится. Может, да, а может, нет… Как теперь узнать?
Таня покачала головой:
– Лёня не мог согласиться на такое.
– Мог. И согласился. Он хотел, чтобы спаслась Катя, а я убедил его в том, что спастись и остаться в «Аиде» – это две большие разницы. Ну и… Чего не сделаешь ради такой девочки, а, Стас? – полковник усмехнулся. – Ты ради нее тоже, помнится, лез под отравленные стрелы и бросался на ДУК-камеру. В общем, я вкратце обрисовал Леониду сложившуюся ситуацию, чуть подробнее описал печальные перспективы «Аида», если все оставить как есть, и он выполнил задание. Жаль, что сам при этом погиб.
Или не просто погиб? Или сделал сознательный выбор? Или, спасая Катю, Лёня вовсе не собирался спасать себя?
– И никто больше не знал о твоих планах? – спросил Стас. – Даже Колдун?
Проницательность которого давно стала притчей во языцех и от которого очень непросто что-либо скрыть.
– У нас с Колдуном был разговор, – ответил Гришко. – Мне удалось убедить его в том, что я поступаю правильно.
«Интересно, каким образом?» – подумал Стас, но спросить не успел.
– Зачем? – Таня качала головой. – Я все равно не понимаю, зачем нужно было так поступать?
– Как зачем, Танюша? – Гришко поднял брови в деланом удивлении. – Вы все знали о «Боевом кроте», вы втайне готовились к экстренной эвакуации, но не будь для нее серьезного повода… не будь камнегрызов, кто бы отправился со мной под землю на старой субтеррине? И кто бы согласился на путешествие в один конец? Ты сама, узнав о федералах, первым делом предложила договариваться с ними или драться за «Аид». Но вести переговоры на равных с сильным противником невозможно.
«Переговоры-то вести можно, – подумал Стас. – Просто лично для тебя, полковник, такие переговоры крайне невыгодны. И ты это прекрасно понимал».
– Как нет смысла отстаивать в неравной борьбе то, что уже обречено, а значит, не имеет ценности.
– А люди? – спросил Стас. – «Аидовцы»?
– А что люди? Мало что ли их погибло в Последней Войне? Если быть откровенным, то для меня большую ценность представляла команда единомышленников, у которой не остается иного выбора, кроме как бегство из «Аида». Такая команда во всем доверяет командиру и беспрекословно выполняет его приказы. Она действует слаженно и сплоченно. У такой команды не возникает дурных мыслей о правильности и неправильности происходящего. Такая команда ни в чем не упрекнет своего лидера и у нее не возникнет соблазна пустить пулю в голову вожака. На время путешествия мне нужна была команда верных помощников. Но теперь, когда мы нашли место для новой жизни, зачем вспоминать о прошлом?
– Говорят, без прошлого нет будущего, – заметил Стас.
И правильно говорят. Некоторые события из прошлого сильно влияют и на настоящее, и на будущее. Последняя Война, к примеру, ну о-о-очень сильно повлияла.
– О будущем я тоже подумал, – ухмыльнулся Гришко. – Я ведь не случайно подбирал команду из мужчин и женщин. Новая колония на старых запасах, – полковник обвел рукой пространство вокруг себя, – должна была стать гармоничной. И конфликтов в ней быть не должно. В том числе и конфликтов из-за самок.