Из истории культуры древней Руси
Шрифт:
По количеству миниатюр (149 рисунков) на свод 997 г. падает почти четвертая часть всех миниатюр Радзивиловского списка.
Вводная часть (до призвания варягов) — 15 миниатюр; варяжская легенда и поход Аскольда — 6; время Олега (включая и события вне Руси) — 22; Игорь — 16; Ольга — 16; Святослав — 21 и Владимир — 53 миниатюры (включая усобицы 975–980 гг.).
Эти разделы обозначены совершенно условно, исходя только из исторических градаций текста, но не из особенностей самих миниатюр, и нам надлежит тщательно рассмотреть уцелевшие признаки тех или иных различий в них.
Иллюстративная часть летописи открывается изображением Новгорода, строительства его бревенчатых стен (л. 3). Апостол Андрей, воздвигающий крест на месте будущего Киева, поставлен на второе место. Здесь возрождена та самая тенденция, с которой в свое время воевал Нестор. Далее следуют несколько эпизодов из древнейшей истории
Более существенная ошибка допущена писцом по отношению к варяжской легенде. Ошибка есть и в основном тексте и в подписи к рисунку.
На обороте 8-го листа (верх) сдвоенная миниатюра дает следующие два сюжета: слева — депутация северных племен обращается к Рюрику. На правой половине — Рюрик во главе войска (но опять без братьев) едет на княжение в Русь. На этом же листе внизу изображены все три персонажа варяжской легенды, но крайне своеобразно. Текст Радзивиловского списка не указывает, что Рюрик сел в Новгороде: «И придоша к словеном первое и срубиша город Ладогу. И седе в Ладозе старей Рюрик, а другий (над строкой: Синеус. — Б.Р.) сиде у нас на Белеозере, а третий Трувор в Изборьску» (л. 8 о.).
Миниатюра (л. 8 о. н.) изображает три условных города-башенки; у каждой из них сидит князь. Левый князь в шапке, но без меча; правый князь и без меча, и без шапки. Все внимание художника уделено центральной фигуре, выделенной всеми изобразительными средствами: князь в шапке, левой рукой держит рукоять меча, по сторонам его изображены двое людей, стоящих спинами к другим князьям и обращающихся с приветственными жестами к срединному князю, как к главному из всей троицы. По продуманному характеру композиции каждый читатель должен предположить, что центральная фигура — старший брат Рюрик, а по бокам — его братья. Однако надписи (кончающиеся этой миниатюрой) говорят иное: у правого князя подписано «Избореск», а у среднего — «Белоозеро». Надпись у левого князя (должна быть «Ладога») стерта и не видна. Художник, несомненно, изобразили центре Рюрика, но писец этого не осознал. Несуразица в тексте, где «Синеус» записано как «сиде у нас», сопровождена несуразицей в подписях к рисунку. Пояснительные маргинальные подписи на этом кончаются.
Изложение варяжской легенды показывает, что в руках копиистов XV в. (или у составителей свода 1206 г.) были материалы обеих известных нам редакций «Повести временных лет», установленных А.А. Шахматовым. Ко второй редакции 1116 г. восходит дополнение: «…прозвася Руская земля Новгород…» (л. 8 об.), а к третьей редакции 1118 г. — весь приведенный выше текст («… и срубиша город Ладогу…» и т. д.). К третьей же редакции относятся и слова на л. 9: «… и города рубити…». Заголовок всей летописи тоже восходит к третьей редакции 1118 г. [268]
268
См.: Шахматов
Явные следы знакомства с последней редакцией «Повести временных лет» 1118 г., создававшейся, по мысли Шахматова, под наблюдением князя Мстислава Владимировича, мы должны будем учесть при анализе миниатюр конца XI — начала XII в., в подборе сюжетов для которых сказался повышенный интерес именно к этому князю.
Второй раздел иллюстраций начинается со знаменитого 862 г. — легенды о призвании варягов, и кончается 866 г. — поражением флота Аскольда и Дира. Рубеж между вторым и третьим разделом, помимо пропуска большого количества лет, обоснован и исторически — третий раздел начинается с появления Олега в Киеве.
Характернейшей приметой второго раздела (л. 8 о. — 10) являются стяги-прапорцы особенной формы: к древку копья прикреплен квадратный флажок с очень длинным хвостом, идущим от верхней части квадрата вовне. Подобные стяги есть у русских, у греков; с таким прапорцем скачет на княжение Рюрик; такой флажок развевается над Царьградом. За пределами этого раздела такие стяги-прапорцы встречены только один раз, когда речь идет о походе Олега на Византию в 907 г. (л. 14 о.).
Содержание миниатюр этого небольшого раздела: кратчайшая передача варяжской легенды — депутация у варягов и отъезд Рюрика (сдвоенный рисунок) и известное уже нам размещение братьев; затем поход Аскольда и Дира на Царьград в 866 г. Особая форма стягов, нарисованных на 7 миниатюрах 8 раз, объясняется, очевидно, обращением древних иллюстраторов этой части к греческим изобразительным источникам.
Следующий раздел (л. 10 о. — 19 о.) объединен временем княжения Олега, но сюда введено много событий, происходивших и вне Руси (походы венгров, войны византийских императоров). Этот раздел отделен от предыдущего большим пустым промежутком в 15 лет, в который вклинена кратчайшая фраза о крещении Болгарии (без миниатюры) и еще одна фраза о том, что Игорь — сын Рюрика — верен Олегу. Этой поздней династической легенде посвящена миниатюра (л. 10 о. в.). Рюрик в 879 г. передает младенца Олегу, нарисованному в дорожном плаще, с мечом. Грудной младенец еще раз фигурирует на рисунке (л. 11 н.), изображающем разбойничье нападение Олега на Киев в 882 г. Художника не смутила полная несообразность привоза киевлянам князя-младенца в сочетании с саблей, занесенной над княжившим уже двадцать лет в Киеве Аскольдом. Здравый смысл был принесен в жертву интересам искусственной генеалогии.
Шесть миниатюр, посвященных утверждению Олега в Киеве и в южной половине тогдашней Руси (древляне, северяне, радимичи), копировались, очевидно, с двухколонного оригинала и поэтому, если происходило сдваивание (иногда растягивание одного рисунка), то были возможны ошибочные объединения двух тематически различных миниатюр оригинала на одном рисунке в широкоформатной копии. На такие соображения наводят две миниатюры, помещенные между сообщениями о возложении Олегом дани на древлян, северян и радимичей (л. 11 о. в. и н.). В полном согласии с текстом на них изображены три данника, соответствующие трем покоренным племенам, но на верхней миниатюре (судя по композиции и наличию двух Олегов, несомненно сдвоенной) левая половина не соотносится с окружающим ее текстом, так как изображает трех князей в княжеских шапках, как бы подносящих сидящему на стольце Олегу меч. Она прямо связана с заключительным текстом: «И бе Олег обладае Поляны, и Древляны и Северяны и Радимичи…» В своем договоре 911 г. с Византией Олег представлял интересы подчиненных ему «светлых князей». Те князья, которые на миниатюре с надписью «Смоленск» возглавляли независимые земли Кривичей и, скажем, Радимичей или Дреговичей, здесь изображены как вассалы Олега. На двух разбираемых миниатюрах показаны две стороны процесса покорения: простые древляне и радимичи несут новому киевскому князю горшочки с медом и коробьи, а «светлые князья» этих племен изъявляют ему покорность. Первоначальное место миниатюры с князьями перед Олегом — в конце этой маленькой серии.
После миниатюр, иллюстрирующих вокняжение Олега, идет большой пробел в десяток лет, вслед за которым помещено, согласно с текстом, несколько миниатюр о Византии, болгарах и венграх и несколько сдвоенных миниатюр, иллюстрирующих «Сказание о грамоте славянской».
Десять миниатюр посвящены походу и смерти Олега. Возможно, что оригинал был двухколонный (см. л. 18 о.) — большинство миниатюр производит впечатление «раздвинутых» до полного формата (например, л. 19). Договор с Византией и поучение по поводу предсказания кудесников не иллюстрированы.