Из крови и плоти. Клеймо и Венец

Шарни Кира

– Простите, – вновь прошептала служанка, будто, чтобы успокоить себя саму.

Спешившись, принцесса жестом руки заставила ее замолчать, а после этой же рукой помогла подняться.

– Дэбу, – произнесла принцесса, передавая узду слугам, когда они шли по внутреннему двору, здесь было довольно шумно из-за кипящей работы в преддверии вечерней церемонии, но служанке удавалось поймать каждое слово с уст госпожи. Последний приказ прошёл холодом вдоль спины: принцесса смотрела почти в упор, а в ее голосе проскальзывали повелительные нотки, Риннахад прекрасно понимала, что в любом случае не получит отказ, – Сними свою одежду.

Дэбу не посмела ослушаться, покорно обнажившись прямо посреди двора, она тут же попала в сети осторожных

взглядов. Бледные полосы на верхней части рук были похожи на искусное кружево, вероятно, на спине шрамы выглядели менее аккуратно. Мысль об этом заставила принцессу почувствовать вину, не за то, что они есть, она не имела к ним никакого отношения и не знала, как они появились, а за то, что она заставила их открыть, однако, у неё созрела идея и останавливаться ей бы очень не хотелось.

Риннахад последовала примеру служанки, тонкая материя заструилась по плавным линиям ее тела и упала в грязь, где ее в ту же секунду подняла взволнованная Дэбу. Принцесса совершенно не стыдилась наготы, осознавая свою красоту, и зная, что ни один из мужчин во дворе не посмел бы поднять на неё взгляд, пусть соблазн и был велик. Страх за жизнь все же казался больше.

Даже простое одеяние слуги не было в силах скрыть королевскую стать и цветущее очарование юности, какое излучала принцесса. Она проходила знакомыми коридорами, не замечая других и никак не отвечая на их склоненные головы, которые опускались, стоило им признать в ней кровь Монгетум.

– Ваше Высочество, принцесса Лонада, дева рода Монгетум, Риннахад от крови и плоти Богини желает преподнести вам подарок в честь коронации, – Рин добросовестно играла свою роль, согнувшись пополам в поклоне, хотя и появилась в зале Совета по привычке без стука. К тому же массивные двустворчатые двери уже долгое время не закрывали, наверное, это потому, что много лет за огромным столом решались вопросы не управления континентом, а хозяйственные дела на острове, которые скрывать было ещё смешнее, нежели обсуждать. Принцесса хитро улыбнулась, в невероятной синеве ее глаз горел огонек озорства, она выжидательно посмотрела на брата. Будущий король пару секунд оценивал сие представление, и, тяжело вздохнув, жестом позвал сестру подойти поближе.

– Я так и знала, что Его Высочество пожелает оставить подарок себе, а не запрёт вместе с другими дарами, – Риннахад положила руки поверх мужских плечей, и села верхом на чужие колени, упершись поясницей о стол, за которым читал старший.

– Что за подарок и что за вид? – устало проговорил Иноратем, подперев щеку рукой, второй он поправил выбившуюся прядь из незатейливой прически сестры. Рин победно улыбнулась, она ждала этот вопрос.

– Всего лишь поцелуй, – принцесса спустилась с колен, развязывая ленту на своей шее, – Но он не принесёт тебе столько удовольствия сколько мог бы, если я останусь в этих тряпках… – Риннахад смотрела взглядом искусителя, оттягивая ткань на ключицах, что беззвучно опала на каменный пол, – Так лучше, не правда ли?

Ответом можно было считать потемневшую пучину в глазах будущего короля, Риннахад почти не боялась в ней утонуть. Девичьи руки мягко прикоснулись к шее, воспользовавшись бездействием со стороны брата, принцесса оказалась непозволительно близко. Когда, прислонившись лбом ко лбу, она почувствовала на губах живое тепло чужого дыхания, то ощутила, как приятное волнение импульсом распространилось по всему телу.

– Ты можешь не ограничиваться только одним…

Ее шепот прервал вошедший мужчина, сир Димериан, правая рука Иноратема, капитан сотни солдат, обеспечивающих безопасность Лонада в том случае, если Богиня оставит остров, и весь мир падет в небытии. Внезапный гость проигнорировал обнаженную принцессу, и, обращаясь только к королю, отдал поклон.

– Вон, – Риннахад дерзко оборвала едва начавшего говорить, обжигая названного гостя холодом взгляда, но капитан Димериан даже не сдвинулся с места, стало совершенно ясно, что

уходить он был не намерен, – Вы все давали клятву верности роду Монгетум, за неповиновение своей госпоже ты будешь наказан, теперь исчезни, король занят.

– Ринни, эти слова сейчас удивляют меня сильнее, чем твои безрассудные выходки.

Иноратем встал, возвышаясь над сестрой почти на две головы, внешне они были очень похожи: присущие Монгетум бронзовая кожа и синие глаза, правильные черты лица и гармоничное сложение фигуры, но характер… Риннахад казалось очень красноречивым сравнение ее учителя Молагана, где она представляла собой беспокойные морские воды, а брат смиренную гладь безымянного озера. Что принцесса находила тисками, то брат называл удобством границ. Сосредоточенный, молчаливый, он был несколько угрюм, будто его угнетала тяжесть секретов, таящихся на дне.

Он накрыл ее плечи отброшенной одеждой.

– Что тебя так разозлило? – принцесса успела сказать короткое «но», когда Иноратем продолжил, – Но ты права, я действительно занят.

Он улыбнулся, и его улыбка напоминала отцветшие лепестки, одно дуновение ветра унесло бы их далеко и безвозвратно, Риннахад она никогда не нравилась, но иначе брат улыбался очень редко.

– Ступай, тебе нужно привести себя в порядок, принцесса Лонада должна быть самой красивой на сегодняшней церемонии, – с этими словами он мягко подтолкнул ее в сторону выхода, и на лице принцессы вскипело замешательство пополам с почти детской ревностью.

– Я в порядке! Тот вид, в котором нас застал твой истукан… – Риннахад задохнулась от негодования, наспех подбирая слова, чтобы как можно точно облечь мысли, что сейчас ей давалось с трудом, – В нем… В нем я смотрюсь лучше всего, – она схватилась за ручки дверей, говоря из-за плеча, ее голос становился все громче, – Но тебе больше никогда его не увидеть, ты отказался от подарка, а я не стану предлагать дважды, – принцесса спиной почувствовала чужие ухмылки, ухмылки мужчин, что не восприняли её всерьез, – Слева от тебя сегодня будет только матушка, а я намерена найти себе более достойного спутника! – последние слова сочились ядом, и, приложив немалые усилия, принцесса громко захлопнула двери, оставляя старших наедине.

– Неужели ей уже шестнадцать? – вслух произнёс кронпринц, накрывая рукой место на шее, где еще не остыли девичьи прикосновения, – Мне кажется, она сама иногда забывает об этом, – Иноратем подошёл к столу, свернул оставленный свиток, спрятав его в складках многослойного одеяния, – Ведёт себя из крайности в крайность, – с тяжёлым вздохом пожаловался будущий король, обращая, наконец, все своё внимание на пришедшего, – Что-то случилось?

Иноратем сам не верил в положительный ответ на данный вопрос. Разве на Лонаде может что-то случиться? История говорила «может», и сотня лучших солдат Фасхагата, присланных наместником Фаго, вряд ли смогла бы в таком случае что-то изменить. Последние события уничтожили большую часть семьи, и им не помогла даже «десница Богини», древняя магия когда-то подвластная Монгетум. Война с Круадхадом привела к гибели последнего потомка, имеющего над ней власть, а перед тем как превратиться в руины, империя вывезла с острова все источники древних знаний, убив тех потомков, кто мог знать, как управлять «десницей». Род Монгетум остался беззащитен, у него была кровь и плоть Богини, но ее силу они утратили.

– Господин, – Димериан вновь поклонился, он не привык обращаться «Ваше Высочество», хотя и прибыл на остров год назад, сразу после того, как проявил себя в битве против войска Радгула. Всё-таки остальные двадцать восемь он провёл в родном Фасхагате, где уже давно в знак преданности Лонаду Эклесия Фаго отказался от императорского титула.

– Говори же, – Иноратем видел, как не решался начать обычно всегда бесстрастный, закаленный в битвах молодой мужчина, – Не думаю, что ты покинул бы пост и так грубо смутил свою принцессу, если бы для этого не было веского повода.