Из могилы с любовью
Шрифт:
Георгий выпятил грудь колесом. Приятно быть человеком, одним словом разрушающим банк. Не добавить ли…
– И скажи спасибо, если они через суд не повесят на тебя ответственность за свои убытки. Среди их клиентов попадаются по-настоящему серьезные люди.
Георгий выдохнул. Неприятно быть человеком, которого потащат в суд за лишнее слово.
– Перепиши. Строго и коротко. Как из сводки происшествий. Знаешь: "В Ленинском районе 13-ого числа Н., угрожая предметом, похожим на пистолет, ограбил продавца коммерческой палатки С. на сумму 4 миллиона 300 тысяч". Понял?
– А чего тут не понять? – пожал плечами журналист. Микрошеф прав, слюни нужно убрать.
В первой половине дня 13-го июня известный бизнесмен А. И. Скрубин умер от инфаркта, передвигаясь по улице Ядринцевской в предмете, похожем на автомобиль…
6
– Свидетель гражданин Сиротин для допроса доставлен! – отчеканил гвардейским голосом старший лейтенант (идиот).
– Свидетель господин Сиротин приглашен для беседы, – поправил многоопытный капитан Петухов. – Добрый день, присаживайтесь, Виктор Геннадьевич. Меня зовут Петухов Михаил Витальевич, я расследую обстоятельства смерти Александра Ивановича Скрубина.
Сухой, прилизанный и в очках, посетитель напоминал провизора.
– Не очень-то день добрый, – меря Соколова взглядом и опускаясь на стул, заметил компаньон покойного Скрубина. (Каково быть компаньоном мертвеца?)
– Погода хорошая, – сухо сказал Михаил Витальевич и отчего-то добавил. – Отсеялись нынче хорошо.
Господин Сиротин демонстративно смотрел вдаль – сквозь капитана.
– Я пригласил вас, Виктор Геннадьевич, – начал тот, – для беседы – не слишком приятной, но, поверьте, совершенно необходимой. Только исполнив эту процедуру, я смогу закрыть возбужденное прокуратурой дело.
– Валяйте, капитан, спрашивайте.
– Когда вы познакомились с Александром Ивановичем Скрубиным?
– В 1987 году. Оказались как-то в одной компании.
– А когда начались ваши деловые отношения?
– Я оказывал Саше, извиняюсь, Скрубину услуги юридического характера в 88-90 годах. С 1992-го мы стали компаньонами. Хотя Саша имел долю значительно большую, чем я. Я был младшим компаньоном, причем только в предприятиях, основанных не раньше 92-го года.
– Понятно. Скажите, пожалуйста, Виктор Геннадьевич, не было ли у вас конфликтов с покойным?
– Конечно, были, – раздраженно сказал Сиротин. – Мы вместе занимались серьезным делом, часто спорили. Александр Иванович был не сахар. Иногда он так упрямо стоял на своем, что никто не мог сдвинуть его ни на сантиметр. Так что ругались – в интересах дела. Не больше.
– Ясно. Были ли у Скрубина враги? – спросил Петухов.
– Наверное, – пожал плечами Виктор Геннадьевич. – У кого их нет?
– Значит, можно предположить, что смерть вашего компаньона явилась результатом покушения?
– Предположить можно все, что угодно, – еще больше разозлился Сиротин. – Я не знаю до тонкости всех обстоятельств жизни моего компаньона, но считаю, что убийством здесь и не пахнет. Во всяком случае, с деловой стороны. Если бы у меня появилась хоть тень сомнения, я бы (как компаньон я разделяю ответственность с Сашей) не разъезжал по городу с одним шофером. Нанять пару телохранителей для меня не проблема.
– И все-таки, – не унимался капитан, – как вы думаете…
– Я считаю, – перебил Сиротин, – что киллеры ни с того ни с сего за человеком охотиться не будут. Обычно убивают должников или нечестных дельцов. У нас нет долгов, нет невыполненных обязательств. О личной жизни Александра Ивановича судить не берусь.
Капитан достал пачку сигарет.
– Курите?
– Нет, спасибо.
Петухов сунул сигарету в угол губ.
– И дыма не переношу!
Пришлось оставить сигарету не зажженной.
– Правильно ли я понял, что вы не исключаете убийства на личной почве?
– Я этого не говорил. Просто эту сторону жизни своего компаньона я знал недостаточно, чтобы делать какие-либо выводы. Извините, но я предпочел бы закончить наш разговор. Я должен ехать на деловые переговоры, и мне не хотелось бы опаздывать.
– Конечно, конечно, дело прежде всего. Я тоже так считаю, – заверил Михаил Витальевич. – Тем более, что вопросы мои пока исчерпаны.
– Что значит "пока"?
– Они могут появиться. И, как о личном одолжении, я попрошу вас на них ответить.
– Это все?
– Все, будьте добры, ваш пропуск, Виктор Геннадьевич.
Петухов подписал пропуск, и посетитель ушел. Теперь можно было и прикурить.
– Не хочется мне его подозревать, – сказал капитан затягиваясь.
– А, по-моему, подходит.
– Ты его откуда знаешь, Дима?
– По выборам. Он пролетел на них.
– А в другой раз победит.
– Вы что, прочли его предвыборную листовку и поверили?! – удивился старший лейтенант.
– Да, из нее сразу видно, что мы имеем дело с большой сволочью. Такие обычно побеждают.
– Только сначала, – добавил идеалист Соколов.
Еще совсем недавно существовала традиция платить за опоздание на встречу. Время делового человека стоит дорого, даже такса была разработана. Обычай как-то не прижился, но опаздывать по-прежнему (и, что печально, для нашей безалаберной страны – навсегда) не рекомендуется. Виктор Геннадьевич всегда был человеком собранным, организованным и от необходимости всюду успевать не страдал.
Шофер притормозил "Вольво" у обочины ровно за десять минут до срока. Сиротин вышел из машины и нырнул в предупредительно распахнутые референтом стеклянные двери. Стекло и мрамор были слабостями Виктора Геннадьевича. Что нельзя было сделать из стекла, выкладывали мрамором. Кроме кое-какой мебели. Мраморный стул был бы жестковат, а стеклянный стол позволял бы читать бумаги, не подбирая ключа к замку ящика. Немало людей с удовольствием заглянут в стол бизнесмена. Хоть промышленный шпионаж только-только стал входить в моду.