Из незавершенного
Шрифт:
Некоторых из них и тогда уже нельзя было причислить к начинающим, несмотря на их возраст. Такими были, например, Евгений Винокуров и Константин Ваншенкин, теперь уже вполне зрелые поэты.
С тех пор каждый год открывал нам все новые и новые имена. Их теперь не так-то легко перечислить. Даже наиболее заметные среди них составили бы довольно большой список.
И те, кто появился в литературе всего только лет пять - семь тому назад, уже чувствуют себя почти стариками рядом с молодежью, самоутверждающей и задорной, которая пришла после них.
Об этом хорошо
...Приходят мальчики,
надменные и властные.
Они сжимают кулачонки влажные
И, задыхаясь от смертельной сладости,
отважно обличают
мои слабости.
Спасибо, мальчики!
Давайте!
Будьте стойкими!
Вступайте в спор!
Держитесь на своем!
Переставая быть к другим жестокими,
быть молодыми мы перестаем...
Я возраст ощущаю со стыдливостью.
Вы - неразумнее,
но это не беда.
Ведь даже и в своей несправедливости
вы тоже справедливы иногда.
Давайте, мальчики!
Но знайте:
старше станете,
и, зарекаясь ошибаться впредь,
от собственной жестокости устанете
и потихоньку будете добреть.
Другие мальчики,
надменные и властные,
придут,
сжимая кулачонки влажные,
и, задыхаясь от смертельной сладости,
обрушатся они
на ваши слабости... {20}
("Новый мир", июль 1962 г.)
Оглядывая вступающие в строй новые пополнения поэтов, нельзя не радоваться. Во всяком случае, средний уровень их значительно выше уровня дореволюционной поэзии, в которой очень большие поэты одиноко высились над довольно низкой порослью, состоявшей из талантливых поэтов-неудачников и холодных подражателей-ремесленников.
Правда, и теперь можно обнаружить немало примеров банальщины и подражательности. Однако наша молодежь все яснее сознает, что право на вход в литературу дают не перепевы, а подлинные мысли, чувства и наблюдения. Все меньше у нас литературной провинции, живущей отголосками и отходами искусства. Чтобы убедиться в этом, достаточно почитать книги и сборники, выходящие в краях, далеких от центров. В них находишь немало страниц, проникнутых тем чувством собственного достоинства, которое не позволяет человеку жить чужим умом и повторять уже знакомое.
Но, пожалуй, еще больше, чем удачам и успехам нашей молодежи, должны мы радоваться ее неуспокоенности, ее все возрастающей требовательности к себе.
В этом смысле очень показательна статья одного из молодых поэтов, Владимира Цыбина, написанная резко и горячо.
Автор статьи {"Литературная газета", 4 августа 1962 г, (Прим. автора.)} говорит:
"Вот уже наступило время, когда нам стало по двадцати восьми - тридцати двум годам. Мы перешагнули "лермонтовский", "есенинский" возраст. В наши годи уже были написаны "Тихий Дон", "Разгром". А что сделали мы? И по масштабу и по значению - неизмеримо меньше.
В чем же дело? Почему?.."
Ответить на это не так-то легко. Однако хорошо и то, что кое-кто из молодых поэтов задает себе этот вопрос. Хорошо, что молодежь не только мерится силами между собой, но и подвергает себя строгому экзамену, сравнивая свои успехи с тем, что успели сделать в ее возрасте крупные поэты и прозаики.
Кстати, автор статьи мог бы вспомнить и Александра Твардовского, которому и двадцати шести лет не было, когда он написал такую значительную поэму, как "Страна Муравия". Да и Владимира Маяковского, который был уже настоящим, вполне зрелым Маяковским в том возрасте, о котором идет речь в статье...
В этих заметках я хочу поделиться с читателями кое-какими своими впечатлениями от сборников стихов и отдельных стихотворений, прочитанных мною за последнее время.
Это, конечно, только впечатления; а не оценка. По-настоящему оценить поэта, как и всякого человека, с которым мы знакомимся, можно лишь с течением времени - после того, как он повернется к нам разными своими сторонами.
Пушкина долгое время - даже после того, как он написал "Евгения Онегина", - читающая публика и критика называли всего лишь певцом "Руслана и Людмилы", "Кавказского пленника" и "Бахчисарайского фонтана".
После "Стихов о Прекрасной Даме" и даже после "Нечаянной радости" еще трудно было увидеть в Александре Блоке автора стихов "Петроградское небо мутилось дождем...", "Под насыпью во рву некошеном..." и еще меньше "Двенадцати" и "Скифов".
А кто мог узнать в Антоше Чехонте будущего Антона Чехова?
Молодого поэта можно почувствовать или не почувствовать, принять его или не принять.
А рассматривать его стихи, как ученическую тетрадку, подчеркивая строчки и предостерегая автора восклицательными знаками на полях, - дело. бесполезное, да и обидное, если только перед нами не первая робкая попытка начинающего.
Но человек, выступающий в печати, да не с отдельным стихотворением, а с целым сборником стихов, не может и не должен ждать скидки на молодость.
Мой друг, зачем о молодости лет
Ты объявляешь публике читающей?
Тот, кто еще не начал, - не поэт,
А кто уж начал, тот не начинающий {21}.
– ---
Есть много признаков того, что за последние годы наша поэзия заметно оживилась и помолодела.
Вероятно, этим она обязана, главным образом, освобождению от сурового ригоризма и догматизма, связанного с "культом личности".
Да к тому же все больше дает о себе знать такое простое, но великое явление, как всеобщая грамотность, охватившая всю нашу страну и бесконечно расширившая резервуар, из которого выходят писатели, ученые, изобретатели. Вместе с новыми пополнениями в литературу врывается, обогащая ее, говор и быт разных краев и областей. А то, что большинство народа состоит у нас из людей, связанных в нынешнем или в предыдущих поколениях с землей, с природой и с трудом, придает или еще должно придать нашей литературе новую силу и богатство.