Из Парижа в Бразилию
Шрифт:
Это происходило 30 апреля. Вследствие ранней оттепели верхний слой снега растаял, а когда вслед за тем подморозило, то сделалась гололедица, и потому дорога для саней стала гладкой и легкой. Собаки весело и быстро бежали вперед, подгоняемые трапперами.
Канадец держался направления, принятого аэростатом Жака, и дорогой беспрестанно расспрашивал встречных индейцев, не попадался ли им летящий шар.
Индейцы народ зоркий. Они, действительно, видели большой желтоватый шар, носившийся по воздуху. По их мнению, это была луна, бежавшая по небу среди белого дня. Только она, бедняжка, должно быть, была больна: цвет ее был землистый, без блеска. Кроме того, она была несколько больше своего обыкновенного размера, распухла как будто.
Так говорили Жозефу индейцы, объясняясь с ним на каком-то фантастическом языке, представлявшим собой смесь французского, английского и местных наречий.
Со своей стороны, со слов траппера индейцы пришли к заключению, что луна действительно сбежала и что белый охотник гонится за ней, чтобы ее поймать и возвратить на место.
Хитрый траппер не стал их разуверять. Он полагал, что если этот слух распространится среди индейцев, то в крайнем случае Жаку Арно можно будет воспользоваться привилегированным положением рыцаря сбежавшей планеты.
Между местным населением всякий слух распространяется необыкновенно быстро. Не успеет, например, в Нортонскую бухту прибыть корабль, как об этом уже известно всем индейцам на огромном расстоянии от бухты. Или выбросит буря кита на берег — сейчас же эта новость облетает весь край с быстротой молнии, и целые толпы сбегаются к чудовищу урвать хоть кусочек от его громадной туши.
То же было и в данном случае. Всюду, куда ни приезжала наша экспедиция, о цели ее прибытия, оказывалось, знали уже заранее.
Расспрашивать о луне не приходилось. Всякий сам, перебивая, спешил сообщить все, что знал или что слышал о беглянке.
Благодаря всему этому наши путешественники не сбивались с правильного направления и ехали тем путем, по которому до них пронеслась сбежавшая луна.
Они надеялись скоро догнать Жака, ибо не представляли истинного расстояния, которое он успел пролететь.
Но вот уже собаки начали утомляться. Перро предложил сделать стоянку, чтобы покормить их. Промыслить для животных пищу было не трудно: стоило только поохотиться за дичью, которой кругом водилось более чем достаточно.
— Поищем лося, — сказал Перро. — Их здесь просто гибель. А как только покормим собак, и они отдохнут немного, сейчас же тронемся в дальнейший путь.
Но Жюльену и Лопатину не хотелось останавливаться. Они полагали, что, проехав еще немного, они догонят шар. Об этом они и заявили Перро.
— Нет, — возразил тот, — это невозможно. Собаки слишком утомились. Да, наконец, стоянка не будет долгой. Лося мы найдем сейчас же: вон глядите — свежие следы. Андрэ, бери-ка это дело на себя.
— Ладно, братец, — ответил Андрэ.
Он надел лыжи, вскинул ружье и исчез в лесу.
— Через четверть часа, — продолжал Жозеф Перро, — вы услышите выстрел. Мы поедем по тому направлению, откуда он раздастся, и найдем зверя уже на земле, между ухом и рогом у него будет маленькая красная дырочка, на правой или на левой стороне, смотря по тому, с какой стороны подкрался стрелок.
— Не может быть! — удивился Жюльен.
— Уверяю вас. Дело очень простое. Хотя у лося глаза большие, он до крайности близорук. Дальше морды своей почти ничего не видит. Зато слух у него развит в высшей степени: он слышит малейший посторонний шорох в лесу, хотя бы в это время свирепствовал сильнейший ураган. Поэтому к нему довольно трудно подкрасться. Однако Андрэ это сделает, и причем как всегда хорошо. Никто лучше его не сумеет. В настоящее время произойдет вот что: Андрэ найдет лося лежащим под деревом. Положение неудобное для стрельбы. Но охотник прицелится и в это время намеренно хрустнет веткой. Лось вскочит, чтобы бежать, но будет уже поздно. Выстрел Андрэ прикончит его.
Не успел старший Перро договорить, как где-то в темно-зеленой чаще сосен действительно грянул выстрел.
— Вот и готово! — весело объявил Перро. — Мы выберем для себя лучшие куски, а остальное отдадим собакам.
В это время грянул новый выстрел.
Перро слегка побледнел.
— Братишка мой в опасности, — проговорил он.
— Как так? — торопливо спросил Жюльен.
— Второй выстрел.
— Так что же? Значит, ваш брат первым выстрелом только ранил лося.
— Мой брат никогда не стреляет два раза по одному зверю.
— Ну, так, стало быть, он повалил другого лося.
— Нет, я велел ему застрелить только одного. На что нам двух.
— В таком случае поспешим к вашему брату.
— Я и хотел вам это предложить. Жофруа, оставайся при санях. Вы тоже, сударь, — обратился он к Лопатину. — А вы готовы?.. Так идемте.
Жюльен молча взвел курок винтовки, подаренной ему Норденшильдом, и пустился вслед за канадцем.
Охотник бежал так быстро, что француз едва поспевал за ним.
Они вошли в лес и устремились по следам Андрэ. В несколько минут они пробежали расстояние метров в триста и очутились на довольно обширной лесной поляне.
Тут они увидели страшное зрелище.
— Гром и молния! — вскричал Перро, бросаясь вперед. — Чуть было не опоздали!
Посреди поляны лежал мертвый великолепный лось; около него на снегу расходилась большая лужа крови.
С противоположной стороны вокруг огромного толстого кедра бегал Андрэ, преследуемый чудовищных размеров медведем, рычавшим на охотника.
Несмотря на свою громадную величину и неуклюжесть, медведь проворно кружил вокруг дерева, поминутно вскакивая на задние лапы, чтобы броситься на охотника; но, когда тот увертывался, медведь опять опускался на четвереньки и продолжал преследование.
— Grizzly {Бурый медведь.},— прошептал Перро.
То был, действительно, страшный обитатель североамериканских лесов, гроза всех прочих лесных жителей.
Жюльен невольно вздрогнул, вспомнив, как силен и кровожаден этот зверь, которого не берет даже пуля, и который, будучи ранен, лишь удваивает свою свирепость.
Перро остановился, дожидаясь, когда медведь повернется к нему головой.
Зверь, озлобленно преследуя свою добычу, не обратил внимания на новых пришельцев, которые к тому же появились позади него.